Однажды солнечной весною Трудолюбивая Пчела, Весьма довольная собою, Пыльцу и мёд домой несла. Но, ножки прижимая к брюху, К несчастью, а быть может, нет, Она вдруг повстречала Муху, Снискавшую авторитет. О, цокотуху все ценили – За прозорливость и за ум. Навозные жуки любили Её зеленобрюхий глум: Как много им она брюзжала, Что жизнь, мол, сводится к дерьму. И «аромат» его вплетала В своих суждений бахрому. Червяк, взращённый на помёте, Красавицу боготворил: Узрел негодницу в полёте И тут же нежно полюбил. Он никому бы не позволил Над ней смеяться, ей вредить. Лелеял он её и холил, И был готов превозносить… Так вот, с жужжаньем пролетая Навстречу золотой Пчеле, Спросила Муха разбитная: «Вы где живёте? Не в дупле?» И дружбу тут же предложила. Пчела присела отдохнуть. Ей цокотуха изложила Своих воззрений соль и суть. Расписывала горделиво Навозной кучи «аромат», Где из опарыша счастливо Родилась много дней назад. Но не понять Пчеле-трудяге Лентяйки пламенных идей, Как не понять простой дворняге Идей бродячих медведей. И медоносица сказала, Что ей претит бездумный трёп. Мол, трутней видела немало, Болтавших ерунду взахлёб. «Лентяям мы не потакаем. Пусть участь их и тяжела, К зиме из улья «провожаем»», – В сердцах добавила Пчела. «Как можно?» – Зажужжала Муха, – «Отцов семейства? На мороз?! Сама-то ты, смотрю, толстуха», – Пошла негодница вразнос. Пчела же скромно промолчала. Не стала тратить лишних слов. Зачем всё начинать сначала? Дразнить не стоит болтунов! Тот, кто бездельником родился, Пока тепло – гуляет всласть. А тот, кто сызмальства трудился – Переживёт зимы напасть! Не верьте временным стратегам, Чьё словоблудье знаем мы. Их заметёт холодным снегом С приходом… матушки зимы. |