В конце пятидесятых ранним летним утром стены старого дома содрогнулись от густого баритона зятя: «Вставай, лежебока, мы же договорились - сегодня ремонтируем забор! Память отшибло?»

Лежебока – это я. Пришлось подниматься. Кое-как позавтракав, взяв лопаты, кувалду и двуручную пилу, мы направились к забору, проходившему по южной границе нашего дворика. Бедный, он почти завалился к соседям из-за прогнивших опорных столбов. Часть его и нужно было поправить, для чего сначала разобрать, а затем собрать незамысловатую конструкцию из столбов и досок. С разборкой мы справились довольно быстро. Извлекли прогнившие столбы и начали копать ямы под новые. Работа шла резво - благодатная владимирская земля всегда удивляла своей мягкостью и податливостью. Вот уже за последнюю яму принялись - и тут случился небольшой казус: зять зацепил лопатой какой-то грязно – серый корень, провисший точно посередине ямы на полуметровой глубине. Корень как корень, дело обычное - переруби и продолжай копать! Только зять почему-то им заинтересовался. Он отбросил лопату, запустил руки в яму и, ухватившись за корень, потянул его вверх. К моему удивлению, тот не оборвался, а начал стремительно прорезать узенькую «траншейку» в направлении крыльца дома, благо рыхлая земля это позволяла. Мало того, с приближением к крыльцу корень резво прибавлял в толщине!

«Чего стоишь, как вкопанный? Помогай!» - крикнул зять. И я, ухватившись за корень, потянул его в сторону крылечка, не совсем понимая, кому и зачем это надо.

«А теперь покличь маму, думаю, её это порадует» - и зять, довольный содеянным, присел на лавочку у столика, за которым вечерами в компании с отцом и старшим братом мы резались в домино.

Столик этот с небольшим навесом над ним располагался в уголке дворика под кустом сирени. Смастерил его лично я. А для отвода падающей с крыши дома дождевой воды, прорыл неглубокую канавку всего-то метра два длиной между столиком и крыльцом. Отец внёс свою лепту и, чтобы было легче перешагивать, положил над канавкой несколько толстых коротких досок. Доски как и сама канавка обросли травой и «прижились», потому как с момента строительства прошло года три. И уже не вспомнить, кто в шутку произнёс фразу, давшую мостику громкое и цепкое название: «мост дяди Васи». Вот под этим мостиком злополучный корень и закончил «обратное движение», выскочив из земли каким-то замысловатым обрубком, похожим на корень женьшеня.

На крыльцо вышла мама, оторвавшись от кухонных дел, и ехидно поинтересовалась, чем вызвана остановка в работе и намечается ли продолжение. Зять театральным движением глаз и бровей указал на корень и замер в ожидании реакции. Мама наклонилась, поскребла корень ногтем, понюхала и буднично поинтересовалась, откуда мы вытащили на свет эту хреновину?

Хреновиной оказался… обычный столовый хрен, который словно змея пророс от мостика до соседского забора. Путь не лёгкий, метров восемь или девять, хотя и на небольшой глубине. Загадка!? Но мама сразу, без особого напряга вспомнила, каким образом могло проявиться во дворе это чудо.

Два года тому назад осенью они с отцом квасили капусту, добавляя в неё рубленные хрен и морковку. И когда бачок с капустой наполнился, отец собрал обрезки овощей и понёс их во двор, чтобы выбросить в яму для пищевых отходов. Тогда шёл осенний холодный дождик, и отец, как предположила мама, решил выбросить их тут же у крыльца, под мостик имени «самого себя». Тем более, что обрезков было совсем немного. Он так и сделал – прикопал, и сразу же благополучно забыл про столь незначительное деяние. Но какой - то видимо самый настырный обрезок хрена умудрился вцепиться в землю, прорасти, преодолев за два года под землёй приличное расстояние – от «моста дяди Васи» до соседского забора! И наверняка рос бы дальше, если бы не наше трудовое вмешательство. Ничуть не удивившись, мамины предположения слово в слово подтвердил отец, вышедший на крылечко подымить.

Зять, похоже, крепко расстроился. Ему хотелось с помпой обставить находку, прогреметь семейным добытчиком хрена, а получилось нечто обыденное. Вздохнув, он стал подтягивать к себе корень и очищать его от земли, а я направился к забору, чтобы продолжить ремонт. И тут из уст зятя неожиданно прозвучала фраза, обречённая стать впоследствии знаменитой. Он с явным подтекстом обратился к отцу: « Василий Иванович, а ты сам-то понимаешь, что своим хреном установил рекорд и по закону достоин быть вписанным в книгу рекордов Гиннеса! Поэтому ты непременно должен сегодня же проставиться, событие-то неординарное! Иначе народ не поймёт!»

Ещё не было случая, чтобы отец наш отказался от возможности выпивки, и повод решающего значения не имел. Он утвердительно кивнул, мама просто пожала плечами, обречённо выказав согласие, а зять удовлетворённо потёр ладошки – хоть «шерсти клок»!

Когда вечером, благополучно покончив с забором, мы вместе с пришедшими на ужин родственниками сели за семейный стол, первым попросил слово зять (похоже, тщательно готовился). Он предложил выпить за уникальное событие в жизни нашего маленького городка – за настоящего русского мужика с хреном «от забора до моста»! И после многозначительной паузы добавил: «За нашего любимого дядю Васю! За тебя, отец!» И одним махом опрокинул стопку.

Возникшее замешательство развеялось после короткого рассказа о дневном происшествии, после чего вся компания дружно расхохоталась. А дальше – больше! Изрядно подпив, родственники начали раскатывать тему хрена, «моста дяди Васи» и забора на все лады. Отец был в центре внимания и, похоже, ему это даже нравилось. Он тогда и не подозревал, что становится знаменитостью районного масштаба, потому как с тех пор друзья, соседи и сослуживцы, в глаза и за глаза, стали величать его не иначе, как «Василий с хреном от забора до моста»! Как прознали? Да в нашем городке ничего нельзя было утаить - новости разлетались со скоростью почтового голубя. И даже после кончины отца через два десятка лет оговор не прекратился. Слава о «дяде Васе с хреном от забора до моста» ещё долго будоражила фантазии горожан, обрастая шутками и разными грубоватыми подробностями. Если из приличных - чего только стоила расхожая фраза на танцплощадке в городском парке: «Шагал бы ты, парень, от забора до моста…»! Так девчонки выражали свой отказ в танце настырному малолетке.

Вот такой «хреновый» рассказик получился. На сегодняшний день из участников тех далёких событий в живых остался только я. Остальные персонажи, включая отца, маму, зятя, сестёр и брата, давно упокоились на местном кладбище. Нет уже и нашего старого дома с уютным двориком, соседского забора и, конечно, пресловутого мостика! На их месте выросла девятиэтажка технического колледжа. И его учащиеся совершенно не представляют, что, каждодневно прыгая по ступенькам у входа в здание, они всё глубже и глубже затаптывают в прошлое незамысловатую и где-то чуть смешную историю из моей юности. А ведь я мог бы им рассказать, почему местные старожилы изредка называют учащихся колледжа «хреноучками»…

г. Гатчина, 17.02.23г.