Уставшая после суматошных сборов в дорогу, я села в Вильнюсе в поезд с намерением проспать до Москвы. Два

моих попутчика: один пожилой, другой помоложе, занятые какими-то своими дорожными делами, совсем не располагали к

общению. Я не помню, с чего началась беседа, но через полчаса нас невозможно было остановить, как будто каждый из нас

просидел год в камере-одиночке. Мы говорили, не переставая, впрочем, и не перебивая друг друга, ревниво пытаясь

завладеть вниманием друг друга, и не было ни секунды заполненной паузой. Нас могли понять только такие же

«русскоговорящие», живущие в Литве.

Литовцы народ особый, точнее сказать обособленный, не зря считаются в Европе самой нетолерантной нацией. Это совсем

не похоже на английский снобизм, но вот понятие «свой и чужой» для литовца четко существует. Когда литовцу что-нибудь

нравится, он говорит: «Как красиво, как по-литовски!». Я не хочу сказать, что это плохо, просто вот они такие… а мы

другие.

Однажды я слушала выступление представителя общества русскоговорящих. Он говорил о том, что в Литве нет таких

откровенных проявлений национализма как в Латвии или в Эстонии, но русские чувствуют себя в Литве гораздо менее

комфортно, чем в Латвии или в Эстонии. Это действительно так, возможно это связано с тем, что русскоговорящих в Литве

гораздо меньше, чем в других прибалтийских республиках. Говорить по-русски в Литве – не «комильфо», а выучить

литовский совсем не просто, не зря он занимает по-трудности шестое место в мире.

Так вот о моих попутчиках: старший, Михаил закончил МФТИ, Сергей учился в Петербуге, кажется что-то связанное с

космической авиацией. Я закончила физфак КГУ, то есть мы все трое были технократы и главное – русскоговорящие. Мы

говорили обо всем, от тепличных огурцов до дефекта массы в физике. Мы словно на исповеди рассказывали друг другу о

самых сокровенных вещах, возможно потому, что завтра разбежимся и скорей всего никогда больше не увидимся. Нам надо

было выговориться… У нас оказалось много общего. За годы перестройки мы перебрали немало профессий, не единожды

наши «семейные лодки разбивались о быт» и все мы в силу различных обстоятельств нашли себе временное пристанище в

разных уголках Литвы.

Пожалуй, самая экзотическая специальность была у Михаила. Когда он сказал, что работал «трахальщиком», я сначала

подумала, что ослышалась, потом выяснилось – огурцы в теплице опылял!

Сергей в начале перестройки работал конструктором-наладчиком за рубежом. Меня затронула эта тема потому, что я знаю,

как трудно вклиниться с какими-то новшествами в закрытое сообщество. Как пример, он рассказал, что, когда запускали

какой-то технический объект, и что-то там не сработало, и Сергей знал: надо поменять всего одну лампочку и все бы пошло,

так нет, надо было ждать несколько дней ответственного за этот блок. Специфика зарубежных отношений: каждый строго

отвечает именно за свою работу. Работал финансистом, в период инфляции и дефолта при генеральских связях (первая

жена – генеральская дочь) деньги рекой текли. Жена оказалась шизофреничкой. Всё потерял. Но оказалось еще не всё.

Потом, когда женился второй раз, с женой и тещей-алкоголичкой пил, не переставая два года, пока не понял, что дошел до

«ручки». Каждый день, два года пил. Когда уже допился до чертиков, остановился. Теперь – домик в деревне, будущая

жена – из Марокко. Видя в наших глазах недоумение, добавил – из интеллигентной семьи.

Я тоже поведала о своем незадавшемся опыте коммерсанта. Продавала польскую мебель. Две проданные тумбочки и один

привод в милицию (за расклейку объявлений в неположенном месте) – вот и весь мой опыт.

Когда Литва вступила в Евросоюз, не секрет, что многие выходцы из стран бывшего Союза используют Литву в качестве

перевалочного пункта, откуда можно выехать на работу в Западную Европу. Мои попутчики не были исключением. Для того

чтобы попасть в Европу, надо получить постоянный вид на жительство в Литве, а для этого надо сдать экзамен по

литовскому языку. Литовский язык еще называют певучим языком. К примеру, звук «у» может быть и кратким, и долгим, и

носовым, а есть еще гласные широкие, долгие, узкие, есть ударение с восходящей и нисходящей интонацией и т.д. В общем,

если ты не обладаешь музыкальным слухом, никогда тебе не выучиться без акцента говорить по-литовски. А если еще

учесть, что после пятидесяти память работает чаще всего на замещение - русского литовским, то проблема становится

очевидной, … но не разрешимой. И в то время, как мои попутчики ехали в поезде, какой-то «паровоз» сдавал за них

экзамен по литовскому языку.

Было уже далеко за полночь, и колёса поезда отстучали не одну сотню километров, когда мы отправились спать,

наговорившись досыта и всласть еще на целый год молчания.