Маленькая стальная дверь.

 

Дэйн Таппер, ученик пятого класса самой обычной школе штата Мэн, проснулся с тяжелой головой. Сегодня понедельник, значит опять в школу…

Школа, где учился Дэйн, была со спортивным уклоном: из учеников растили будущих спортсменов. Дэйн, в свои тринадцать был слишком низок для своего возраста и тощ, как скелет, поэтому учителя считали его «второстепенной фигурой», а ровесники просто выводили из себя. Особенно доставал его Хью Мендел, верзила с длинным хаером на макушке, огромными мускулами и граммовым интеллектом. Хью просто проходу не давал Дэйну, не упуская не единого случая публично унизить его или просто пинка дать. Понятно, что Дэйн боялся и ненавидел Хью, мечтал отомстить, но способы он изобретал или слишком фантастические, или граничащие с противозаконием…

Родители говорили Дэйну, что «сами проходили через этот возраст, когда «весь мир – дерьмо» и скоро это пройдет». «Если даже и так, то мой «возраст» затянулся лет на пять», - мрачно подумал Дэйн. Его «голубой мечтой» было завести дружбу с Суперменом. Или с Терминатором. Или с Робокопом. Во всяком случае, с тем, при виде которого всякая сволочь вроде Хью Мендела разбегается, теряя на ходу штаны…

- Дэ-э-э-эйн! Встань и помоги мне найти мои носки, а то я маме скажу! – ужасно знакомый противный голос раздался из соседней комнаты. Ну конечно она – Аманда, младшая сестра Дэйна, любимой фразой которой было «А то я маме скажу!». С тех пор как она научилась говорить, Дэйну не стало ни сна ни отдыха – Аманда мастерски научилась подлизываться к родителям, а Дэйна использовать в качестве рабочего механизма и объекта шантажа. Дэйн ее просто не выносил. Она это знала и делала выпады исключительно из-за спины родителей. Этого Дэйн еще больше не выносил, но поделать ничего не мог…

Выйдя из комнаты, на ходу натягивая джинсы, Дэйн споткнулся о старательно натянутую на уровне щиколотки кем-то веревочку. Судя по доносящемуся из соседней комнаты ржанию, об авторстве сего шедевра размышлять не пришлось. «День начинается…», - уныло подумал Дэйн.

Откопав носки Аманды, Дэйн довольно недоброжелательно отозвался о ее нелюбви к порядку и, не слушая передразниваний, ушел на кухню завтракать. Вторую «растяжку», натянутую Амандой, он умудрился перешагнуть. Быстро перекусив, он собрался было ехать в школу, но в дверь вошел еще один, жаждавший прибавить к его моральному грузу еще пару тонн. Его мама.

- Дэйн, сходи пожалуйста в подвал и опусти белье в стиральную машину! – «Только этого не хватало…», - подумал Дэйн и ответил, стараясь сдержаться:

- Я сейчас ухожу. Может Аманда сходит? – произнес он это с трудно скрываемой надеждой. Чуткие «локаторы» Аманды, срабатывающие в самые неподходящие моменты, не подвели. Из соседней комнаты она пропищала тонюсеньким голосочком:

- Ну ма-а-а-а-м, я же еще ма-а-а-а-а-аленькая, пусть Дэ-э-э-эйн сходит! – Признаться, симуляция удалась ей блестяще, сказался девятилетний опыт. Поглядев на Дэйна с укором, мама сказала: «Ну как тебе не стыдно заставлять работать свою младшую сестру. Сходи сам». Мысленно проклиная все на свете, Дэйн взвалил на себя корзину с грязным бельем и поплелся в подвал. Проходя мимо комнаты сестры, он видел, как она показала ему язык. «Ну погоди ты у меня!..», - мрачно подумал Дэйн…

Подвал дома Тапперов представлял собой просторное, плохо освещенное помещение с низким потолком. Попасть в подвал можно было двояко: через бельевой скат, выходящий в палисадник и по деревянной одномаршевой лестнице, ведущей в холл дома. Подвал был оборудован под домашнюю прачечную: здесь стояли две стиральные машины, сушильный барабан, корзины для белья и висели бельевые веревки. Проклиная мысленно свою незадачливую жизнь и натыкаясь все подряд, Дэйн пробирался к стиральной машине.

Когда он высыпал белье в машину, мимо их дома проехал кабриолет известного всему городу кутилы Джима Флеппера. Как обычно, в его автомагнитолу была вставлена кассета группы «AC/DC» и громкость была настроена на максимум. Дэйн, уже выходящий из подвала, решил послушать музыку, но вдруг…

Металлическая дверца в стене сама по себе немного приоткрылась. За ней Дэйн увидел отблески багрового пламени и услышал какой-то адский Голос, зовущий его к себе… Он зажмурился, скорее от неожиданности, чем от страха, а когда открыл глаза, Флеппер со своей музыкой был уже далеко, а дверца – на месте.

Ничего не понимающий Дэйн подошел к оной дверце и дернул ее. Она подалась удивительно легко, за ней была… стена. Обыкновенная стена. Никаких потусторонних миров, никаких дьяволов, просто стена…

«Ладно, - решил про себя Дэйн, поднимаясь наверх с пустой корзиной, - дожил… глюки уже начинаются почем зря…»

Выйдя на улицу, он сел на свой обшарпанный велосипед и взял курс на школу. Часы на стане соседнего магазина показывали половину девятого…

Когда стрелки встали в положение четверти двенадцатого, Дэйн уже катил назад. Будь он проклят, этот Хью! Сегодня сам себя превзошел: заставил написать длинную нецензурную речь, в которой автор именовал себя вонючкой, губошлепом, дебилом, кретином, идиотом и прочее, прочее, прочее, а потом зачитать ее перед всем классом. Ну погоди, сволочь, ты у меня еще…

Кое-как зарулив в калитку, Дэйн спрыгнул со своего «железного коня» и быстрым шагом пошел к себе в комнату. Ему хотелось поскорее включить свою единственную в жизни радость – стереосистему, подаренную на позапрошлый день рождения. «Музыка не обещает все маме рассказать, не заставляет себя слабаком и вонючкой называть, не принуждает заниматься всякой чепухой, а чего еще в жизни надо?» – так рассуждал Дэйн.

Засунув кассету в магнитофон, Дэйн неожиданно вспомнил ту дверь в подвале… она открылась, когда мимо проехал Джим со своей какофонией.

Когда семья Тапперов три года назад переехала в этот дом, он уже несколько лет как пустовал. Кто и когда его построил – неизвестно. Некоторые считали, что в нем нечистая сила водится, другие – что в нем бродят призраки прежних владельцев, но история последнего владельца была известна всем. Этот человек купил дом и через год у него стали пропадать родственники. А сам владелец стал богатеть не по дням, а по часам, дом был весь завален дорогой мебелью, аппаратурой, бытовой техникой, посудой, украшениями и т.д.

К нему ходили редко, но те, кто заходил, были поражены необычайной роскошью интерьера и, особенно – хозяином. После того, как его семья стала пропадать, в его глазах появился какой-то сумасшедший блеск, а в голосе – отрешенность. Почти все знакомые таинственного хозяина пропадали без вести, а тот богател с каждым днем. Очевидцы сообщали, что в его подвале ночами горит какой-то странный свет и гремит громкая музыка, неизвестно зачем. Вскоре по городку поползли слухи, что он – или опасный маньяк-убийца, или сатанист, или сумасшедший (в последние дни он все больше походил на сумасшедшего и бормотал сущую околесицу о какой-то сделке).

В конце концов он пропал сам. Когда полицейские ворвались в подвал, они обнаружили лежащую на полу одежду пропавшего, а рядом стоял новенький чемоданчик, доверху наполненный стодолларовыми бумажками и древний патефон с кончившейся пластинкой…

Три ночи после пропажи подвальные окна озаряли мрачные фиолетовые отблески и проходящие мимо прохожие слышали странный низкий вопль. На четвертую ночь все это прекратилось.

Спустя несколько недель все имущество дома было распродано с аукциона. Последним лотом стоял сам дом, но на него никто не позарился: закрепилось мнение, что в нем или живет нечисть или бродит призрак убитого хозяина. Дом остался принадлежать муниципалитету городка.

Лет пять спустя семья Тапперов переехала из Коннектикута в Мэн. Дом им уступили по чисто символичной цене, а история с таинственным хозяином начала уже забываться. Сосед Тапперов однажды рассказал тогда еще девятилетнему Дэйну историю этого «таинственного дома», тот не поверил и потом месяц пугал призраками свою сестру. Однако Дэйн до сих пор чисто подсознательно избегал опускаться в подвал. До сегодняшнего дня он не понимал, почему. До сегодняшнего дня…

Внезапно музыка смолкла.

- Дэйн, сходи пожалуйста в подвал, опусти белье в сушилку, - раздался чрезвычайно знакомый голос.

Мама. Она и отключила музыку.

«Ни сна, ни отдыха…», - мрачно подумал Дэйн, вынул кассету из системы, сунул ее в плеер и молча пошел исполнять свою каторгу…

Спускаясь по лестнице, Дэйн споткнулся и один из его наушников выскочил из уха и повис, болтаясь на проводе. Коротко охарактеризовав собственную хреновую судьбу, он наклонился, желая водворить наушник на место, но тут…

Металлическая дверца, за которой, Дэйн видел, ничего не было, тихо начала открываться. За ней показались багрово-фиолетовые вспышки пламени, из дверцы в подвал полез какой-то желтый дым и таинственный низкий Голос стал звать Дэйна к себе… Оцепеневший от страха Дэйн сделал вперед один шаг, другой, третий… Вдруг провод от наушников зацепился за какой-то штырь, отскочил от пояса и, описав короткую дугу в воздухе, рухнул на пол. В эту секунду музыка смолкла: батарейка, крышка от которой была потеряна две недели назад вездесущей Амандой, выскочила на пол.

И тут дверь закрылась. Причем закрылась с грохотом, с лязгом и скрипом. Голос мгновенно замолк и дым, уже начинавший заполнять низ подвала, исчез мгновенно. Дэйн, действуя на полном автоматизме, высыпал белье на пол вместо машины и, словно лунатик, пошел наверх, к себе. Дойдя до своей кровати, он рухнул на нее, как бревно…

Он проспал весь день, всю ночь и половину следующего утра.

Лишь в полдень во вторник Дэйн наконец пришел в себя. Теперь он не сомневался, что те отблески за дверью – не галлюцинация, а реальность. Хотя вряд ли можно ТАКОЕ назвать реальностью, скорее мистика…

Вооружившись связкой осиновых кольев и молотком, с деревянными крестами и пучками головок чеснока на шее и с огромной осторожностью спустился Дэйн в подвал. Подойдя к дверце походкой, напоминающей боевую стойку и приготовив кресты и колья, он рванул дверь…

За ней ничего не было.

Самым банальным образом за дверью ничего не было. Бетонная стена, покрытая штукатуркой и ничего более. Как будто ничего и не было. Совсем ничего… Ты, Дэйн, утомился, - говорил он сам себе, - этот гад Мендел тебя совсем достал, мерещится черт знает что…»

А оно было… И он об этом знал.

На следующий день Дэйн колесил по городу на своем старом велике, развозя газеты, как и в любую другую среду. Он постоянно думал о той таинственной и ужасной железной дверце в подвале. Почему она открывается? Что за ней происходит? Реальность это или галлюцинация? Связано ли это с прежним хозяином дома? Почему голос зовет его по имени и он чисто инстинктивно повинуется? И наконец – что влияет на нее, можно ли ее как нибудь обуздать?

Размышляя об этом, Дэйн непрерывно швырял газеты. Он мог позволить себе думать о посторонних вещах, не зацикливаясь на работе – сказывалась двухлетняя практика. Он знал, что не промахнется. И не промахнулся…

На крыльце дома Менделов сидел Хью Мендел и драил крыльцо. На это неблагодарное занятие его запряг отец – Хью Мендел Старший, узнавший вчера об учебных «успехах» сына. Лицо у Хью Младшего было красноречивее любых слов: любой, уступающий ему по габаритам (а не уступающих можно было найти только на конкурсе «Мистер Вселенная») имел опасность получить физическую или, в лучшем случае моральную травму, окажись он в пределах радиуса действия Хью Мендела Младшего. Вот именно к этому дому и подъехал Дэйн.

Бросок вышел удачно. Газета, описав в воздухе простейший параболоид, приземлилась точно в центр крыльца. Но центр крыльца уже занимало металлическое ведро с мыльной водой, которой нерадивый ученик Мендел Младший мыл крыльцо отчего дома.

Несильно ударившись о бок ведра, газета отскочила и упала на дорожку. Этим бы дело и закончилось, если бы ведро не перевернулось…

Полведра грязной воды с обильным содержанием пенного чистящего средства вытекло на крыльцо, погребя под собой все усилия Хью по наведению чистоты. Но, что еще хуже – в этой же самой воде оказались почти совсем новые джинсы Хью…

Экс-мойщик мгновенно выпрямился и совершенно непередаваемым взглядом посмотрел на экс-разносчика газет, последний увидел в этих глазах собственный смертный приговор в двух экземплярах… Хью вскочил на ноги и семимильными шагами бросился вдогонку.

Дэйн понял, что надо спасаться только тогда, когда Хью уже находился в пяти метрах от него. Нажав на педали со всей своей дури, Дэйн сорвался с места. Но случилось несчастье – на первом же вираже незадачливый велосипедист не вписался в поворот и перевернувшись, растянулся на асфальте.

В два прыжка Хью настиг его. Мощной конечностью подобрал потенциальную жертву с земли, хорошенько въехал другой в челюсть и стал долго и нецензурно объяснять его ошибки. Дэйн, несколько ошалевший от такого оборота событий, неуклюже пытался оправдываться, говоря стандартные фразочки, типа: «я не хотел», «я не буду» и «извини, я нечаянно», но Хью хорошо помнил, что делают за «нечаянно» и продолжал свое занятие. По окончании экзекуции Мендел поднял одной рукой обшарпанный дэйновский велик и с размаху кинул его под колеса проезжающего грузовика…

Грузовик проехал по нему, не останавливаясь. Когда «Макк», дымя трубами, скрылся за поворотом, Хью поднял останки велосипеда, швырнул их рядом с останками владельца и с усмешкой произнес:

- Теперь, сопляк, ты будешь развозить свои глупые газеты пешком!..

Дэйн поднялся на ноги уже после того, как его противник скрылся за поворотом. Утирая рукавом куртки кровь с носа, он ругался словами, которых от него никто не слышал ни до, ни после этого. При этом он еще соображал регулировать громкость собственной речи, чтоб Хью не услышал… Подобрав останки велосипеда, бедолага Дэйн поплелся домой.

Ввалившись в комнату, Дэйн рухнул на кровать, игнорируя все вопросы и обращения, и отрубился.

На следующее утро, в четверг, Дэйн опять проснулся с тяжелой головой. Только теперь то пробуждение, в понедельник, казалось ему раем. Он непрерывно думал, в какой глубокой заднице он теперь оказался. Велосипед, единственная его ценность, кроме стереосистемы, сломан, а Хью сделал из него отбивную и уже, наверное, разболтал всей школе, как слабак Таппер лежал у его ног и робко пищал «я не хотел, не надо»…

Аманда сегодня вроде затихла, слова Богу…

Возвращаясь из школы, Дэйн проклинал свою жизнь. Самые худшие подозрения оправдались: Мендел раструбил вчерашний конфликт на полгородка и теперь на переменах ни о чем другом и не говорили…

Дошло до того, что Хью с парой «шестерок» потребовали у Дэйна «компенсацию за моральный ущерб», т.е. за то, что Дэйн опрокинул на Хью ведро. Выплатить компенсацию Дэйну полагалось в понедельник, иначе они грозили впустить его в голом виде в класс во время урока.

Чтоб он сдох, этот Хью! Нет, смерти мало, пусть на том свете сам дьявол загонит ему в зад вилы по самую ручку и повернет их триста раз: по два за каждый доллар, требуемый в компенсацию!

Открыв дверь пинком, что не случалось с ним никогда, Дэйн ввалился в дом. И тут невезуха: мама с корзиной белья.

- Ой, Дэйн, как хорошо, что ты пришел! Отнеси белье в подвал!

Дэйн постарался сохранить самообладание.

- Ну почему Аманда-то отнести не может? - с отчаянием обреченного спросил он.

- Я не могу, мне уроки надо делать! – невинно ответила Аманда, читавшая молодежный журнал.

- Вот видишь, твоя сестра учится, она станет умной и будет получать много денег, а ты… – с укоризной начала миссис Таппер

- Хорошо. – Быстро произнес Дэйн, не выносивший нотаций, в которых его сравнивали с Амандой, причем всегда в пользу последней. Взяв у мамы корзину, он, стараясь изображать Христа по пути на Голгофу, поволок ее вниз. Проходя мимо комнаты Аманды, он видел, как она показывала ему язык. «Ну погоди, я до тебя доберусь!..», - подумал Дэйн.

Спустившись в подвал, он увидел стоящий на стиральной машине небольшой кассетный магнитофон «Шарп». «Вот, удача!», - подумал Дэйн. Он быстро сунул руку в карман, вытащил любимую кассету, без которой никуда не выходил, засунул ее в аппарат и включил…

В эту же секунду маленькая стальная дверь на дальней стене отворилась и за ней полыхнуло багровое пламя. Дэйн, занятый процессами перекладывания белья из корзины в машину и слушанья музыки, сначала ничего не замечал. Но вскоре он почувствовал странный запах…

Дэйн повернул голову и увидел ЭТО… От страха у него волосы дыбом поднялись и он уже хотел бежать, но его приковало страхом к месту и к тому же дым, который лез из дверцы и уже достиг его ног, создавал дурманящий и парализующий эффект. Замогильный Голос позвал его к себе…

«Да… сейчас… иду… только… музыку… возьму…», - такие слова мелькали в остекленевших глазах Дэйна. Он был не в силах сопротивляться Голосу, но его страсть к музыке победила: кое-как переставляя ноги, Дэйн трясущейся рукой попытался взять старенький магнитофончик…

К счастью это ему не удалось. Поднять он его поднял, но не удержал и старый «Шарп», описав короткую траекторию, разбился о бетонный пол.

В ту же секунду все исчезло. Исчез дым, исчез багровый свет, замолк Голос и дверь с жутким скрипом закрылась. Дэйн, не в силах двинуться с места, стоял как вкопанный…

Постепенно мысли в голове Дэйна стали проясняться и он снова смог шевелиться.

- Что же это такое?!! – отчаянно думал он, - невозможно, чтобы это было галлюцинацией. Я три раза совершенно отчетливо видел, что ЭТО – правда, а не глюки какие… - Дэйн постепенно взял себя в руки и стал рассуждать спокойнее, - Из моих ЭТО, похоже, никто не видел, значит выходит он только на меня. И еще, главное – оно появляется не само по себе, иначе ОНО бы меня уже давно сожрало. Его определенно что-то вызывает и, соответственно, выгоняет. Что в этих трех случаях было общего? Моя злость? Белье? Звук стиральной машины? Но тогда что же его выгнало? ЧТО???

Внезапно его взгляд упал на останки магнитофона. Тотчас гениальная догадка пронзила его мозг, от восхищения он смог произнести только одно слово:

- МУЗЫКА…

Конечно же, музыка! Автомагнитола этого извращенца Флеппера, плеер, из которого выпал наушник, наконец сегодняшний магнитофон! А когда музыка по тем или иным причинам прекращалась – ЭТО удирало, поджав хвост! Дэйн начал догадываться, отчего погиб прежний владелец дома: ведь около останков нашли работающий патефон! Он, должно быть, не знал, как остановить чудовище и спустился в подвал с музыкой…

Тут Дэйн понял, что час его пробил. Он может управлять потусторонними силами простым нажатием кнопки. У него зародился план…

Аманда и мама Дэйна удивились тому, что он внезапно стал таким рассеянным. Аманда даже попыталась было применить к нему одну из своих многочисленных, но несмешных шуток, а тот просто не отреагировал. Она махнула на него рукой и отстала.

Всю ночь Дэйн не мог заснуть, он готовил план Страшной Мести. Но тем не менее он встал со свежей головой, чувствуя себя как огурчик. Когда мама в очередной раз послала его в подвал, Дэйн, к безграничному удивлению Аманды согласился сразу и побежал со всех ног.

Опустив белье в сушилку, Дэйн медленно подошел к металлической дверце и нежно погладил ее, произнеся всего четыре слова: «Ну, не подведи меня…», а затем поднялся наверх. Его план был полностью готов.

В школе многие тоже удивлялись: слишком уж уверенно держал себя тот, кому через два дня надо будет отдавать долг. Хью Мендел даже спросил, не забыл ли он про долг, на что Дэйн очень серьезно ответил: «Нет, дорогой мой, я ВСЕ помню…»

Вернувшись из школы в крайне возбужденном состоянии, Дэйн обнаружил, что мама ушла в соседний супермаркет, а Аманда сидит, запершись в своей комнате. «Вот и отлично, - подумал Дэйн, - никто мешать не будет…»

Достаточно долгое время он приводил свой план в исполнение, перетаскивая свою стереосистему в подвал. Когда вышедшая из комнаты Аманда увидела все эти махинации, она сначала хотела было спросить, на фига ему это надо и, в случае чего обещать маме рассказать, но потом, увидев взгляд Дэйна, передумала и не стала стучать. Первый раз в жизни.

Закончив с аппаратурой, Дэйн стал проводить вниз провода. Для этого он воспользовался удлинителем, который Тапперы применяли на Рождество, для монтажа гирлянд снаружи дома. Он спустился в подвал, установил все переключатели в положение «ON», регуляторы громкости на максимум, затем сказал дверце: «Ничего, завтра я тебе такой концерт закачу…» и вышел из подвала. Теперь достаточно только соединить провод питания стереосистемы и удлинителя, чтобы весь подвал наполнился ревом группы «Metallica», вызывающим в подвал потусторонних монстров…

Впервые за долгое время Дэйн не мог дождаться завтрашнего дня. Спал он хорошо.

Проснулся он поздно – сказывалась прошлая бессонная ночь, и чувствовал себя великолепно отдохнувшим. Мама опять ушла в магазин, а Аманда была где-то у подруги. «Тем лучше», - подумал Дэйн и стал завершать свой план.

Первым делом он вылил в бельевой скат, выходящий во двор, полбанки машинного масла. Затем открыл окно в палисадник и старательно подпер его рейкой, чтобы не захлопнулось. После этого он стал ждать Хью Мендела…

Ждать долго не пришлось: через десять минут дверь дома Менделов отворилась и Мендел Старший с грубой бранью вытолкал на крыльцо своего сына-дегенерата. Через секунду рядом с Хью появилось ведро с тряпкой и тот грязно ругаясь, начал скрести крыльцо. «Ну все, пора», - подумал Дэйн, тихо вылез в окно, подкрался к углу дома и стал выжидать…

Белый продолговатый предмет просвистел в воздухе и сшиб ведро, окатив Мендела Младшего потоками грязной мыльной воды. Ничего не понимающий Хью поднял голову и увидел невиданную доселе картину: Дэйн Таппер, только что кинувший в него палку, обернутую газетой, в непринужденной позе стоит у стены собственного дома и лениво произносит:

- Слышь, придурок, когда закончишь драить свою халупу, почисти-ка мой сортир, это у тебя хорошо получается…

Такого Хью Менделу еще никто не говорил. Взревев от ярости и унижения, он вскочил на ноги и понесся прямо на Дэйна. Последний, до которого дошло, что все идет по плану, бросился бежать.

Хью несся огромными прыжками. Все, теперь этот слабак Таппер не отделается выбитым зубом и кровью из носа! Он сам подписал себе смертный приговор! Еще и наивно пытается убежать, будто не знает, что я сейчас его догонят и… Неужели он хочет скрыться за спиной своей мамаши? Ну все, Таппер, ты попал не по-детски!..

Дэйн добежал до бельевого ската, затормозил на секунду, чтобы убедиться, бежит ли Хью за ним, а затем прыгнул вниз. Хью, увидев это, тоже на секунду замер. Что этот Таппер действительно такой придурок, что рассчитывает спрятаться в подвале? Да он там его так отделает, что извиняться можно будет только перед Богом!

Хью ринулся вниз.

Услышав, что по скату вниз упало нечто тяжелое, Дэйн побежал вверх по лестнице. Хью одним скачком настиг Дэйна, но этот скачок оказался слишком коротким и дверь захлопнулась прямо перед его носом. И не только перед носом, она ударила Хью по носу, отбросив его на две ступеньки вниз. Обезумевший от ярости Хью принялся что есть сил дубасить дверь. Ну все, кретин по фамилии Таппер – покойник. Он, когда выберется, не оставит от него даже мокрого места. Мокрого места…

А Дэйн, мельком оценив, что все идет по плану, неспешно пошел к окну. Выбравшись через него во двор, он медленно подошел к скату и захлопнул его люк, придавив сверху тяжелым ящиком. Конечно, скат идет почти вертикально, да еще смазка мешает, но осторожность никогда не вредила. «А вдруг он со страха по стенке вверх побежит?», - мрачно пошутил про себя Дэйн.

Вернувшись в дом, он убедился, что жертва все еще отчаянно кроет все на свете и так же отчаянно долбится в дверь. Значит пришло время завершающей стадии плана. Он поднял с пола два конца провода, подумал про себя: «ну, гад, это тебе – за все…», - и соединил их.

Тишину подвала, до этого, прерываемую только ритмичными ударами в дверь и сочными ругательствами, разорвал грохот «Металлики». Хью от неожиданности на пару секунд пригнулся, зажав уши руками, но затем продолжил долбить в дверь, ругаясь на чем свет стоит. То, что происходило за его спиной, он просто не замечал…

Когда странный запах уже стал заполнять подвал, Хью заподозрил неладное. «Какого…», - подумал он и оглянулся… Увиденное заставило его сначала застыть в ужасе, а затем пронзительно завизжать…

Сидя за дверью, Дэйн с садистским наслаждением слушал рев любимой музыки вперемежку с воплями злейшего врага. Нет, убивать Хью он не хотел, он хотел просто напугать его до такой степени, чтобы до конца жизни эта сволочь по имени Хью Мендел не могла вспоминать его имя без содрогания. Дэйн понимал, что мечта его сбылась, что в руках у него страшное оружие, способное деморализовать, а если можно, то и убить кого угодно…

В конце концов Дэйн выдернул провод и стало тихо: громыхающая музыка «Металлики», пронзительный визг Хью, загробный Голос – все стихло. Дэйн сложил руку рупором и отчетливо произнес сквозь дверь:

- Значит так, Хью. С тебя пятьсот баксов за моральный ущерб, новый велик и публичные извинения за все. И если ты еще раз попробуешь на меня наехать, я тебе такой «концерт» устрою, что штаны сползут…

Вот фраза, которую Дэйн мечтал сказать последние три года. Но за дверью стояла глубокая тишина…

Ничего не понимающий Дэйн открыл дверь и шагнул в подвал. Хью там не было. Но в самом центре, куда сходились все акустические волны из колонок, стоял… велосипед.

Причем самый дорогой велосипед. Ярко-желтый, с амортизаторами, большим протектором шин и коробкой на двадцать скоростей. Тот самый, на который Дэйн тайно зарился весь последний год. Не понимая, откуда взялся велосипед в подвале, Дэйн подошел к нему, погладил руль, опустил глаза и… застыл в ужасе.

На полу в позе упавшего тела лежала одежда Хью. В полном комплекте, даже огромное мокрое пятно от сегодняшнего ведра на штанах. Точно так же, как… с прежним владельцем дома…

В ужасе Дэйн сделал два шага назад. И тут дверь немного растворилась.

Сама по себе…

Оцепеневший Дэйн глядел на багровые языки пламени за дверью и не находил в себе сил убежать. Он не сомневался, что вот сейчас он последует за Хью туда, в преисподнюю…

И вдруг раздался замогильный, но спокойный Голос:

- ДЭЙН, ЭТОТ ВЕЛОСИПЕД – ТВОЙ.

Каша в мозгу Дэйна начала потихоньку проясняться. Голос продолжал:

- ТЫ ПЕРВЫЙ, ЗА МНОГО ЛЕТ, КТО ВСПОМНИЛ ОБО МНЕ И ПРИНЕС МНЕ ЖЕРТВУ… Я ЗА ЭТО ХОЧУ ОТБЛАГОДАРИТЬ ТЕБЯ.

Дэйн вернул себе способность говорить. Он невнятно забормотал, указывая на одежду Хью.

- ЭТО – ЖЕРТВА, КОТОРУЮ ТЫ МНЕ ПРИНЕС. ТЫ ОЧЕНЬ УМЕН, РАЗ ДОГАДАЛСЯ, ЧТО МЕНЯ МОЖНО ВЫЗЫВАТЬ МУЗЫКОЙ. НО СЕЙЧАС ТЫ МЕНЯ ПОДЗАРЯДИЛ ЖИВОЙ ПЛОТЬЮ И Я МОГУ НЕМНОГО ПРОБЫТЬ ЗДЕСЬ БЕЗ МУЗЫКИ… - провещал Голос.

- Значит… ты любую вещь можешь сделать… А кто-нибудь… до меня… был? – пробормотал Дэйн. Он уже обратил внимание, что Голос не пытается ни загипнотизировать, ни парализовать его.

ПРЕЖНИЙ ХОЗЯИН ДОМА БЫЛ СО МНОЙ В ДРУЖБЕ, - ответил Голос, - И ОН ПОЛУЧАЛ ОТ МЕНЯ ВСЕ, ЧТО ПОЖЕЛАЛ БЫ ИМЕТЬ. НО ОН ОБЕЗУМЕЛ И В ПОРЫВЕ АЛЧНОСТИ ПРИНЕС МНЕ САМОГО СЕБЯ. ПОТОМ Я ДОЛГО ЖДАЛ В ОДИНОЧЕСТВЕ. НО ТУТ ПРИШЕЛ ТЫ…

- Так ты что мне, сделку предлагаешь? – спросил уже совсем осмелевший Дэйн.

- ДА, - ответил Голос, - ТЫ ЕДИНСТВЕННЫЙ В ЭТОМ МИРЕ, КОТОРЫЙ ЗНАЕТ ОБО МНЕ. И Я МОГУ ДАТЬ ТЕБЕ ВСЕ, ЧТО ТЫ ПОЖЕЛАЕШЬ…

Дэйн задал ключевой вопрос:

- А что я должен буду дать ВЗАМЕН?

Голос слегка рассмеялся и ответил:

- ЗА ЭТО ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ БУДЕШЬ МЕНЯ КОРМИТЬ!..

И, издав ужасающий скрежет, дверца захлопнулась.

Еще с минуту Дэйн стоял в подвале, глядя на останки Хью, на новый супервелосипед и думал. Вот, оказывается, что случилось с прежним хозяином дома… Музыка, оказывается, нужна только для того, чтобы дать ЕМУ сигнал о том, что жертва подана.

«Выходит первые три раза ОН принял меня за жертву и пытался сожрать, а сейчас вступил в контакт…». Он уже мысленно составил списки потенциальных жертв и потенциальных заказов, как вдруг вступил внешний раздражитель: вернулась Аманда.

- Эй, Дэйн, что ты там делаешь? Говори, а то я маме скажу! И за каким чертом ты уволок вниз стереосистему? Отвечай, а то я маме скажу! И…

На какие-то полсекунды лицо Дэйна приняло обычное для него затравленное выражение. Но вдруг один взгляд на дверцу и одежду Хью породил в его мозгу гениальную мысль…

- Да ты слышишь меня или нет? Отвечай, что ты там делаешь? Я маме скажу! – крикнула Аманда.

«Сейчас узнаешь, дорогая…», - мысленно ответил Дэйн сестре и бесшумно двинулся к лестнице…