Ему снился розовый сон:

то, что он был в горной местности - не удивило:

тело было молодое, легкое до такой степени, что почти летало,

он передвигался мысленно, не чувствуя почвы. Слева, на возвышении,

стоял Дом, к нему вели вырубленные в скале ступени.

Ему нужны были спички, а зачем, он не знал - просто нужны и все.

Он начал подниматься по ступеням каменной лестницы, но на пути

появился мужчина в черном:

- Сам не принимает...

 

Кто такой Сам, было понятно без слов, да и слов-то не было, он просто

понял подсознательно смысл изреченного без звука.

К тому же, как бы на ощупь, спички появились в кармане брюк;

возвращаясь, начал спускаться, но его как бы окликнули.

Повернувшись всем телом на ходу, не чувствуя опоры и нисколько

не удивляясь этому, он увидел второго мужчину, с черными волосами,

гордой выправкой, в головном уборе, похожем на чалму и длинном

халате. Это был Сам.

 

Мужчины как бы приблизились к нему, и спящий явственно понял суть

"разговора", а говорили о нем.

Сам пронзительным взглядом как бы изучал его, оценивал, что ли:

- По всему видно - он наш, но почему не с нами?.. Не знаю.

 

Здесь кадр сменился:

длинные жерди, то ли забора, то ли загона для скота, и, опершись

об этот забор, лицом к нему, стояла группа людей, молодых

и старых, в нарядных одеждах, оживленно общаясь.

Он тоже был молод и весел, ему нравилась глазастая, озорная

смуглянка, до того красивая, что захватило дух.

А она все понимала и смеялась над ним:

- Ну, чего смотришь, съесть хочешь? А того не знаешь, что ты давно

умер, и твой утопает в цветах?..

 

Он повернул голову вправо и действительно увидел маленький домик,

утопающий в зарослях вьющихся алых роз, вдруг возбудился,

привлек красавицу к себе и крепко поцеловал ее в губы, а потом -

еще и еще:

- Вот теперь и помирать можно!

 

Почему-то все остались довольны и засмеялись - ни осуждения,

ни злобы, а он держал в руке палец девчонки, не в силах отпустить,

и ему было так сладко, так томно...

 

* * *

 

Проснулся мужчина оттого, что держал в руке совсем не палец,

и было больно:

- Ну, надо же, на самом интересном месте проснуться, вот так - всегда!

 

Он, через великое "не хочу", поднялся с кровати, и босиком поспешил

в ванную комнату, как был - в трусах, так и залез в ванну, открыл

кран душа и фыркая и отдуваясь, смыл с себя грязь. Потом вытерся

махровым полотенцем, обул стоптанные тапочки, посмотрел на себя в

запотевшее зеркало (ничего не увидел), на ощупь побрился "тяпкой",*

надел свежее белье и пошел на кухню.

 

Но что бы он ни делал, перед глазами стояли "кадры" из сна, которые

запечатлелись в памяти и слова беззвучного "разговора":

 

- По всему видно - наш, но почему не с нами?.. Не знаю.

 

- Ну, чего смотришь, съесть хочешь? А того не знаешь, что ты

давно умер, и дом твой утопает в цветах?!

 

Чем больше мужчина думал о сне, тем больше эти слова овладевали

им, но сон был цветной и прекрасный, там было так хорошо и

свободно, глаза красавицы-смуглянки словно вошли в прямо в

сердце, так что тихая, едва заметная улыбка не сходила с его лица...

 

Он включил электрочайник и слушал его нарастающий шум; жить

в одиночку он привык (никому не мешал, и ему не мешали), потому

что пьющих друзей он "отшил", а непьющих в поселке было мало.

 

Вода закипела; мужчина, так же тихо улыбаясь, взял стеклянную

кружку, положил в нее чайный пакетик, затем налил кипяток,

и сверху, на плавающий пакетик, высыпал ложечку сахарного

песка, не размешивая. Эта маленькая хитрость позволяла силе

тяжести притапливать чай в пакетике, чтобы он не всплывал...

 

А мысли также были в минувшем сне:

аккуратный домик в сельской местности, увитый алыми розами,

свобода тела и духа, никаких ограничений и нареканий;

в то же время он оценил отношение к нему людей - чистое

и не предвзятое, что говорило о невидимой, внутренней дисциплине

человеческих душ...

 

Наконец мужчина очнулся, выпил остывший чай, взял большой

целлофановый пакет, положил в него бумажник и пошел за хлебом.

 

* * *

 

Все магазины этого небольшого поселка располагались на

параллельной

улице, переулков здесь не было, а чтобы не делать крюк, старожилы

давно протоптали тропинку между домами и далее - по меже

огородов, откуда открывался вид на местную больницу, которая

окнами "неотложки" смотрела на хозяйские наделы.

 

Солнце светило ласково, среди зелени насаждений щебетали

пташки, да и вообще было здорово: чем дальше шел мужчина,

тем сильнее его наполняло какое-то трепетное чувство, переходящее

в пьянящий восторг! Он прошел между домами, вышел на тропинку,

бегущую по широкой меже и приятно удивился:

 

на том месте, где должна быть больница, стоял сказочный домик,

увитый плющом и алыми розами, а шагах в тридцати тропинка

терялась, упершись в изгородь из неошкуренных жердей, у которой

стояла знакомая группа из сна, а впереди этих людей, в венке

из полевых цветов, стояла та, ради которой стоило долго жить,

и тянула руки к нему!..

 

Он не поверил своему счастью и мотнул головой, отгоняя иллюзию, -

видение не пропало, смуглая красавица пошла навстречу ему.

И тогда безумно влюбленный, не глядя, бросил свой пакет,

засмеялся и устремился вперед!

Мужчина задыхался от радости нежданной встречи, он ловил ртом

воздух, но его не хватало ему, а земля почему-то пошла волнами,

сделалась мягкой, как вата, и течение увлекало его назад, но он

все бежал и бежал, не в силах отказаться от тихого счастья!..

 

* * *

 

Из окна "неотложки" видели человека, появившегося на тропинке,

который сделал всего несколько вялых шагов, уронил синий пакет,

нелепо взмахнул руками, и, большой резиновой куклой, из которой

уходит воздух, сразу осел на землю.

 

Сначала все были в шоке:

непьющий, и вдруг упал на ровном месте?..

Ведь на "скорой" знали его.

Но потом что-то подсознательно подсказало, что это не шутка,

и уже через минуту бежали к нему, напрямик, прямо по зеленой

картофельной ботве. Всего с сотню шагов разделяло их; это

расстояние пожилой мужчина в белом халате и две молодые

медсестры покрыли довольно быстро.

 

Доктор наклонился над лежащим, проверил пульс,

молодая сестричка по его просьбе поднесла зеркальце к губам

несчастного - дыхания не было, но они не сдавались - "кололи",

били по лицу, и еще применяли многие, давно испытанные средства

возвращения к жизни.

Не сдавался и он - глаза "стекленели"...

 

- Молодой какой...- вздохнула одна сестра.

- И улыбается...

 

*"тяпка" - пластиковый разовый бритвенный станок.