Александр Сороковик

Война и макароны

 

… - Да, так вот, про шинели. В сорок первом, осенью, ещё ничего не понятно было. Немец пёр, а мы отступали, огрызались, иногда в контратаки ходили. Ну и вот, пришли холода и выдали нам новенькие шинели. А бойцы-то у нас в основном деревенские да колхозные, для них тогда новая шинель была, как сейчас шуба соболья. Уж так они ими гордились, любовались, берегли.

Раз как-то по болоту, по камышам идти пришлось, переходили на другую позицию. Так шли осторожно, шинели подвернули, чтоб не пачкать. И тут немцы нас засекли, давай из пулемёта строчить. Пока пристрелялись, пару секунд у наших было, чтоб залечь, и командир не растерялся, сразу скомандовал: «Ложись!» И сам первый, в болотную жижу – бух! И мы за ним в болото – те, кто шинели получить не успел, да те, кто не ценил их особо… А все остальные не легли: кто присел, кто нагнулся. Ну не могли они такую богатую вещь, как новая шинель в болоте запачкать! Не могли! Так почти вся рота там в камышах и осталась, в новеньких-то шинелях…

- Дед, а макароны как же? Ты ж про макароны обещал!

Дед мой был военным шофёром, прошёл всю войну, имел четыре ранения и кучу наград – орденов и медалей, которые надевал только на День Победы, да на торжественные мероприятия, куда его приглашали: и в школу, где я учился, и в другие школы. Я очень гордился своим доблестным дедом, и вместе со всеми слушал его рассказы о войне, об атаках, боях, наступлениях… Это были хорошие, правдивые, героические истории – хоть сейчас в книжку.

Но когда я вырос и стал настоящим писателем, то не захотел включать в свои книги эти рассказы, таких историй хватало в других книгах и журналах, они походили друг на друга и, как говорится, трогали ум, не задевая сердце. И я стал писать рассказы по другим историям, которые дед рассказывал дома, в памятные дни, приняв «сто грамм наркомовских». Он сидел в простой рубашке с открытым воротом, его шрам на груди наливался краснотой, седая голова покачивалась в такт рассказу.

Дед снова наливал свои «наркомовские», всё больше краснел, но рассказывал чётко и ясно, иногда повторяя свои сюжеты, но никогда не путаясь в деталях и не привирая. Потом приходила бабушка Катя и уводила деда спать – только её, свою жену, боевой своенравный дед слушался беспрекословно.

А я шёл к себе и долго ещё переживал удивительные фронтовые истории своего любимого деда Андрея, который давно уже лежит на старом городском кладбище, рядом со своей верной Катюшей.

 

Здесь опубликован отрывок из рассказа. Полностью его можно прочитать в книге "Синяя лихорадка": https://andronum.com/product/sorokovik-alek sandr-sinyaya-lihoradka/ Автор приносит свои извинения, но таково требование издательства.