1. ПЕСНЯ От достатка и покоя погнала меня тоска. Плачет небо надо мною, мякнет слякоть под ногою, сердце ноет, ветер воет, и дорога далека. Не бродяга, не зевака. Цель ясна, да где к ней путь? Но горою иль оврагом, Или полем-буераком, Или трактом, или как-то – доберусь когда-нибудь! Я ищу свою подругу. Я с приметами знаком: пахнут полем её кудри, пахнут хлебом её руки, пахнут мёдом её груди, пахнут губы - молоком. Назову её Судьбою - будет время!.. А пока Яснет небо надо мною, вьётся тропка под ногою, сердце полнится любовью, и уходит прочь тоска! 2. ШАНСОН ПО ПОНЯТИЯМ В здоровом теле незаметен дух (поди, заметь его в таком мордовороте!)... …В разборках он частенько стоил двух, А то и – трёх, при тщательном подсчёте. Бритоголов, как и положено братве, Он мог бы быть по высшей мерке крут, Когда б не глупый принцип, в голове Засевший накрепко: «Лежачего – не бьют.» И, как-то раз, в компании громил, На мелкой стычке, связанной с долгами, Он двух своих нарочно положил, – Чтоб не пинали должника ногами… Сажень в плечах, а ростом – в целых две! Куда ни плюнь – он всюду «very good!», Когда б не этот принцип в голове, – Тупое правило: «Лежачего – не бьют.» Он не увидел, кто его подсёк (когда стреляют в спину, – так бывает!), Но долго чувствовал, как лаковый мысок Ему подробно рёбра измельчает. Он помирал. И вряд ли понимал, Что вместе с ним и – принципу капут, Тому, что батя с малых лет ему внушал: «Запомни, сын: лежачего – не бьют!» 3. НАД ПОЛЕМ… Над полем боя - восход. Над полем утро встаёт. По полю боя - туман белый-белый... Лежат герои, устав | от молодецких забав. | 2 раза Душа у многих - отдельна от тела. | В бурьяны и ковыли две рати здесь полегли за то, что разные книжки читали. Не будет им похорон, а то, что нету ворон - так ближе к полдню за этим не станет... Был дерзок план и хитёр, да был разгадан манёвр. В итоге - поровну где-то убитых Примерно сотня одних, примерно сотня других... Выходит так, что противники - квиты. Над полем боя темно. Над полем боя луна. Давно затихли последние стоны. Над полем вновь тишина, и то, что где-то война уже ни птицы, ни травы не помнят… |