Что может фотограф?

 

 

 

Рассказ.

 

Лишь на третий год жизни в Германии она нашла работу по специальности. Открылось место учителя в начальной немецкой школе.

 

На прежней родине, в Советском Союзе Екатерина Андреевна была школьным учителем. Пятнадцать лет вела немецкий язык, биологию, географию. Перед отъездом в Германию трудилась уже директором школы.

 

За границей первое время она, за неимением постоянной работы, совсем необременительно подрабатывала уходом за немецкими старушками. Их было три.

 

Фрау Герда, фрау Тэдди и фрау Сония. Они всю жизнь протрудились на благо страны, имели приличные пенсии, до последнего времени много путешествовали по миру. Но пришло время старческих немощей, их мужья умерли, помещаться в социальные приюты, как здесь принято, они не желали. Русская тридцатипятилетняя Екатерина, или как они называли ее Катия помогала им переносить тягости преклонного возраста, которые , увы, настигают человека в любой стране мира даже самой благополучной.

 

Самой чудаковатой была фрау Герда, бывший орнитолог. Она жила на семнадцатом этаже высотки и по весне и осенью часами пропадала на огромном балконе, высматривая в мощный бинокль пролетающих птиц. Подсчитывала их, бормоча что-то себе под нос, вела записи в толстенной тетради именуемой "Tageduch", а потом долго звонила куда-то, вероятно орнитологам, и, судя по тону, отчитывала за нерадивость.

 

В ее помощи, вероятно, давно не нуждались , но старушка, преданная своей науке методически вела наблюдения, обшаривая небо своим массивным морским биноклем. После каждого наблюдения она тщательно протирала цейсовский прибор, и укладывала в потертый до желтизны кожанный футляр.

 

Она посещала каждую два раза в неделю. Они настолько доверились незнакомому человеку, что оставляли ключ от квартиры под дверным ковриком.

 

- Фрейлейн Катия!- говорили они.- Когда вы найдете постоянную работу, мы не будем пользоваться другой патронажной сестрой. Переедем в пансионат для стариков. Хотя у нас есть дети и внуки. Но в Германии не принято молодым и старым жить вместе.

 

Она выполняла мелкие домашние работы. Много времени уходило на раскладку лекарств. Их старушки принимали больше чем еды.

Горстями. От давления, от холестерина, для печени, для почек, для левого клапана сердца, для аритмии и многого другого. Медицинская страховка позволяла. У каждой в спальне стоял деревянный аптечный ларец, в котором и хранились фармацевтические сокровища.

 

А самой пожилой словоохотливой и энергичной была восьмидесятитрехлетняя Тэдди Лаух, обладавшая молодым ясным умом и великолепной памятью. Небольшого роста, щупленькая,грациозно прямая, всегда к лицу одетая и с аккуратной седой прической, регулярно обновляемой в парикмахерской, которую содержал бывший друг мужа.

 

У нее было двое сыновей, несколько внуков и даже правнуков, но о них она почти не упоминала, а виделись только по праздникам.

 

Она любила гулять по тропинкам расположенного неподалеку парка. Опиралась при этом на ручки специальной легкой коляски впереди себя, служившую и для перевозки груза и для сидения. Такие коляски, с которыми разрешено входит всюду, включая автобусы и магазины, очень продлевают активную жизнь старикам. При поездке в такси коляски быстро складываются и легко помещаются в багажник машины.

 

Фрау Тэдди хорошо помнила период нацизма в Германии, и войну против России.

 

 

 

- Мне было восемнадцать лет. Я пошла работать на фабрику детских игрушек. Нас очень пугали русскими большевиками. Говорили, что они держат свой народ хуже скота, и готовы прийти к нам, чтобы уничтожить немцев. В Германии тогда наладилась жизнь, у всех была работа и мы не хотели прихода врага на нашу землю.

 

Сейчас не принято хвалить канцлера Гитлера, но при нем немцы распрямились...Каждый день по радио и в газетах сообщали о нарушении наших границ этими ужасными русскими большевиками. Часто выступал доктор Геббельс. Он говорил, что мы в ответе за всю цивилизованную Европу. И когда Гитлер объявил, что он отдает решение этого вопроса в руки немецкого солдата , мы посчитали это правильным.... Надо было защищаться от варварства...

 

- Сообщали ли вам, что на самом деле творили нацисты в Советском Союзе , и Европе. Про концлагеря, газовые камеры, крематории...

 

- Нас мало информировали о войне. Говорили, что наши доблестные войска с честью выполняют свою задачу. Хотя все чаще приходили в семьи извещения о гибели солдат... Лишь в сорок шестом году простые немцы узнали всю правду. После Нюрнбергского процесса. Поверьте, мы были в шоке... Большинство немцев не поддерживало идеологию нацистов. Как можно было делить людей на полноценных, или нет?

 

Эти подонки наци опозорили Германию на много столетий вперед. С той поры немцев мучает чувство вины... Нам весь мир ежечасно напоминает- вы должны каяться и каяться...

 

Вот я разговариваю с вами, русской женщиной, и мне с одной стороны страшно, потому что именно русские поставили нашу великую страну на колени, а с другой хочется попросить у вас прощения...

 

- Фрау Тэдди, я родилась почти двадцать лет спустя после войны. Я из семьи русских немцев. В России к ним всегда относились лояльно, но с началом войны русским немцам запретили иметь свою Республику, а жителей подвергли репрессиям... Война ударила по нам косвенно, но очень жестоко.

 

- Кем вы работали на родине? До приезда сюда? У вас ,насколько я знаю, нет проблем с занятостью. Большая страна, много работы.

 

- Я школьная учительница. Закончила в России педагогический институт. Хотелось бы и здесь работать по специальности. Но в Германии столько безработных...

 

- Это правда. Раньше не было столько незанятых людей. Но я надеюсь, вам повезет... У немцев есть такая пословица: "Кто хочет, тот сможет!" Рассылайте побольше рекламы о себе. По немецки "бэвербунги" называется... Знаете, что это такое?

 

- Знаю, фрау Тэдди!- улыбнулась Екатерина Андреевна.

 

- Тем более вы одинока. И детей, как я понимаю, у вас нет. А возраст чуть более тридцати. А выглядите вы как молодая девушка. Вылитая русская красавица. Я слышала раньше, что русские женщины неотразимы. Сейчас я, пожалуй, соглашусь с этим...

 

- Мне тридцать пять лет, фрау Тэдди! Я побывала после института замужем. Нас с мужем, тоже педагогом отправили в глухую провинцию... Через год он сбежал и от меня, и от школы, в которую нас определили... Больше я замуж не выходила... Женихи вокруг- одни пьяницы, да бездельники...

 

- Не переживайте! У вас очень большие шансы найти постоянную работу и выйти здесь замуж - уверенно сказала та.

 

Екатерина рекламировала себя в жестких условиях безработицы, составляя так называемые "бэвербунги". Правильно оформленный "бэвербунгшрайбен ", это небольшая папка с документами о себе. В ней все строго, в соответствии с немецкой педантичностью, регламентировано, вплоть до размеров полей справа и слева, вверху и внизу. Иначе ваш труд отправится в корзину макулатуры...

 

Некоторые считают, что главное в этой папке-фотография претендента. Снимок должен быть, как говорят немцы " зер шён" то есть предельно для Вас красивый. Любой фотограф в Германии делает это. Просто скажите ему, что вам нужно бэвербунгз-фото. Он понимающе улыбнется, и выжмет из вас все хорошее, что в вашей внешности заложено. Стоимость такого фото, разумеется, несколько дороже. Если вы устраиваетесь на физическую работу, он покажет, какой вы мускулистый и выносливый, если на умственную- выявит бездну ума и мудрости в вашем взгляде.

 

Действительно, на Западе нередко берут на работу исключительно по"бевербунгзфото", то есть по внешним данным. Если профессия требует общения с клиентами: продавцы, работники почты, банков, сервисов, гостиниц, ресторанов...

 

Далее в папку должна быть вложена биография, составленная вами самими. По- немецки она называется "лебензлауф"( буквальный перевод- бег по жизни).

 

Изложение и здесь не может свободным, все вопросы заранее поставлены, адреса учебных заведений,где вы приобретали профессию, работали, должны быть максимально точны.Врать в Германии о себе ни в каких бумагах не рекомендуется. Выйдет себе дороже. Если однажды обнаружится несоответствие- вам не будут верить никогда.

 

Для российских мужчин многие фирмы, где высокая зарплата и ответственность в анкету может быть введен вопрос об отношении к алкоголю.

 

На Западе до сих пор считают, что русские пьют водку заместо воды.

 

Вопрос ставится прямо- не состояли ли на прежней Родине на учете в наркологических учреждениях. Отвечать требуют честно. Могут и проверить, сделав звонок в Россию.

 

Доходит до курьезов.

 

Двое русских молодых мужчин устраивались в Гамбурге на сборку самолетов -гигантов "Аэробус"

 

Работа высокооплачиваемая, с предварительным многомесячным обучением. Рабочая форма ежедневно сдается в химчистку, полы в цехах дубовые- защита от ревматизма.

 

Один из мужчин будучи еще в России, лечился от алкоголизма, но бросил пить совершенно, и был трезв уже много лет. Второй- никогда не пил.

 

Их отправили тестироваться к немецкому специалисту в этой области. При первом визите добродушный с виду, седовласый доктор налил каждому по стакану водки, заставил выпить! Даже пронаблюдал, как радушный хозяин, чтобы стаканы были опустошены до дна. Потом сказал: "На сегодня вы свободны, прошу прийти завтра в восемь часов утра. Пожалуйста, без опозданий!"

 

Мужички, порядком захмелевшие, поехали по домам. Следующим утром пунктуально явились к спецу.

 

Он снова налил им по стакану водки, хладнокровно проследил добросовестность опорожнения стаканов и произнес вчерашнее: мол, свободны на сегодня, завтра снова жду у себя. Битте, нихт цу шпэте!

 

Так повторялось несколько дней. Бывший алкоголик ушел на третий день в настоящий запой, а второй, увидев в очередной раз в руках изверга-специалиста стакан водки с "горкой" взмолился:" Доктор, не могу больше, я никогда столько не пил."

 

Его и взяли на работу...

 

 

Написала она несколько папок. Разослала почтой. Вскоре начали приходить отказы. И вдруг звонок! Голос женский. Представилась школьным секретарем и сказала, что шеф приглашает ее на собеседование. Это уже было победой!

 

В назначенный день и час она поехала на другой конец города.

 

Это была обыкновенная немецкая начальная школа. Но в отличии от России одного большого здания, в котором занимаются все классы, здесь не было. Школа представляла собой уютный городок- с отдельно стоящими зданиями . Территория утопала в зелени и цветниках, площадки, дорожки выложены фигурными плитками. Каждую перемену территорию убирала специальная машина.

 

Стоянка для велосипедов, самокатов и мопедов. Все под крышей, разделено на боксы, с наименованием классов. Между учебными зданиями масса спортивных площадок с искусственным покрытием, крытый спортзал, футбольное поле...

 

Она нашла здание администрации "шульбюро" и кабинет школьного секретаря.

 

- Здравствуйте фрау Баум! Мы рады, что вы хотите работать в нашей школе. Герр Моор , наш директор, ждет вас ,-приветливо сказала она, и выскочила из- стола, чтобы открыть путь к шефу. Причем сделала это с легкостью школьницы, хотя возраст женщины приближался к пенсионному. А в Германии женщины уходят на пенсию в шестьдесят три года.

 

Шеф оказался типичным немцем. Довольно высокого роста, худощав, одет без официоза ,светлобровый, гладко выбритый, энергичный , с живым блеском в глазах... Обращал на себя внимание крупный с ямкой подбородок, показавшийся ей знакомым. Она напряглась... И вдруг ее осенило. Господи, неужели он-- ее давний знакомый!

 

Шеф опередил ее.

 

- Добро пожаловать в Германию! Здравствуйте госпожа Баум! Вы прекрасно выглядите. Неожиданная встреча, не правда ли, Катя?- проговорил он по-русски, выходя навстречу и протягивая для приветствия руку. У него был сильный акцент. Да, это был тот самый немецкий мальчишка!

 

Она оторопело уставилась на него.

 

- Вы Андре Моор из ГДР?

 

- Да, я Андре Моор,который был в организации юных пионеров имени Тельмана в городе Шверин, бывшей ГДР. У нас был такой лозунг: "В борьбе за мир и дружбу между народами- будь готов." Мы дружили с Советским Союзом.

 

- И вы отвечали: "Всегда готов! Припоминаю вас Андре! Мы в школьном возрасте переписывались друг с другом.

 

- Как хорошо, что Вы, Катя, меня узнали!

 

- -Вы писали мне о школьном мичуринском садовом участке, о Союзе Свободной немецкой молодежи. О том, что в классе над школьной доской у вас висел плакат со словами Ленина: "Учиться, учиться и еще раз учится." Вы писали по-русски, я отвечала на немецком языке. Так было принято. Мы мечтали побывать друг у друга в гостях. Но обменялись только фотографиями. Потом СССР стал разваливаться и наша дружба как-то незаметно сошла на нет...

 

- Да!- воодушевленно подтвердил он.- Хорошие были времена. Теперь уже нет ни ГДР, ни Советского Союза. Но вот, наконец, мы встретились...

 

-- Но как же это получилось?- спросила она, все еще с трудом веря в происшедшее. Встретить школьного заграничного друга и в самом деле было чудом.

 

- Я просто узнал тебя, Катя по документам. Наши"бэвербунги" как досье спецслужб. Изучал претендентов и сразу угадал по фотографии. Решил пригласить на собеседование...Это моя обязанность.

 

-- Андре? Неужели ты дашь мне работу в вашей школе?- напрямую спросила она.- Я уже в отчаянии.

 

Он улыбнулся и будто не расслышав ее вопроса продолжал:

 

- Я до сих пор изучаю русский язык. У меня трое сыновей и они тоже интересуются русским. Даже мама знает много русских слов. Она тоже учительница. Это она когда-то узнала, что немецким и русским школьникам разрешается вести переписку и дружить...Я и написал первым тебе. Помнишь?

 

-- Да! Я тогда очень удивилась, что мне пришло письмо из-за границы. Даже испугалась. Но директор школы сказал, что можно написать ответ и завязывать дружбу с ровесниками из других социалистических стран. Это было так давно. У тебя сейчас, наверное, большая семья?- спросила она его.

 

--Три сына. Старшему- четырнадцать лет,- повторился он, и помрачнев добавил,- жена умерла два года назад. Рак крови...Долго работала с аппаратами Рентгена. За детьми присматривает мать...

 

-- Это ужасно! Соболезную!

 

-- Спасибо!

 

Он закрыл папку с ее документами, скорбно помолчал несколько секунд, потом с прежней живостью сказал:

 

-- Сделаем так! Я приглашаю тебя в гости. К себе домой... Сегодня пятница... Кажется у вас говорят: "Работа не волк- в лес не убежит!"

 

Она вздохнула:

 

-- Выхода нет! Как не познакомится с русской колонией.

 

 

У него был свой дом, небольшой правда, с участком земли, на которой росли яблони, вишни, сливы.

 

Андре не относился к богатым людям в этой стране, он не причислял себя даже к среднему классу, он был из тех, про кого говорят : "зарабатывает достаточно".

 

 

- Я недаром занимался в мичуринском саду,- гордо сказал он.- Я в детстве все изучил о Мичурине... Люблю плодоводство. Фрукты имеем собственные...

 

В саду находились и три его сына. Здоровенькие крепыши. Они правда не занимались садоводством, а гоняли на электромобилях по тщательно подстриженной лужайке. Водители обгоняли друг друга, сталкивались, даже перевертывались.

 

- Андре! Ты им опасное увлечение устроил,- сказала она.- Они же могут покалечится... Это не велосипеды.

 

- Ничего! Пусть растут мужчинами. Ничего серьезного, надеюсь на случится. А синяки, царапины и ссадины будут на пользу.

 

Потом появилась мать Андре. Выглядела она, как обыкновенная русская домохозяйка, в кухонном переднике, раскрасневшаяся, озабоченная, только седые волосы коротко, по-мальчишески подстрижены и на худенькой морщинистой шее поблескивающая нитка бусов.

 

-- Мама!- воскликнул Андре.- Разреши представить тебе Катю из России, с которой ты давно хотела познакомится. Она теперь живет здесь...

 

Женщина вскинула радостно руки, и заметно смутившись, подошла поближе.Серые, в морщинках глаза ее, к удовольствию Кати, выражали неподдельную радость. Она несколько раз открыла рот, но так ничего и не произнесла.

 

- Мама! Не пытайся говорить по-русски!- рассмеялся сын, правильно уловив причину ее неловкости.

 

- Хорошо!- с трудом выговорила она единственное слово по-русски , и далее уже на своем родном языке бойко затараторила .- Меня зовут Эльке. Я мать Андре. Знаю вас с самого детства. По переписке с Андре. Вы были очень красивой девочкой. И сейчас выглядите замечательно.

 

Я всегда любила русских... Мой старший брат был у вас плену.Под городом Калинин. После войны его отпустили домой... Он много рассказывал о России, особенно о русских женщинах. В лагере охрана обращалась с пленными очень жестоко, за малейшую провинность лишали еды. Он копал торф для электростанции.Болото было огромное. Томас уверен, что оно размером с нашу страну.

 

- В это я не поверю,- сказал Андре.- Таких болот не бывает.

 

- Бывает,- сказала Екатерина.- Даже с Европу встречаются.

 

Фрау Эльке продолжала:

 

Томас на всю жизнь запомнил как простые русские женщины из деревень подкармливали пленных, приносили им хлеб, молоко,варенную картошку, и вкусную паренную репу... Бесплатно, из одной жалости, хотя конвоиры били их прикладами. Это невероятно... Мой брат до сих пор жив, хотя ему уже много лет, но Россию он не забывает. Его недавно неонацисты избили. Он был на их шествии и бросился на этих молодчиков с кулаками...

 

--Мама!- перебил ее сын.- У русских есть такая пословица: " Соловья баснями не кормят!"

 

- Ах, Андре! Не изводи меня намеками,- улыбнулась фрау Эльке.- Я выполнила твою просьбу. Прошу всех к столу. И оттащи мальчишек от этой ужасной техники...

 

Всего ожидала Екатерина, собираясь утром на собеседование с немецким работодателем но не ужина под немецкими яблонями. Они выпили немного сухого вина. Фрау Эльке пожарила на открытом огне немецкие колбаски. Костры в Германии разводить запрещено. Для гриля продается специальный древесный уголь. Затем бабушка познакомила Екатерину со своими внуками, причем характеризовала каждого так подробно, точно она нанималась гувернанткой к ним.

 

Екатерину это несколько насторожило, но мальчишки были так милы, естественны и незаносчивы, так натурально краснели при каждом нелестном замечании бабушки, что она незаметно прониклась симпатией к ним, и даже стала, уже в который раз в жизни сожалеть, что у нее до сих пор бездетна. Но что поделаешь-- так уж нелепо сложилась у нее жизнь к тридцатипяти годам.

 

После кофе и вкуснейшего яблочного пирога она поблагодарила хозяев и стала собираться домой, как того требовали приличия. Немцы, в отличии от русских, не любят длинных застолий даже семейных. Мальчишки убежали к своим автомобилям, фрау Эльке тоже незаметно исчезла...

 

У Екатерины оставался невыясненным главный вопрос. О работе! Андре, ее старый гедеэровский знакомец, точно забыл об этом, а она не решалась заговорить первой.

 

--Я отвезу тебя домой,- наконец сказал Андре.

 

--Спасибо за радушный прием. Мне все понравилось. Но...

 

Она прямо взглянула ему в глаза.

 

--Понимаю! Я так отвечу на твой вопрос. Взять тебя преподавателем к себе не могу. Мне очень жаль. Я уверен, что ты хороший педагог! Пойми- это начальная немецкая школа. Учаться маленькие дети. А у тебя- акцент. Меня не поймут родители. Дети станут перенимать твою речь. А она у них не сформирована. Вот в гимназии, где ученики уже взрослые, ты сможешь работать... Понимаешь меня?

 

--Да, конечно! И что сильный акцент у меня?

 

-- Как у меня на русском! Разве бы меня в России взяли на работу в детский сад с таким произношением?

 

--Наверное, нет!- усмехнулась она, вдруг с горечью понимая, что преподавать ее в этой стране, действительно ее могут не допустить. Немцы скурпулезно относятся к развитию детей, к сохранению языка. Во всяком случае коверкать они его не допустят...

 

-- Не переживай так!- сказал Андре.-Вот поживешь еще несколько лет здесь, поваришься в языковой среде и все твое восточно-европейское произношение исчезнет. Тогда найдешь работу. Уверяю тебя. Я помогу в этом...

 

--Спасибо, Андре! Буду продолжать ухаживать за старушками...

 

--Есть другое предложение!

 

-- Какие?-насторожилась она.

 

Он полез в карман пиджака, вытащил старую фотографию. Она, сделанная много лет назад на простенькой фотобумаге уже пожелтела и была теперь наклеена на плотный картон.

 

- Узнаешь?- спросил он с улыбкой, протягивая ей снимок.

 

На фотографии была красивая девочка-подросток в белой шляпке, с маленьким зонтом. Цветное , без рукавов платье из ситца, маленькая тугая грудь, тоненькие гибкие руки, на длинной, изящно согнутой шее коралловые бусы. Туфли на высоком каблуке, пестрый ремешок и высота платьица намного выше колен, чуть ли не до половины бедра. Маленькие тугие губки чуть подкрашены,хорошо прорисованы изящные бровки, глаза искрятся молодым задором и загадочной томностью начинающей расцветать девушки. Как бы сейчас сказали- прекрасная нимфетка!

 

-Да! Господи! А ведь это я!- пораженно выговорила она.- Вспомнила. Я прислала тебе это фото в конверте.

 

- Именно так! Это советская школьница Катя Баум!- улыбнулся он.- Хороша!

 

Перед взором Екатерины тотчас возник фотограф их города Мисаил Гедульт, лысый суетливый еврей и его миниатюрная, но рассеянная жена Лия. Они работали вдвоем в тесной, заставленной фотоаппаратами комнатенке, именуемой "фотостудией". Гедультов знали все. Они делали самые красивые снимки в городе и к ним пришла Катя, когда решилась послать Андре свое изображение.

 

--Дядя Михаил! Сфотографируйте меня,-- попросила Катя, и сбивчиво, но честно рассказала для чего это ей нужно.

 

-- Ай, вай, куколка! Мисаил знает заграницу, он тебя с амбицией снимет. Будешь девочке первый сорт,- сказал Гедульт и ожесточенно помассировал свою лысину, отчего лицо его с отвислыми щеками и большим носом стало пунцовым.- Лийка! Слушай мене, коварная женщина!- закричал он на жену, подметавшую студию.- Тащи свои туфли, бусы, зонтик . Чего имеешь еще для обольщения мужчин.

 

- Шляпке имею, чулки шелковые имею Ты , Мисаил, любил их очень. Шляпке мне твоя мама из Польши подарила.

 

- Волоки и шляпке и чулки. Пустим их по второму кругу. Сделай клиентке легкий приятный макияж. У нее жених в Германии. Ему кровь должна в голову от такой сладкой девочке ударить...Понимаешь ты, курице?

 

- Уже вся бегу... Понимаю, но какая из нее невеста? У нее мамке и комсомол должны быть на уме. Но я, Мисаил, послушаюсь тебя, ибо ты деспот и развратник!- ответила жена.- Бедная советская девочке!

 

Малолетнюю Катю нарядили, подкрасили, навели шарм и Мисаил, потирая от удовольствия пухлые ладошки сделал свой ответ буржуям "понимающих резюме в женщине!"

 

Этот снимок принес комсомолке Кате много неприятностей. Один она отправила Андре, а остальные хранила в школьном дневнике. Однажды он попался на глаза классной руководительнице, даме строго и партийной. Что тут началось! Катю разбирали на комсомольском собрании. Возмущались, стыдили, кричали про ее моральное разложение.

 

В конце концов потребовали, чтобы она прилюдно разорвала все фотографии на мелкие кусочки, и больше не переписывалась с заграницей. И она, признав себя гадкой, опустившейся до уровня "гнилого" Запада девчонкой изничтожила оставшиеся снимки... А вскоре забыла и о них, и о Андре! Поступила в педагогический!

 

Остался в живых один снимок, тот, который Андре сейчас держал в руках. Он тоже когда-то прислал ей свое фото, но в ГДР, видать, не было таких мастеров как Гедульт, и снимок вышел сереньким. Светловолосый ушастый мальчишка на фоне эмблемы "Союза свободной немецкой молодежи!" Она его быстро потеряла.

 

- Катя!- сказал Андре.- Из твоих документов я понял, что ты в Германии живешь одна?

 

- Да! Ты внимательно просмотрел мои бумаги... Одна. В России у меня осталась старенькая мать. И без работы мне невыносимо. Я люблю свою профессию...

 

-А если я предложу тебе стать моей женой?- вдруг сказал он.

 

Произнес обыденно, не изменив выражения лица, не сделав ни одного движения. Только чуть прищурил светлые ресницы и посмотрел в глаза долгим испытующим взглядом...

 

- Наше школьное знакомство пусть останется теперь на всю жизнь.-спокойно продолжал он. Мы же клялись дружить вечно. Не так ли? Мне нужна помощь в воспитании детей... Вот когда они подрастут, ты будешь работать по своей профессии... Мы отправим их в самостоятельную жизнь, а сами будем путешествовать. Я побывал с мальчишками во многих странах, остальные мы посмотрим новой семьей. Съездим и в Россию. Посмотрим какие там болота.

 

- Ты это серьезно? А если я захочу своих детей?

 

- Ладно!- рассмеялся он.- Тогда будем до глубокой старости возится с малышней. Принимается и такой вариант событий...

 

 

Возвратилась фрау Эльке.

 

--Мама!- весело сказал Андре.- Приглашай на следующий ужин твоего брата Томаса. Ведь это он когда-то увидев фотографию Кати все требовал от меня, чтобы я поехал в Россию и немедленно привез эту девушку сюда.

 

- Да!- с улыбкой подтвердила фрау Эльке.- Этот старый чудак помешан на русских женщинах. Он еще в плену собирался женится на русской девушке, да власти не разрешили... Он с радостью познакомится с вами, Катя! Я могу даже предположить, что он будет предлагать вам руку и сердце... Не удержится!

 

- Нет,мама!- протестующе сказал Андре.- Руку и сердце Кате уже предложил я. Дядя Томас опоздал.

 

Фрау Эльке ахнув, гулко хлопнула ладонями, торопливо подбежала к Кате и обняла ее за плечи. Приблизив свое раскрасневшееся, с чистыми морщинами лицо и заглянув невесте в глаза,спросила:

 

- Он правду говорит? И вы согласны?

 

Катя, подняв свои руки, сжала ладони женщины и утвердительно кивнула. По щекам Фрау Эльке скатилась слеза и упала ей на руку.

 

А с фотографии старого мастера Мисаила Гедульта загадочно улыбалась миру красивая советская комсомолка...