Когда вас любят и поят чаем, а потом согревают вашу постель не собой, а горячей грелкой, жизнь, одинокая до отчаяния, начинает казаться тарелкой, на которой не сыра пастель и не полмандарина, а буквы каймой золотой: "Марина! Марина! Марина!" Тогда вам вовсе не так уж страшно уснуть и вдруг не проснуться утром по причине плохого сердца. Со смертью игра бесшабашная представляется красным перцем, от которого горько и муторно, и дыханья так мало, что земля - как из пуха перина, и улыбается золотом камень: "Марина! Марина! Марина!" |