Тебе, умеющему летать -- 1 -- В тот год, когда ей стукнуло шестнадцать, Она слегла от вируса ветрянки. Три дня в бреду твердила: "Не подняться", Но обошлось – к весне остались ямки На коже лба и худеньких предплечий, Да синева под ясными глазами От частых слез... Родителям переча, Уехала в деревню под Казанью И там лечилась травами и медом На пасеке у маминого деда. По вечерам следила за полетом Ушастых сов. Разорванные кеды Оставив дома, пятками сбивала Алмазы с лопушиного подола, И пряталась в объятьях сеновала От гнева молний – открывая полог Вдыхала дождь. И полюбила ветер. .... Случилось все, как водится, нежданно: Она читала сагу о корвете И чуточку влюбилась в капитана. Уже смеркалось. Закрывая книгу, Вдруг испугалась головокруженья – Казалось, стены кто-то плавно двигал. Чердачное окно пришло в движенье И закачалось прямо перед носом... Она пришла в себя под самой крышей, Ничком на балке, где гнездились осы, И закричала... Дед пока услышал, Пока к соседу бегал за подмогой – Лишь через час, под ватным одеялом, Напившись чаю, стала понемногу Оттаивать, но говорила вяло... На третий день за ней приехал папа... В вагоне, чуть раздвинув занавески, Увидела, как уходил по трапу Её герой. И всхлипнула по-детски. -- 2 -- В Москве было пыльно и жарко, но там были связи. Они неизменно стучали её по коленям, Велели зажмуриться, что-то шептали о сглазе, Лечили массажем, отваром китайских кореньев, Но вечером, лежа в постели, она ощущала, Что тело становится легким и бьется, как птица, В силках прикрепленных к матрасу углов одеяла. Вздыхала о совах и, что не успела спуститься. Когда было ветрено, чувствуя слабость в коленях, Взлетала и днем, к удивленью случайных прохожих... Диагноз поставил профессор… Его объясненье Сводилось к тому, что болезнь, повредившая кожу, Задела и мозг - появилась способность к гипнозу. Назначил элениум, сон и побольше лимонов. Прощаясь, шутливо вручил ей бордовую розу И что-то негромко добавил отцу про гормоны. Родители стали спокойней - лечили, конечно. Не падали в обморок, если она вылетала Из маленькой комнаты, словно скворец из скворечни, Сказав, что пройдется по темным дорожкам квартала. На улице, если не людно, взлетала неслышно, Здоровалась с кленами, трогая кончики веток, Смотрелась стеснительно в лунное зеркало крыши И в желоб бросала недельную дозу таблеток. Взрослея, она научилась летать по желанью, Скрываясь от взглядов из окон соседнего блока. Купалась в закатах. Жалела, что Бог к рисованью Таланта не дал. И была, как всегда, одинока. -- 3 -- Нашлись они в студенческой столовой - Она стояла в очереди в кассу, Уткнувшись в книгу Ильфа и Петрова. А он, её не видевший ни разу, Вдруг попросил купить ему полоску. Полосок не было, купила черствый коржик И пошутила - ей казалось - плоско. Он, улыбнувшись, стал совсем похожим На капитана из забытой книги. Её сапожки поднялись над полом... Но он уже болтал о высшей лиге С профессором - любителем футбола. ...Встречались часто - говорили мало. В каникулы повез её на дачу. И там, дрожа под влажным одеялом, Она сказала... Странно озадачен, Спросил: "Ты шутишь?" - И она взлетела. Не испугался, только свистнул: " Да уж..." Она спустилась и прижалась телом. Ей нестерпимо захотелось замуж. Родители узнали без восторга, Но спорить не решились. Был заказан Обильный стол в банкетном зале торга... Шлейф свадебного платья белым газом Слегка парил... Опаздывал свидетель... И в вестибюле ЗАГСа, у ступеней, Жених шутил: "Слетаешь на рассвете К метро за пивом? Я пока успею Сходить к соседке, взять соленой рыбки..." И продолжал: "Ты можешь и бесплатно..." Она, скривив подобие улыбки, Шепнула: "Не хочу. Хочу обратно." ... Спустя три года вышла за доцента... Он стал отцом её смышленой дочки, Раз в день привычно делал комплименты... Она на завтрак жарила биточки, Варила кофе. Но летать не смела - Лишь отрывались ноги от паркета - Он становился, как бумага, белый, И исчезал в утробе кабинета. Ребенок перенес ветрянку рано И без последствий...Вслушиваясь ночью В капель извечно сорванного крана, Считала годы... Жизнь держалась прочно... -- 4 -- Летнее утро спросонок чуть влажной рукою Тщетно пыталось закрыть воробьиный будильник. Голосом сытого тигра урчал холодильник - Вялый букетик ромашек и бледных левкоев Мелко дрожал из сочувствия к хрипам мотора. Шлепнула голые ноги на теплые доски, Кинув на плечи затертый от длительной носки Легкий халатик, решительно дернула шторы - В комнату тут же ворвался, ласкаясь и нежа, Ветер, напоенный липой, росой и кипреем... Съела вчерашнюю гречку без масла, не грея... Ей становилось все лучше - ночами все реже Снились развод и последняя сцена скандала. Дочка писала, что в Лондоне сыро, но славно. В отпуск пустили надолго – смеющийся Главный Так и сказал: "Возвратишься – чтоб птичкой летала..." Птичкой... Она располнела... Устав от диеты, Утром себя заставляла бежать до обрыва, Чтобы оттуда планировать к зреющим сливам, Прямо на холку послушному летнему ветру. ...Он приезжал по субботам - в сидячем вагоне Было быстрее, чем в давке трястись в электричке, Хоть и дороже. Спешил он, скорей, по привычке - Ревность супруги и жадные лапы бегоний Стали вчерашним "кошмаром на улице вязов". Сентиментально погладив крыло дельтаплана, Он собирался спланировать... что-то неладно Вдруг показалось... И с криком: "Куда ж ты, зараза!" Прыгнул вдогонку за женщиной в майке и шортах. Что он надеялся сделать – известно лишь Богу... Только когда ухватил загорелую ногу, Вдруг испугался, припомнив и маму, и черта. ... Дома пыталась соврать, что упала случайно, Он не поверил – дотошно рисуя детали... Вдруг замолчал и спросил напрямик: "Вы... летали?" Вместо ответа на плитку поставила чайник, Пробормотав: "Извините", взлетела... и села. И, прочитав восхищенье в глазах – растерялась... После – возможно, сказалась былая усталость Или живое тепло - но продолжить беседу Им не случилось за чаем с клубничным вареньем... ... Ночью, когда выходили дышать на крылечко, Крепко прижавшись, спросила : "Слетаем на речку?" Он отказался, прикрывшись расслабленной ленью... Утром летали с обрыва и лезли обратно - Он наотрез отказался лететь пассажиром. Чтоб не устать, она медленно, плавно кружила Прямо над ним. И ему становилось прохладно... Утром во вторник он вдруг, попрощавшись, уехал. Спрашивать - ей показалось не слишком тактичным... Ветер поник, словно пойманный мамой с поличным Мальчик, таскавший из сада чужие орехи. ...Небо сгущалось и лопнуло только в субботу Ливнем с грозою. Взлетев по велению шквала, Низко парила – намокшая шаль задевала Кроны деревьев... Не снятые вовремя боты Страшно мешали. В зигзагом разорванной туче Видела струи, как лезвия тонких кинжалов. Стало недобро... ладонями голову сжала, И закричала. И тут появился попутчик. Он показался ей странной ушастой совою – Слишком большой и летящей немного рывками. Жахнуло с треском, и тело её, словно камень, Ринулось книзу, как падают вниз головою. ...Скользкая ветка была ненадежной опорой – Сжатые пальцы немели, а тело моталось... Чтобы упасть, оставалась какая-то малость... ... Он выжимал все, что мог, из себя и мотора – Ветер и ветви деревьев мешали спуститься. Он уже видел её безнадежную позу. Нет. Не успеть. Оставался единственный козырь... Вытащил руки из лямок, и белая птица Дернулась к небу, а он кувырнулся два раза, Руки раскинул... и принял движенье потока. Он полетел, поначалу неловко и боком, Все повторяя сквозь зубы: "Куда ж ты, зараза!" ...Ноша была не тяжелой...Уткнувшись в колечки Мокрой макушки, тихонько парил над дорогой. Зашевелилась... И губы губами потрогав, Он засмеялся: "Ну, вот и слетали на речку..." -- 5 -- Пальцем погладила теплый затылочек сына И попросила: "Достань мне другую рубашку..." Ласково глядя, коснулся ключицы: "Бедняжка..." Грязное бросил в разбухшую за ночь корзину, И, потянувшись к аптечке за чистою ваткой, Вдруг, обомлев, опрокинул бутылку зеленки: Мальчик, зажав в кулаке уголочек пеленки, Сладко посапывал в метре над жесткой кроваткой. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
