Я люблю море. Могу часами любоваться его силой и грацией. Сейчас море мягко накатывается на берег и шуршит по песку, точно шепчет: «Ты-ш-ш», а потом чуть отходит от берега, играя мелкими камешками: «Тс-с, тс-с». Гладь его отдает бирюзой, отражая лазурь неба. Утреннее солнце поигрывает на поверхности лучиками как бриллиантами. Беру горсть моря в ладони – это так здорово: как будто романтику руками взять, мечту вдруг за крылья ухватить. Захожу в воду, и в первый момент она обжигает, но стоит чуть привыкнуть, и море нежно прикасается к телу своей прохладой. Нежность моря так созвучна настроению, когда хочется любить этот день лета, наполненный теплом. В объятиях моря забываю злые слова, звучавшие ночью в мой адрес, слова человека, который еще совсем недавно затмевал весь белый свет.

Но вот на горизонте появляется тучка, очертаниями напоминающая кляксу. И откуда только взялась? Неотвратимо надвигается она на пляж, и море начинает нервничать. Бирюзу сменяет серость. И вдруг первая волна еще не агрессивно, но уже без умиления качнула меня. Солнышко спряталось, пора выскакивать из объятий моря, пока оно не превратилось в стихию, пугающую своей страстью. Порыв ветра, - и море начинает извиваться, словно кошка. Волны закручиваются в барашки. Шепот становится ревом: «У-у-уф». Еле удерживаясь на ногах, выхожу на берег, волна бросается вслед за мной. Не догнала, не дотянулась. Бушует стихия, шумит, беснуется, а глаз не оторвать. Такая чувствуется сила. Подхожу поближе и пытаюсь заглянуть за горизонт сквозь погоню волн, но все смешалось – и море, и небо. Волны обрушиваются на берег уже со злостью, ветер подхватывает их грозный рык. Ночью вот так же рычал на меня он.

Но уйдет туча. Утихнет ветер. Море успокоится. И снова будет ласкать своей прохладой. А на берегу появятся подаренные штормом крошки янтаря – то ли смола деревьев, живших миллионы лет назад, то ли слезы Юрате, разлученной с любовью. А мои слезы так и останутся горькими слезами. Нельзя растворяться в человеке настолько, забывая себя. Моя туча вряд ли куда-то денется. Туман обволакивает сердце, и уже нет в нем той любви, что с сумбурной легкостью перевернула мою жизнь, остался лишь горький осадок.

Я нехотя иду к палатке. Поднимаю глаза - он стоит на вершине дюны. Еще не вижу, но уже представляю поджатые губы, злой взгляд, презрительную усмешку. Застываю как вкопанная. Пожалуй, поверну обратно в сторону моря. Оно меня понимает, даже такое, гудящее, штормовое. А, может, нырнуть в волну и больше не выныривать?

 

 

- Ты все помнишь?

- А должен?

- Неважно. Все равно забудешь.

…Так я попал на планету великанов. Сперва я все помнил и часами плакал о моем мире тем двоим, которые были со мной, но они не понимали меня, и пытались утешить. Шли недели, месяцы, и я стал забывать старые названия, а с годами их полностью заменили слова великанов. Я помнил и плакал все меньше…

Теперь я подрос, и скоро стану таким же великаном, как мои папа и мама.

Я уже ничего не помню о моем прежнем мире, и никогда не плачу.

Даже если смотрю на звезды.