Мне наплевать на чьи-то «кукареки», Что развожу сопливую строку. Простят мне майя, викинги, ацтеки, Но я пою опавшему листку. Гною заправски поле из бумаги, Позиции гражданской никакой! По мне, писать так о поленьях саги, Чем выворачивать порок людской. Сочувствую всегда понурой кляче В собачий холод на сквозном ветру; С облезлой кошкой помурчу, поплачу – Не плачут кошки, ну, чуть-чуть привру. Когда из хуже некуда всё хуже И лампочки в конце тоннеля нет, Любуюсь листьями на мутной луже И вижу неизбывной грусти свет. Повиснет пусть мой зонтик, как мочало, – Разделит дождик слёзы пополам, Прошелестит, что в этом есть начало И нужно выбросить линялый хлам. Легко внимая призрачным советам, Готова сбросить шляпу и пальто, Но на дворе давно уже не лето – Норд-ост шустрей, промозглее раз в сто. А я…Что я с продрогшим слабым телом Вселенной необъятной супротив? Пылинка всех ветров на свете белом, Дыханья гор несыгранный мотив… Я человек, как все, что недостойны Сравненья с самым малым муравьём. Мне жаль, что я в клоаке перегнойной, Но сплю с мечтой – стать белым журавлём… |