"Не-ет!" – кричал маленький вертлявый человечек, убегая по ночным улицам во всю прыть. Ветер свистел у него в ушах; судорожно сглатывая и захлебываясь страхом и рвущимся наружу криком, он не смел остановиться. Иногда, на несколько секунд задержавшись перед какой-нибудь дверью, он стучал что было сил: "Помогите мне!", но ничего не дождавшись, бежал далее. Он уже был на окраине, в трущобах, кругом нищие и бездомные, грелись у костров, спали прямо на земле, укрывшись рваными газетами; смотрели на него с любопытством, да и только – что им до бед странного человечка, каждый из них не счастливее его.

Забежал в тупик и понял, что назад вернуться не успеет, и, заметавшись безнадежно, завыл. "Что кричишь, мужик?" – раздался хриплый голос. Человечек подскочил и уставился в темноту. Двое обросших оборванцев сидели у стены. Кинулся на колени перед ними, вцепился в лохмотья бородатого судорожными руками. "Спасите меня… – прохрипел. – За мною гонятся…" – "Кто?" – "Не знаю…" – зарыдал опять. "Там лестница пожарная. Залезай на крышу, там на другую перепрыгнешь – расстояние невелико. Мы задержим, если кто появится".

Издав хрип, мужичок побежал к лестнице и начал карабкаться вверх, оборванцы же встали бок о бок на дороге; заметив это, он всхлипнул благодарно. Мужичок, поднимаясь, все время посматривал вниз, и заметил, как появились тени и направились к лестнице; он молился, чтобы оборванцы задержали, не пустили преследователей; но тени минули нищих, а те даже не шелохнулись. Крик ужаса подкатил к горлу. Из последних сил он взобрался на крышу и поплелся с трудом; обернулся раз – они уже на крыше, смеются злобно. Ноги его подкосились. В ужасе еще раз оглянувшись, спрыгнул.

"Вот чудак, – сказал длиннобородый оборванец, – сорвался. А ведь так никто и не появился. Зря лез, зря убился, значит. А все из-за страха".