[Посвящается Надежде]

------------------------------------------- ---------------------

 

Шарль Леконт де Лиль «Время. Пространство. Число...»

 

 

Измаил вмял окурок в днище пепельницы и контрольным плевком затушил его. Никотин немного помогал ему выжить в погодных условиях мыслей, любых: от вихрей глупой и бесполезной эйфории, до тяжёлого, пугающего штиля разочарования. Балкон его квартиры выходил в глухую ночь, к порогу млечного пути, ведущего извилистой тропой к центру вселенной. Измаил знал, где восседает на своём королевском троне её хозяин, но не видел особого смысла навещать его. Тем более, что жизнь Старцем была дарована ему не для того, чтобы он как беспризорник скитался по бесконечности, а чтобы постичь истинную мудрость, накопить за всю отведённую ему жизнь бесценное сокровище – опыт, и неважно какой, главное - как можно больше. Вы спросите: зачем нам этот опыт? Однако необходим. Факт его наличия говорит о многом, ибо готовым нужно быть ко всему, даже если за линией горизонта, отделяющей ослепляющий глаза свет от непроглядной тьмы, будет лишь вечный холод и небытие. Только глупцам - космической пыли - что попала на Землю и породила жизнь, было невдомек: что же там дальше? Но их существование мало чем отличалось от полёта осколка звезды, спокойно, размеренно, двигающегося к огромной самой мощной доменной печи во всей вселенной, у которой Старец так любил греться, когда становилось совсем холодно и тоскливо.

Старец - тоже человек, и лишь существо мыслящее и разумеющее может являться человеком, неважно из каких материалов/нематериалов состоит его тело. Обмен теплом - не просто физический процесс. Это нечто большее, сюда в первую очередь нужно приписать взаимоотношение двух основных частиц жизни, неотъемлемых частиц. Существа разумные, либо считающие себя разумными, называют этот феномен Любовью. Но что до Любви, когда, потеряв бдительность, существо, стремящееся к человечности, выпадает из общего цикла Великого Действа?! Драка за материалы, необходимые для выживания, гонка технологий, паническая разработка всё новых и более изощрённых машин, удовлетворяющих, наверное, ВСЕМ потребностям человека. "И Любви?", - спросите вы. Ха! Дилетанты...

Во вселенной существуют некоторые вещи, назовём их для простоты восприятия Тайнами (ведь, как не назови тот или иной предмет или явление - смысл не измениться, верно?). Одна из таких Тайн - Любовь. Но Тайн - великое множество. Мы не обо всех знаем и уж тем более о многих даже и не подозреваем, не говоря уже о том, чтобы найти ключ к разгадке хотя бы одной из них. Любовь не родилась и не была вскормлена чьим-то молоком. Она есть всегда, просто для её ощущения, для её понимания необходимы определённые условия. Измаилу ответы на многие вопросы давала книга под названием "Время и Пространство", написанная задолго до начала мироздания апостолами Тьмы - Петром и Павлом. Из первоисточника известно:

 

 

Но что рассуждать? Давайте я поведаю вам эту историю. Нет, не ту - о Начале, а ту, что произошла с Измаилом, ибо она доказывает, что действия, совершённые одним единственным Человеком, могут изменить весь мир, потому что мир это живёт исключительно в умах людей. Звучит странно? Да, но так оно и есть. Реальность пластична и этот факт неоспорим, главное понять - а что же представляет из себя реальность и где же тот, настоящий мир, в котором мы существуем....

 

 

Огромная луна, стыдливо спрятав свою, наверное, некрасивую половину за массивной чёрной тучей, улыбнулась постоянным гостям балкона третьего этажа дома номер двадцать один своей половинчатой улыбкой. Столько звёзд, как сегодня ночью, не было, наверное, уже года два. По крайней мере, людям, что привыкли передвигаться пасмурным днём одними и теми же давно осточертевшими маршрутами, это могло заслуженно показаться.

В позднее время суток все психо-клоуны уже вернулись в свои железные электрические ящики и отключились до наступления нового дня, который, скорее всего, по закону подлости будет опять пасмурным. Огромные лужи, грязные проталины от недавнего снегопада удачно играли свои роли предвестников сверхранней весны. Вообще, всё в этом мире играло в чёрно-белом театре унылого кукловода. Этот старикан стал уже давно не актуален со своим проржавевшим до безобразия артистизмом закадрового актёра. Бедные психо-клоуны перестали быть "свежей кровью", они стали непопулярными, крайне не популярными. Ведь даже грим они брали у неба. Складывалось впечатление, что они и сами это понимали, хотя, беря во внимание их механическую природу, это заявление выглядело абсурдом.

Однако нелогичность сейчас крайне в цене. Это ново! Это свежо! За это можно получить деньги! Искушённый зритель с удовольствием отдаст деньги за обновку, пусть даже под красочной упаковкой скрывается слегка модернизированный предмет его повседневного быта. Главное - заманчивая и адекватная реклама. И зритель купит заветный билет на спектакль. Абстрактные идеи в цене, пока народ ими не пресытился. Сейчас пока редко встретишь человека со шляпой-цилиндром на голове, который едет задом наперёд на велосипеде и успевает курить на ходу огромную трубку, из которой клубами валит розоватый дымок. Увы, но нелогичное всегда пугает зануд и твердолобых критиков.

Все сверхлюди, те, кто видит мир сквозь индивидуальную призму реальности, объявлены в розыск святошами. Иноверие - главный враг всего игрушечного и сказочного. Сказка, как мать: родила, воспитала, но сын оказался неблагодарной скотиной и сослал её в дом престарелых. Мир изменился за долгое время, его яркая оболочка стёрлась, обнажая сущность бытия. Стандарты стали меняться, стереотипы рушиться. Многие решили, что, будучи свидетелями рождения новой реальности, они увидят гибель ментальной оболочки.

Ничего подобного!

 

Старая, как этот мир, книга лежала поодаль от этих двоих, раскрытая наугад где-то вначале. Текст на пожелтевшей странице гласил:

 

 

 

Их было двое. Их всегда было двое. Влюблённые друг в друга. Однако они были не только влюблёнными, но и старыми друзьями, настоящими друзьями, что во времена Возрождения являлось не просто редкостью, а чем-то уникальным, раритетным. Такая дружба на вес золота, но продать её нельзя, ибо она не продавалась. Жизнь можно было продать, смерть. Но дружбу - никогда. Главное научиться отличать её от подделки, как денежную купюру.

Одна из самых ярких отличительных черт - взаимопомощь. Желание помочь другу - это ни в коем случае не перспектива выгоды, это частица тёмной энергии, энергии, которую многие осветили в лжеучениях, как зло, и чуть было не придумали новый грех - неискренность. Дружба и любовь - части чёрного савана вселенной. Части эти, конечно же, не материальные.

Есть вещи, которые могут жить отдельно от материального мира, но способные обмениваться своей энергией с ним. И можно сказать с уверенностью - они бессмертны. Мир тьмы, в котором мы живём, наделён этими вещами. Любовь и дружба, чувство доброты и сопереживание горю друга - всё это вечно. Не вечны их хозяева. И когда носители бессмертных форм жизни умирают, превращаются в прах, эти формы, осиротев, отправляются в свободное плавание по просторам времени и пространства. Нет, не в ноосферу, там им не место, там кипит бурная деятельность, а именно в поток времени, где одиноко бродят в бесконечном поиске целую вечность. Возможно, поиск к чему-нибудь и приведёт, но об этом никто из живых существ никогда не узнает.

К тому же, настоящую дружбу не возможно разрушить, она словно заколдована древним заклинанием. Так же как и настоящую Любовь. Самолюбие уместно в этом случае, но лишь для поддержания морали. Без самолюбия никак. Любовь, это не когда ты жертвуешь всем ради блага возлюбленного или когда стараешься угодить ему. Все эти желания корыстны, эти желания - удовлетворение потребности во внимании.

Любовь - чувство абсолютное. Оно не подвластно пониманию и не связано никак с бытом. Но сложность делает Любовь сильной и, ко всему прочему, бессмертной. Если близкий человек умирает, мы чувствуем боль, это естественное чувство жалости, причем, в большей степени, к себе. Но если понимать, что тот, кто умер - жив, то, обманув себя, можно почувствовать не угасшее чувство, будто его дарит вам умерший. Это великий дар тьмы! Для него не существует достойных – люди сами берут его, когда им это необходимо.

 

 

Но в потоке времени живёт существо, подобного которому нет нигде. Внешне напоминающий горгулью или химеру, его Тёмное Величество лорд Арг, хозяин времени и пространства, восседает в своём замке около огромной временной воронки, попади в которую хоть какая-то вещь или событие, она тут же исчезает.

Это существо олицетворяет собой ад, небытие, вечный покой.

 

 

Видели его лишь два апостола тьмы, что покинули службу в его замке и отправились на Землю, дабы просветить несведущий народ о притворности окружающего их мира. Но не нашли они понимания среди людей с затуманенным разумом. И написали они книгу "Время и пространство" и стала эта книга легендой, ибо открывала она тайны настолько невероятные и страшные, что многие смогли скинуть с себя невидимые и гнетущие их оковы лжеверы.

Однако те, кто чтил священную, но имеющую крайне неверное истолкование действительности книгу, сочли труд апостолов тьмы очень опасным, окрестили его скверным словом "ересь" и поспешили уничтожить имеющийся у них экземпляр. Они думали, что он был единственным, однако ошиблись. Уничтожена была книга, принадлежавшая апостолу тьмы Петру, поскольку он с открытой душой пытался наставлять на путь истинный всех, кто попадался ему на пути. Он искренне верил в то, что, не прекращая попыток просвещать народ, ему удастся дать людям понятие о реальности. Однако он поплатился за это, был тайно убит святошами и похоронен в лесу, чтобы тело его никто никогда не нашёл.

Но апостол тьмы Павел поступил хитрее. Он до самой своей смерти притворялся обычным человеком и оберегал свой экземпляр, дополняя его новыми видениями и откровениями. А потом спрятал книгу в пространстве, там, где её смог бы найти тёмный, незаурядный разум, сделав необходимый запрос через разумную оболочку мира. Одна девушка, по имени Мария, смогла отыскать эту книгу, не зная о её существовании. Волей судьбы сохранившейся экземпляр попал ей в руки, когда Марии необходимы были ответы на определенные вопросы мироздания. Откровения апостолов её не пугали, она верила им истинной верой ребёнка, научилась читать их труды между строк, учитывала наставления, преподаваемые Петром, и вникала в факты, записанные Павлом уже после преждевременной кончины своего товарища.

Таким образом, в нашем мире появилась вещь, принадлежащая одним из самых сильных людей на Земле. Эти люди знали о мире гораздо больше, чем нынешние, словно хозяева легендарной и почившей Атлантиды, якобы самой первой цивилизации на Земле. Бред... Жизнь зародилась во Тьме, но никак не на суше или в море...

 

 

- Ты меня любишь?

Он никогда не сердился и не возмущался, когда слышал этот вопрос. Слетевшие с милых и нежных губ эти простые, но, в тоже время, каким-то волшебным образом греющие душу слова.

- Конечно, люблю, ведь иначе нельзя..., - так же нежно, почти шёпотом, Измаил проговорил это ей на ушко и поцеловал в щёку.

Она улыбнулась и прижалась к его плечу. Его рука обхватила хрупкое тело возлюбленной.

- Как думаешь, мы будем вместе всегда? - спросила Мария. - Ты в это веришь?

- Верить - значит сомневаться. Я это знаю! - твёрдо ответил Измаил.

- А что смерть? Как думаешь - апостолы Пётр и Павел не лгали насчёт нашего будущего бессмертия?

- Я бы не стал им доверять, хотя, их книга подтвердила многие мои догадки, на некоторые вопросы мироздания я, как оказалось, знал точные ответы. Ну, если следовать их писаниям....

Мария чуть тихо хмыкнула и, зевнув, поёжилась в крепких и тёплых объятьях любимого.

- Сейчас для меня любая философская дилемма - лишь пустой звук, - сказала она, не отрывая взгляда от уходящего вдаль млечного пути, - знаешь, как мне хорошо сейчас...

- Думаю, этот вопрос - риторический, - Измаил улыбнулся и обратил свой взор на Марию.

Ох, как прекрасна она была на фоне луны!!! Нежная, юная кожа лица завораживала сознание Измаила, ему не терпелось подарить Марии самый нежный поцелуй, на который он был только способен. Уже полвечности они были вместе, но Измаилу ни разу не было скучно или тоскливо с ней. Наверное, Мария оказалась той недостающей в его сознании половинкой, что однажды спасла его от самораспада. Но, как только он вспоминал то ужасное время, когда его Дух ломился в каждую тайную дверь, выбивая тяжёлым сапогом твёрдые замки, поставленные вечностью, его передёргивало.

Он испытывал на прочность организм, волю, ум. Смерть его не пугала, хотя он и не знал ещё о существовании книги "Время и пространство". Он чуть было не лишился последних чувств. Но желание докопаться до всей сути человеческой натуры, постигнуть силу, скрытую внутри себя, с которой ему не было бы равных, ни к чему ровным счётом не приводило. Из существа, стремящегося к человечности, он, сам того не осознавая, превращал себя в зверя, волка, которым правит лишь инстинкт и примитивные чувства.

Беда случилась тогда, когда он осознал, что ему всё это не по силам. Внезапное прозрение, словно удар меча, рассекающего грудь, разрушил все его достижения. И тогда Измаил вместо силы начал постигать одиночество. Ему пришлось отгородиться от внешнего мира, ибо психо-клоуны и головоноги просто не давали ему покоя, призывая развалиться на части и отдать им свой разум. Чтобы уберечься от этих ментальных вампиров, пришлось заточить себя в бетонный квадрат с балконом и открывающимся видом на бесконечность, чтобы изредка выходить покурить.

Одиночество, как и всё в этом мире, имеет как положительные, так и отрицательные свойства. С одной стороны: оно формирует стартовую позицию и оговаривает со своим хозяином время для начала реванша. С другой стороны: всё тоже пресловутое время, которое могло бы быть потрачено на многие другие события (как толковые, так и нет). Но факт оставался фактом: Измаил лишился всего и ему так или иначе необходимо было время.

Но она появилась внезапно... Старец, хозяин вселенной, указал ей путь из тьмы к балкону Измаила. Она сошла по тропе из звёздной пыли, абсолютно нагая. Всё это с первого взгляда могло показаться новым Началом, но, увы, дар Старца оставался всего лишь даром. Измаил принял этот дар.

Долгое время уютный мирок, заключённый в 14 квадратных метрах, с видом на вселенную, стал для Марии и Измаила чем-то вроде сказочного рая. Но их чувство только разгоралось, они медленно, без суеты, узнавали друг друга. Измаил поначалу с недоверием относился к своему счастью, но вскоре начал осознавать, что... всё возвращается на круги своя! Поначалу настроение принялось сигнализировать ему о чудесном исцелении от скверного духовного недуга, затем генеральной уборке подвергся разум: огромное количество информации за несколько дней само собой распределилось в голове, отсеялось ненужное. И ныне силы, приобретённой извне, с запасом хватало Измаилу для долгой и счастливой жизни. И больше никаких самокопаний, никакой внутренней борьбы за право называться Человеком. Измаил познал истинную суть человечности, и она заключалась отнюдь не в скрытой мощи первородного существа.

 

Их было двое... их всегда было двое. Но мир переменчив. Время не стоит на месте, пространство порой меняет полюса, и эти изменения, как по закону подлости, негативно сказываются на тех, чьё счастье задержалось надолго в стационарном состоянии...

 

 

Случилось страшное, то есть то, что не заметил никто, кроме Человека, с которым это произошло.

Мария исчезла...

Измаил несколько чёрнейших суток на Земле ждал её возвращения, но, увы, его общение с мраком ничего не дало: тот был безответен и холоден. Измаил хотел воззвать к Старцу, но теперь балкон выходил на грязный и сырой двор, подвергнутый процессу возрождения. Не только изменение реальности, но и трудные душевные переживания порождал этот нелепый и трагичный пейзаж. В пасмурную дождливую погоду трудно было отличить слёзы Человека от слёз вселенной. Но не бессилие и тоска овладели тогда Измаилом, нет! Самовоспитание, тренировка воли и многие другие муки, которыми он подвергал себя в юности, сыграли свою положительную роль. Умение взять ситуацию под контроль, заморозить чувства и настроить ум ранее были для Измаила ВСЕМ. Теперь же пора пробудить от спячки этих яростных зверей, которые не остановятся ни перед чем на пути к победе.

Но что делать, откуда начать?

Измаил накинул чёрное длинное пальто и вышел на улицу.

Погода не способствовала боевому настрою, но, когда северные ветра старухи-осени обветривают губы и холодят пальцы, чувствуешь себя гораздо лучше, нежели под палящим летним солнцем. Измаил решил не спеша пройтись по парку к заброшенному зданию общежитию, навестить одну свою старую подругу. Психо-клоуны только-только вылезли из своих железных гробов, но нападать не желали, боялись хищного взгляда Измаила. А ему самому было наплевать на деморализаторов. «Пусть мешаются под ногами, я уже не ребёнок и ни такой уж глупец, чтобы верить во всякие нелепицы и несуразицы на уровне примитивного сознания», - подумал про себя Измаил.

Есть ли смысл бояться крестов, если эти кресты - всего лишь деревяшки, которые так или иначе будут подвержены тлению и наполнятся червями. С головоногами было бы всё сложнее, ибо, в отличие от психо-клоунов, они являлись не творениями рук человеческих, а порождениями больной фантазии, не иной, а именно клинически-недопустимой. Этих ментальных гнойников безопасней было обходить стороной, не ввязываться в разговор и уж тем более не воевать с ними.

Измаил шёл излюбленным маршрутом вдаль по почившему под натиском непогод парка. Устрашающего вида согнувшиеся в три погибели деревья со скрюченными лапами-ветвями будто тянулись к прохожим, отчего идти приходилось аккуратно, и тропа сразу же становилась уже. Хотя природа и не могла нанести вреда никому из живых существ, всё же сложившиеся стереотипы, воспитанные телевидением, делали своё чёрное дело.

Измаила деревья не страшили, не пугали его и мертвенно бледные, местами даже словно тленные, статуи богов и богинь мирового психоза. Но он любил их песни... нет, нет, эти мелодии не были популярными даже у любителей ретро. Такие леденящие душу гармонии можно было услышать лишь в местах, которые являлись порогом, дверью, что отделяла реальный мир от идеального, то есть - от настоящего, не приукрашенного. Один и тот же их репертуар, правда, надоедал...

 

Мы - жертвы депрессий, голодного века,

Продавшие дух свой за жалкую медь.

Мы песни поём под мелодии ветра,

Поставлены зверем на грязную твердь.

 

Но неожиданный бой колокола прервал всю эту мертвенно-лирическую идиллию. Реальность преломилась под щедрым углом. Такое бывало и раньше с Измаилом, но зависело от того, как повезёт. Обычно, случалось редко. Видимо, сегодня не судьба...

Тропа удлинилась до бесконечности, выходом стала дверь, но дверь оказалась далеко, а добраться до неё хоть бегом, хоть пешком было невозможно. Всё ожило, и Измаил в ужасе осознал, что теряет самообладание и быстро сел на ближайшую скамью. Твари, что просачивались сквозь земную твердь, его не интересовали, он знал, что это лишь бутафория преломления, неотъемлемый элемент эпохи возрождения. Его мучила головная боль, разыгравшаяся от внезапной смены антуража. Именно в подобных местах реальность могла исказиться так, что готов будешь умереть, нежели поддаться на провокации со стороны деморализованных тварей.

Ох, как же он, Измаил, любил прогуливаться в этом парке вдвоём с Марией. Ничто не могло им помешать, сила их Любви наполняла это место весной, пусть и бутафорской, но, всё же, прекрасной. Мир обретал краски. Прохожие, что лицезрели внезапное появление всего этого великолепия, немели от восторга, не замечая, что, лишь влюблённая пара проходила мимо них, как их жизнь снова приобретала чёрно-белые тона.

Пора было выбираться из этого засилья дерьма и лжи.

Измаил изо всех сил старался не обращать внимания на физическую боль, поднялся со скамьи, вынул из внутреннего кармана-ножен пальто небольшого размера клинок и сделал несколько уверенных шагов вперёд. Твари подступали, а он, что было сил, рубил вражеские нематериальные тела, невольно вдыхая их плохорассеиваемый в пространстве прах. Пробираться сквозь полчища демонов и уродов стало бы для Измаила необходимостью, если бы рядом была его возлюбленная, которую следовало защитить от порождений лживого Света. Но, принимая во внимание отсутствие мотивации и банальное плохое самочувствие, он решил не тратить бесценные силы и, отойдя в сторону, разрубил мрачную картину парка и шагнул в получившейся надрез полотна...

 

 

Тёмные коридоры заведомо мёртвого города петляли, как могли, раздражая прохожих бесстыдным содержимым своих подворотен и внешней неопрятностью. Одно радовало Измаила - здесь было безопасно. Ни одно животное, даже человекоподобное, не могло нанести тебе вред, ибо города - творения рук человеческих, а не тьмы.

Наконец-то Измаил добрался до заброшенного общежития, ставшего стойлом для печального стада. Он питал отвращение к этому месту, но, зная хозяйку 34 комнаты, терпел и просто старался не обращать внимание ни на что и ни на кого. Вообще, складывалось впечатление, что всё дерьмо мира скопилось в этом пятиэтажном здании, причём вакантные места остались, видимо, кто-то не закончил уборку своей территории и вскоре намеривался продолжить решать "грязную проблему" вот таким вот нехитрым способом, расфасовывая грязь по тленным помещениям.

Вот и заветная цифра 34. Измаил толкнул дверь.

Комната, на первый взгляд, выглядела как гниющий желудок кита, казалось, будто процесс возрождения начался именно с неё. Но что внешний вид? Красивый фасад, не более. Всегда нужно уметь заглянуть чуть глубже, чтобы проверить: а так ли всё плохо?

В комнате жила... обыкновенная лампочка, звали её Лампочка-0. Всё имело нулевую точку отчёта, даже у источников света. Да, Лампочку-0 могли видеть только избранные, но потому-то она и ноль, чтобы оставаться никем для многих и всем для некоторых.

Как только Измаил переступил порог, хозяйка загорелась ярким белым светом, но лишь на мгновение: вспыхнула и погасла. А вот стены, насытившись этой кратковременной вспышкой, пришли в движение, казалось, будто они голодны и собираются позавтракать незваным гостем. Но это лишь казалось, на самом деле, это обычный защитный механизм комнаты, не более того.

- Ах, Измаил, я уже думала, что ты и позабыл про меня, - произнесла Лампочка-0 сонным голосом и зевнула.

- Это не возможно, о друзьях никогда не забывают, иначе это и не дружба была бы вовсе, - спокойно ответил Измаил и улыбнулся своей подруге.

Лампочка-0 проворно выскочила из патрона, сделала кувырок в воздухе, подлетела к лицу Измаила и наградила его поцелуем.

- Спасибо, что заглянул, а то я тут совсем заскучала, - личико Лампочки-0 представляло собой рисунок углём на стекле, но всё же в динамике выглядело очень и очень мило. – И, я так понимаю, ты пришёл не просто так, тебе что-то нужно?

- Прости меня, но ты как всегда права, - виновато ответил Измаил.

Лампочка-0 лишь улыбнулась.

- Да о чём речь - ведь мы же друзья, в этом наше предназначение: помогать друг другу, ведь так? Что случилось?

- Мария пропала...

- Ах! - лампочка воскликнула и чуть было не упала на пол. – Как? Что произошло? Вы не поссорились?

- Нет, она исчезла в потоке времени... всему виной книга, ты знаешь, о какой именно я говорю? - Измаил боялся, что кто-нибудь мог подслушать их разговор.

- Ну да, конечно, понимаю. Ох, бедный мой, ты, наверное, сам не свой эти дни ходил?

Удивительное свойство человека эмоционального склада: он чувствует твою боль также хорошо, как и свою.

- Что делать, посоветуй? - спросил Измаил и потупил взор.

- Книга апостолов тьмы существует не в единственном экземпляре, ты это знаешь. Она - сильное оружие, как для разрушения, так и для мира. Порой часто словом правды можно натворить гораздо больше бед, чем огнём и мечом. Сказочник завладел ею не так давно.

- Неужели?! - воскликнул Измаил.

Да, книга "Время и пространство" на данный момент была единственным разумным способом найти Марию, а теперь, по словам лампочки, ещё и доступным.

- Я думаю, тебе не стоит терять ни минуты, Сказочник хорошо знает тебя, думаю, он не откажет в помощи.

- Но как он завладел этой книгой? - этого Измаил никак не мог понять, поэтому его терзали смутные сомнения относительно достоверности информации лампочки.

- Не знаю точно как, но, скорее всего, он превысил свои полномочия стража тьмы, только через нарушение запрета можно вывести из равновесия личное существование. Я думаю, тебе надо спешить, Измаил. Потому что, скорее всего, охота, что случилась однажды, вскоре будет открыта.

- Ты права, - согласился Измаил, - но страшнее всего - будет ли снова эта неведомая никому война?

- Главное: если она будет, то какая? - Лампочка-0 печально вздохнула, - ну ладно, спеши, я открою тебе в окне тоннель через ночь, так гораздо быстрее преодолеть Время и Пространство, спеши, мой друг, удачи!

- Спасибо тебе, дорогая, чтобы я без тебя делал, - Измаил от всей души поблагодарил лампочку.

- Пусть тебе повезёт....

Измаил шагнул в тоннель ночи и покинул пристанище Лампочки-0.

 

 

Город разбросал миллионы жемчужин-огней по своему неровному туловищу, испещрённому трещинами асфальта и неровными улицами. Даже в тоннеле Лампочки-0 реально было ощутить прохладный ночной воздух, который добавлял нужную дозу адреналина в кровь. Чувство движения - основная составляющая Поиска, без неё смысл погони за счастьем терялся, оседая радужной бензиновой плёнкой в грязной луже.

Всего несколько минут, и Измаил увидел изувеченное временем и червями старинное окно, за которым виднелся тусклый огонёк керосиновой лампы. Измаил аккуратно толкнул одну из рам и переступил порог чужого ему жилища.

Комната сказочника представляла собой не что иное, как... студию для анимации мультипликационных фильмов. Да, да, именно студию с новейшей техникой, кучей принадлежностей для рисования и лепки, огромными стопками чистых и уже использованных листов бумаги. Огонёк слабо потрескивал в камине, на котором для дополнительного освещения стояла лампа. Рисунок маленькой девочки, что обнимала плюшевого медведя, был подвешен чуть выше. Но... где же хозяин?

- Эй, Сказочник, вы где?

Ответа не было.

Измаил сделал несколько шагов к входной двери, как вдруг услышал слабый стон со стороны шкафа. Но как только он отворил дверь, на него упало почти безжизненное тело седого пухлого старичка невысокого роста со связанными за спиной руками.

- Бог мой, Сказочник, что с Вами случилось? - спросил Измаил, слегка ошарашенный таким развитием событий.

- Ох, мальчик мой..., - старик кашлянул, - чем я обязан твоему чудесному и спасительному для меня визиту?

- Что случилось? - Измаил поднял старика, развязал ему руки и усадил в кресло, что стояло около письменного стола.

- Случилось страшное...

Но Измаил не дал ему закончить, ибо внезапно ощутил резкий укол разочарования.

- Что с книгой? Я знаю, что у Вас имеется экземпляр этой книги? Вы же понимаете, о чём я говорю?

Старик поднял уставший измученный взор на парня и, тяжело вздохнув, сказал:

- Именно за книгой и приходили...

- Кто, кто это был?! - Измаил понимал, что последняя надежда отыскать Марию ускользает от него, поэтому решил во что бы то ни стало узнать как можно больше от старика, в каком бы критическом состоянии он в данный момент не находился.

- Арг, лорд Арг..., - старик снова кашлянул и добавил: - Не смей связываться с ним! Зачем тебе эта книга, она приносила из поколения в поколение только беды. А сейчас грядёт новая Неведомая Никому Война. И неизвестно, кто победит в ней на этот раз.

- А кто же сейчас пытается развязать её, Вы знаете?

- Тот, кто украл книгу...

- НЕТ! - Измаил отпрянул от старика, - Нет, Мария не могла этого сделать, это всё проделки Арга, чёрт... не может этого быть...

Измаил не верил. Создание с чистейшей душой и самым добрым в мире сердцем не могло возмутить потоки Времени и Пространства, если на то не было веских причин. А, может быть, были? И снова загадка, снова Тайна...

- Лучше живи, как все, зачем тебе ввязываться в то, где ты можешь потерять всё? - спросил старик через силу, так как дышать ему становилось всё труднее и труднее.

- Я и так потерял ту, без которой мне нет смысла жить в нереальном мире, так что я готов бросить вызов хоть самой природе, не то, что какому-то демону, - выкрикнул Измаил и изящным движением вынул клинок из ножен.

- Ну что же, удачи..., - сказал старик, но вдруг его дыхание прервалось, и сердце перестало отстукивать необходимый для нереального мира ритм.

Увы...

Измаил молча стоял возле тела покойного старика, не пытаясь даже и вымолвить слова. Сейчас все его мысли сплелись в один клубок, распутать который за несколько минут было очень сложно.

Но внезапно тело Сказочника исчезло... вместе с его студией. Измаил оказался в пустой и абсолютно белой комнате с окном. Что это? Чья-то неудачная шутка? И с кем он разговаривал, со Сказочником или с иллюзией?

Странно...

Измаил молча смотрел в окно: из него открывался потрясающий и абсолютно бесполезный вид. Любоваться красотами ночного города ему сейчас хотелось меньше всего, тоска по любимой сжало сердце до размеров точки. Бессилие воли, немощность энергетической оболочки тела, - ничто так не могло размазать Человека по платформе Одиночества.

Что дальше? Это был единственный логичный вопрос в нелогичном и нереальном мире, который являлся универсальным ключом для многих запертых на глухо дверей. Измаил не знал, куда сделать следующий шаг, но интуиция подсказывала ему, что любой из шагов окажется в равной степени верным и неверным одновременно. Такое бывает... точка равновесия существует, не важно, для какой системы или материи - законы нереального мира едины для всех...

 

 

Всего лишь неверный шаг - и ты один. Мир прогибается под тебя, ты чувствуешь его, учишься общаться с ним, но, увы, он не может заменить те красочные иллюзии, в которых ты прибывал до этого. Ты чувствуешь себя увереннее, ощущение свободы нигде не может быть реальней, чем в одиночестве. И в этом - твоё преимущество. Никто не может тебе помешать, ты - хозяин положения, хозяин реальности. Но за всё нужно платить...

 

Измаил совершил скачок в пространстве. Ему необходим был тот, кто знает ответы пусть не на все, но хотя бы на большинство вопросов. Но место, где живёт король, знает не каждый. К нему не трудно добраться, но заметить его жилище, что затерялось среди мусора и хлама цивилизации, достаточно проблематично. Однако возможно, если научиться видеть.

Измаил шагал по платформам, перепрыгивая с одной на другую так, будто бы он находился не в псевдо-мире, а в космосе, о чём говорило отсутствие кислорода и силы притяжения земли. Но дышать в псевдо-мире не имеет смысл - ведь существование в нём подобно сну: тело дышит за пределами мира, а тебе самому комфортно и легко, и ты ни в чём не нуждаешься.

Вдруг перед Измаилом предстал огромных размеров квадрат с маленькой, выглядящей полным ничтожеством, дверью. Стоит ли удивляться, что королю одиночества нет дела до внешнего убранства и фасадов его жилища. Как говориться: неприметный предмет может таить все гораздо большее, чем ты мог бы подумать, глядя на его унылый образ.

Измаил постучал и чуть-чуть приотворил дверь, дабы хоть краем глаза посмотреть - не тревожит ли он короля своим незваным визитом. Однако кроме всепоглощающей темноты он ничего там не увидел...

- Проходи смелее, странник, я ждал твоего визита, - раздался из помещения голос, эхом докатившийся до Измаила.

Измаил отворил дверь полностью и увидел еле заметный луч света, вертикально освещавший трон с сидящим в нём пожилым человеком. И ничего более - только этот человек. Вот уж действительно - король одиночества, даже можно было сказать - король пустоты.

- Лампочка-0 предупредила меня о твоём появлении в моей скромной обители, подойди ближе, я с годами стал плохо слышать.

- Вы знаете Лампочку-0? - спросил Измаил и медленно, даже с опаской, стал пробираться сквозь тьму.

- Да, ведь она также одинока, как и я, даже среди своих друзей, - ответил король. - Чтобы ты хотел узнать, странник? Ведь к таким, как я, приходят либо за советом, либо за помощью.

- Я очень сильно виноват, что беспокою Вас...

- Да брось ты!! Что меня беспокоить - я ведь целую вечность ничем не занят, я одинок, а одиночество не подразумевает занятости, не подразумевает забот, за исключением контроля разума.

Измаилу стало неловко после слов короля, но цель, к которой он стремился, всё-таки требовала от него действия.

- Я потерял любимого человека и подозреваю, что её, Марию, похитил лорд Арг, и причина тому - книга "Время и пространство".

- Хм... Очень в этот сомневаюсь, мой любезный товарищ! - король выдавил из себя еле слышный смешок. - Твоя цель заключается в том, чтобы найти ответ на свои вопросы, которые ты сам и придумал. Видимо, ты пока ещё малое время был один и не готов сосредоточиться на своих целях, нет контроля разума. Видишь ли, одиночество действует на людей по-разному. Можно объединить их в группы. Первая группа - это те, кто впадает в меланхолию и депрессию, оказавшись в одиночестве. Это люди, которые словно дети – переживают из-за того, что у них отняли любимую игрушку. То есть те, кто оказался одиноким по несчастливой случайности либо в силу независимых от них причин. Простой пример: переезд в другой город. Если человек достаточно коммуникабелен, то он без особого труда найдёт себе компанию по интересам, ну или какую-нибудь, на первое время. Если же нет - он начинает страдать апатией. Такие люди часто обращаются к психологам.

Следующая группа людей - это те, кто выбрал одиночество по собственной воле. Нельзя сходу называть их сильными людьми (хотя, отчасти, это так). В этом случае проявляется характер индивида. Ведь, в одиночестве, просыпается потребность к философии жизни, конкретно - собственной жизни. Некоторые сходят с ума, не выдержав силы одиночества. Это вызвано потерей близких людей, непониманием личных чувств и т.д. Знаю, звучит глупо, возможно я сам себе противоречу, но то, что я хочу тебе поведать - это нечто большее, чем способы получения морального удовлетворения от одиночества, это - получение непосредственной выгоды для себя, строение новых догм, разработка новых принципов. Строительство здания, как ты знаешь, это нелёгкий труд. Здесь нужен особый подход, план, умение, старание... Так же и в совершенствовании себя через одиночество.

Вот и третий тип, тот, что сам по себе не может служить отдельным, скорее, производным от второго. Люди эмоционально сильные, но одинокие по воле судьбы, либо из-за того, что существовать в той компании, в которой они на данный момент существуют, им трудно. Они уходят, запираются в себе и что дальше?

- Я думаю, они сходят с ума, - не придумав ничего лучше, ответил Измаил.

- Ты прав, как никогда. Однако, сила, которую формируют стены одиночества, имеет возможность не только трансформироваться вволю, но и много других преимуществ. Сумасшествие - это умение видеть странные и очень занимательные вещи. Вот потому-то исключительно те, кто попал в одиночество, видят начало сверхранней весны. Толпа никогда этого не увидит, и даже, если эта самая весна придёт, они не заметят её прихода, они обоснуют это чем угодно: кризисом, крахом социума и т.д. Но понятие апокалипсис общества имеет место быть и именно оно и является доминантным в процессе возрождения.

- То есть, если я вижу приход сверхранней весны, то могу управлять пространством? Ведь я не раз видел, как реальность ломается прямо на моих глазах, - спросил Измаил.

- В самую точку! Ты сам отыщешь портал в ту точку, которая тебе нужна, но я не знаю, что в ней будет, ты хозяин своего Поиска, а не я. Но тебе требуется выход в свет, в тот свет, который вряд ли станет лидирующим и в скором времени увидит свой конец.

- В смысле?

- Ты обязан выйти из стен, обязан узнать нечто большее, чем просто теоретические сведения о своём существовании. Иначе тебя начнёт обманывать твоё же сознание. И ужасы, которые оно тебе может показать, ты не переживёшь. Мечты часто переплетаются с кошмарами, отчего теряешь самообладание. Ты должен быть сильным. Ты должен, должен, должен...

Но Измаил уже не слышал ничего... голова гудела, всё та же фраза короля циркулировала в помутнённом рассудке странника... сознание покосилось... всё исчезло в непроглядной тьме...

 

 

Измаил чувствовал себя свободным как птица в чернеющих небесах, но, в тоже время, непреодолимое желание вырвать горящее сердце из груди. Это не свобода зажгла его, а адреналин - самый сильный из наркотиков, тот, что пробуждает резервные силы для жизни. Он был необходим Измаилу как никогда в своём Поиске.

Но что же? Боль. Резкая боль в голове, сознание пошатнулось, и удерживать машину на трассе стало невозможно.... падение, страшной силы удар... вспышка света...

 

...сознание вскоре вернулось к Измаилу. Он начал ощущать себя, но как-то по-особому, будто ничего уже не имело для него смысла. Странное восприятие реальности, граничащее со сном, рождало в его голове сомнение, смешанное со странным чувством тревоги. Но мозг отказывался работать, он словно бунтовал против приказов хозяина возобновить бурную деятельность. Хотелось просто сесть на асфальт…

Но асфальт горел. Горел след от мотоцикла, что напоминал свернувшуюся кольцами змею, у которой вместо головы лежала полыхающая и искореженная до неузнаваемости машина… сегодня ночью кто-то из земных тварей поставит ей крест и повесит венок на ближайшем столбе…

Что это? То самое предсказание, что долгое время являлось Измаилу во одном и том же сне? А когда же был этот сон? Во сне? Странно... де жа вю?

Измаил медленно зашагал прочь от горящего мотоцикла, но как далеко бы он не отходил, поворачивая голову назад, он видел, что расстояние между ним и катастрофой не увеличивалось. Неужели это знак, что от судьбы не убежать? А чего же тогда стоят убеждения апостолов тьмы о том, что судьба – то, что человек вершит по собственной воле? Что это нигде не начертано заранее и не записано в потоке времени и пространства.

Но, так или иначе...

Вдруг Измаил увидел вдалеке странную тень-призрак в чёрном балахоне, судя по фигуре, это была женщина. Она переходила дорогу, неся на руках обнажённое тело... тело... Марии!!!

"Нет!" - крикнул Измаил и рванул, что было мочи к призраку, но тот лишь повернул к нему лицо, наполовину скрытое балахоном.

Измаил бежал, силы были на исходе, но пространство играло против него, прав на свободное передвижение в ячейке пророчества у него не было.

И тут ветер сорвал капюшон... и Измаил снова увидел лицо Марии.

"Да что же это такое?" - в недоумении прокричал Измаил и, поддавшись бессилию, упал на колени, - "За что так издеваться надо мной, Старец?".

Но ответа не было... лишь тело его возлюбленной с пустыми и кровоточащими глазницами запечатлелось в его опустевшем сознании. Асфальт вспыхнул ещё ярче, он стал очень горячим: невозможно было стоять на нём, не то, что сидеть. Но Измаил не обращал внимание на боль физическую, боль всего его существа не могло погасить пламя ненависти и злости...

 

Что происходит? Или есть ли это те самые ужасы, о которых вскользь поведал король. То есть - меня могут элементарно раздавить свои же тревоги? Или это - толчок к действию? Получается - я не до конца покинул свой оплот Страдания. Выйти из стен Одиночества - не значит выйти из Одиночества. Можно быть одиноким и среди людей, среди проблем и забот, лишь приглушая боль.

Но что с Марией? Или всё, что сейчас произошло - лишь ментальный муляж, как и в случае со Сказочником?

Чем быстрее и ловчее ты отыскиваешь ответы на свои вопросы, тем скорее появляется новая партия загадок. Поиск - это не просто путь с хаотично расставленными на нём преградами, это ещё и жуткие мучения, рождающиеся сомнениями. Но, если Человек всё-таки готов к таким испытаниям?

Ну что ж, посмотрим...

 

 

Северные ветра гуляли между коробок бетонных домов, беспардонно выгоняя птиц с мусорок и крыш. Дождь лил как из ведра, лужи трепетали в ожидании разлиться до размеров океана.

В одной из таких луж сейчас лежал Измаил. Нет, он был в сознании, ощущение реальности вернулось к нему давно, но подниматься из своего грязного ложа он не спешил. Почему-то ему казалось, что, встав на ноги, он окунётся в ещё большую «грязь».

Ну, на самом деле, так всё и было…

 

День. Неприлично огромное количество прохожих суетливо проскакивало мимо человека, лежащего в луже, иногда одаривая его "комплиментами", вроде: "Вот, уже с утра напился, теперь весь день свободен и купается, свинья". Некоторые даже плевали на тело Измаила, считая, что это их святая обязанность и господь воздаст им за это на небесах. А самому Измаилу было всё равно.

Апатия и изнеможенность правили нынче Человеком в чёрном пальто. Но это не означало, что он опустил руки, нет! Мысли сплелись в плотный клубок вопросов и ответов. Многие задачи казались теперь решаемыми. Будто резервные душевные силы ожили и были готовы к бою, к чему-то новому. Человек был готов сразиться с кем угодно, даже с деморализаторами. Но...

Где они? Нет ни психо-клоунов, ни головоногов, никого…. Только серая безликая масса, что заполонила городские улицы, парки, скверы, здания. И сражаться с нею не имело смысла, даже если учесть, что толпа - самая страшная разрушительная сила в социуме. Неужели таково новое испытание Измаила? Просто выжить среди мерзости, что ежесекундно желает тебе зла?

Измаил поднялся из лужи и отряхнулся. Пальто промокло до каждой нитки, стало тяжелее. Подошвы дешёвых сапог начинали отклеиваться в случайных местах, давая возможность влаге безнаказанно хозяйничать внутри обуви.

"Знакомое место?" - подумал про себя Измаил и внимательно огляделся по сторонам.

Да, он не ошибся. Это был тот самый парк, такой же старый, как и этот бренный мир. Но деревья, находясь в весеннем трауре, более ничего не могли сказать, лишь всем своим внешним видом давали понять, что ни магии, ни сказки более не существовать на этом свете. Жизнь для Измаила погибла в этом месте, и даже самые яркие воспоминания былых дней не смогли её оживить.

И что-то странное, липкое, холодное поселилось в душе Измаила, что он не знал, куда деваться, как поступить, чтобы мир снова начал пульсировать, искажать реальность. Всё настолько обыденно, что хочется просто сесть на асфальт и завыть. Как многим сложно привыкнуть к нереальности, так Измаилу было непривычно и тоскливо смотреть на бетонные пейзажи угрюмого города. Найти силы для битвы с непознанной иной реальностью проще, чем для борьбы с вселенской глупостью и безысходностью.

Зачем толпе мир? Ей неплохо бы жилось и в могилах, кладбища бы заполонили Землю: и всего-то дел! Или нет - лучше построить им подземный город, там темно и тепло одновременно. Уют и вечный животный страх – вот что нужно толпе... к сожалению. Но, скорее всего, этой мерзости бы наплодилось столько там, внизу, что ей и там бы стало тесно, и поток насекомых полез бы наверх, устраивать революцию и порабощать Человечество своим количеством…. Ужасно представить.

Измаил пересёк парк быстро: слишком больно было его душе смотреть на безжизненную природу, лишённую магии любви и естественного волшебства. Измаил спешил на автобус, что, по обыкновению, возил его на работу изо дня в день. Однако ехал он на этот раз не ради денег, а ради ответа на загадку, которая теперь не имела вразумительной трактовки, но всё же оставалась загадкой. Что ему оставалось делать, если в поиске Марии он не нашёл ни единого ответа на все свои вопросы? Зачем Марии понадобилась книга и в книге ли дело? Кто этот лорд Арг? Почему реальность вальсирует в бешеном танце вместе с его расшатанным сознанием? Непонятно...

Измаил вышел на остановку, которая, как обычно, являлась оазисов посреди огромных луж, что образовались из-за неправильно положенного асфальта. На остановке он стоял не один: рядом с ним ждала транспорта пожилая старушка в стареньком и уже не модном пальто, держащая в руках поводок с милым кучерявым пуделем. Но выглядела она статно и гордо, даже надменно. Однако Измаил чувствовал Добро... да, именно то Добро, что ныне являлось редкостью в людях. И ему стало тепло на душе от понимания того, что всё-таки добрые люди ещё существуют на свете.

- Тебя что-то тревожит, путник? - вдруг внезапно произнесла эта старушка, отчего Измаил даже шарахнулся в сторону. - Да не пугайся ты так, что стряслось с тобой? Почему ты весь грязный и мокрый, да ещё и к тому же такой грустный?

Измаил долго думал, что ответить, чтобы не загружать Человека своими проблемами, и не нашёл у себя в голове ответа умнее, чем:

- Жизнь побила...

- Да, ты прав, странник, - вздохнула старуха, но её лучезарная улыбка не сошла с губ, наоборот - засияла пуще прежнего, - но лучик света во тьме гораздо приятней и добрей, чем чёрное пятно на свету. Именно мелкие чёрные пятна на солнечном полотне делают людей злыми и высокомерными. Они не знают цену жизни, цену счастья. Но тебе повезло, как бы жестоко это сейчас не прозвучало. Ты ищешь счастье, я правильно угадываю?

- Да, я начал свой Поиск и, похоже, заблудился..., - обречённо выдавил из себя Измаил. - Она пропала, не сказав ничего.

- Кто она - твой идеал? - переспросила старушка, и Измаилу показалось, будто она читает его мысли, либо знает его историю.

- Да. Мария, она прекрасна, она - идеал, именно тот, что я искал..., - Измаил осёкся, вдруг нечто щёлкнуло в его сознании, и он увидел кивающий взгляд старушки.

- Ты же только начал Поиск, почему же ты говоришь, что потерял?

И ведь, в самом деле? Поиск начинается лишь тогда, когда Человек должен что-то обрести, свою мечту. Но не может быть, что Мария была всего лишь мечтой? Он же помнит её не как сон, а как реальность. И чувство это естественно, вряд ли всё то, что между ними произошло, оказалось лишь видением, призраком, скользнувшим по подоконнику тенью улетающей на юг птицы? И всё было бы хорошо и есть причины не верить этой странной незнакомой бабушке, да только вот беда - Измаил не мог вспомнить ничего, что было между ним и Марией...!

Измаил почувствовал, как кружиться его голова, и далеко не вопросы, а какое-то тупое разочарование овладело им, но, в это же мгновение, сгинуло, как только лёгкая рука старушки коснулась его плеча.

- Всё ещё впереди, странник! - сказала она оживлённо, будто ребёнок, - Ты отыщешь её, обязательно, иначе нельзя! И лишь мечта прекрасна на свете и ради неё нужно жить, а не ради материального мира. Мы уйдём, а вещи останутся, мне самой не так много осталось из всего того, что отмерила жизнь, ибо грешна я в своей доброте. А ты, молодой и целеустремлённый парень, у тебя ещё всё впереди, ты обязан верить, что тебя ждёт победа, и биться до конца и не сомневаться в этой победе никогда. Ибо не было ещё такого, что кто-то её не добился, лишь те, кто утонули в своих сомнениях, проиграли битву с самим собой.

- Но что мне делать... я не знаю, куда и ступить, что дальше предпринять? Нереальный мир ведь пропал...

- Ты так думаешь, - подмигнула ему старушка, - а ну-ка посмотри сюда, - лёгким движением головы она указала ему на собаку.

Шерсть пуделя теперь напоминала короткие закрученные в спирали обрывки лески, глаза горели красными диодами, и кожа... в общем, теперь она была из железа...

Звук приближения грузного автомобиля заставил Измаила отвлечься от точки изменения реальности.

- Вот и твой автобус..., - произнесла старушка, и Измаил повернул голову в сторону неспешно приближающего общественного транспорта.

Но когда он повернул голову обратно, то чуть не упал на землю от удивления - старушки с собачкой и след простыл, будто она тут и не стояла...

- Ну что ж..., - подумал про себя Измаил, - бой продолжается!

 

 

Автобус медленно, тяжело скрипя несмазанными деталями, подъехал к остановке. Судя по злым и размазанным по стёклам лицам, пассажиры с предыдущей остановки ждали его долго. Но маленькие испытания даже для обывателей были полезны, хотя, конечно, сильно выматывали за пять/шесть (а кого и за семь) трудовых рабочих дней. Но картина этого зоопарка, что каждый день имел место в общественном транспорте, Измаила убивала. Хотя что-то странное было в этих расплющенных лицах. Они казались мертвыми.

Двери автобуса открылись, Измаил переступил порог и почему-то даже не удивился тому, что увидел пред собой пустой салон. И странность этих лиц заключалась в том, что они были всего лишь рисунками с внутренней стороны автобуса. Чувство опасности от такой неведомо чьей шутки стало увеличивать свои размеры в душе Измаила.

Внезапно автобус захлопнул за собой двери. Пустое место водителя не помешало баранке и педалям работать по инструкции. Транспорт ехал, но из-за рисунков, увы, ничего не было видно, Измаил расковырял маленькую дырочку в окне, но не увидел ничего, кроме череды быстро мелькающих домов.

Но, в одно мгновение, всё изменилось: на сиденьях вдруг материализовались из ниоткуда деморализаторы. Головоноги, с вечно злыми лицами, сидели и наливались кровью от макушки до пяток, психо-клоуны ржали, как умалишённые в дурдоме. В принципе автобус стал напоминать клинику для душевнобольных. Разве что затрещала крыша, словно её придавили сверху тяжёлым прессом. И не только крыша, но и сознание Измаила стало деформироваться, он рухнул посреди автобуса и, схватив голову обеими руками, стал неистово кричать и биться ногами о ближайшее сиденье. Деморализаторы вскочили со своих мест и те, кто смог протиснуться между посадочными креслами, принялись пинать Измаила ногами, отвратительно посмеиваясь и улюлюкая.

Удары были хоть и не сильными, но достать меч из внутреннего кармана-ножен Измаилу оказалось катастрофически сложно. Однако, когда он наконец нащупал своей ладонью холодную рукоятку меча, то без промедления поднял его и взмахнул несколько раз наугад. На него сразу же посыпались металлические конечности, гайки, шурупы психо-клоунов и вязкая багряная жидкость из тел головоногов. Деморализаторы бросились в рассыпную и начали дематериализовываться в пустоте, что было не похоже на них, однако Измаил понял, почему они так поступали, когда посмотрел в переднее стекло: автобус мчался прямиком в каменную стену. Попытки выбить боковые стёкла, отворить дверь либо пробраться в кабину водителя не увенчались успехом. Всё, что Измаилу осталось сделать - это закрыть от страха глаза.

Удар был неистовой силы, Измаил повалился на пол. Но автобус поехал дальше, как ни в чём не бывало.

Измаил спешно поднялся на ноги и с удивлением взглянул в даль: великолепное звёздное небо, которое кто-то, будто специально, спрятал за бездушной каменной стеной, было прекрасно! Млечный путь, по которому следовал транспорт, переливался всеми цветами радуги. В космосе это не возможно, но космос ли это? Мимо проносились обломки небесных тел со странными фигурами людей, домами и даже городами, что ютились на этих обломках неведомых миров. Хотя, всё это были те же самые миры, уникальные, возможно, полные счастья. Но всё это имело значение только для их обитателей. Измаил же двигался поневоле туда, куда его вёз загадочный и невероятно прочный автобус.

 

***

 

И вот через некоторое время вдали появились очертания огромного осколка астероида с высокой, многоэтажной башней, вокруг которой была воздвигнута не мене высокая стена. На вершине башни имелась широкая платформа, на которую и приземлился ставший ныне воздушным транспорт. В приземлении автобус оказался сильно неуклюжим, поэтому Измаил уже в третий раз привычно для себя рухнул на пол.

Автоматические двери распахнулись, и яркой свет от фонаря, что жался к железной лавочке, ударил Измаилу в глаза.

На лавке спиной ко взгляду Человека сидело странное существо в балахоне с двумя огромными крыльями за спиной, что были просунуты сквозь две прорези в накидке и с капюшоном на голове. Измаил медленно, с опаской, выдвинув лезвие своего оружия вперёд, стал приближаться к незнакомцу, понимая, в чью обитель привёз его автобус.

- Не бойся меня, опусти клинок, - выдавило существо до боли знакомым голосом. - Я ждал тебя долго.

- Вы - лорд Арг? - осторожно спросил Измаил.

- Ну, можно и так сказать, ты обойди скамью, не стесняйся.

Измаил обошёл вокруг и не поверил собственным глазам: перед ним сидел Старец, чьё лицо наполовину скрывал спущенный капюшон.

- С твоего позволения я уберу весь этот маскарад, - сказал Старец, и крылья сами собой втянулись обратно в спину. - Ну а теперь присаживайся, хочешь сигаретку? - Старец протянул Измаилу почти полную пачку.

- Спасибо.

Они затянулись.

- В пелене табачного дыма разговор тянется куда более приятно и продуктивно, чем просто в тупом споре, заметь, - внезапно заявил Старец.

- Откуда вы здесь появились? - ничего умнее не придумав, спросил Измаил.

- Это место, где я обитаю, мой дорогой друг! - Старец затянулся.

- Но... а как же космос? Кто же тогда там?

- Хех, наивный ты ещё, юный, нет в тебе должной хладности рассудка, чтобы осмыслить многие вещи, которые, на первый взгляд, кажутся простыми и понятными. А ведь они важны, в них - суть! Ну да ладно...

- Нет, не ладно! - упёрся Измаил, - где лорд Арг? Ведь книга необходима именно Ему, и он похитил Марию, я это чувствую...

- Чувства тебя не подводят, но за чувствами ты не понимаешь сути, ты ходишь вокруг ответа на свой вопрос, не замечая его под ногами... как и многие люди, но что поделать - такова ваша судьба, - Старец сделал ещё одну затяжку, - лорда Арга нет, друг мой. Это сказка, обычная история обычного Человека, сказочника, Создателя миров!

- То есть - Ваша? - переспросил Измаил, ехидно улыбнувшись.

- Нет, Измаил, не моя. Создатели миров повсюду, их не много, но многие могут ими стать, стоит только захотеть. Нужно лишь принять Поиск и никогда не отчаиваться! Желание движет прогрессом. Многое помогает в достижении своей цели, даже одиночество, думаю, король пустоты тебе об этом уже рассказывал. Но для постройки своего собственного мира не существует ни плана ни чертежа... ты должен строить его просто так, опираясь исключительно на собственные желания. Нужно только понять, кто ты есть на самом деле и чего по-настоящему хочешь. Каждый кирпичик будет положен по-разному, не сомневайся и не пугайся этого. Мир получится неровным, но своим, и если что - ты всегда в состоянии его улучшить, прикрутить сколько угодно лампочек к потолку или стенам, чтобы в нём стало светлее, разжечь поярче камин души, чтобы стало теплее и уютнее обитать в нём. Найти Любовь...

- Как же мне найти Любовь, если она сгинула неведомо куда? Или Вы её забрали сами?

- Нет, друг мой, я тебе её и не давал, я лишь наградил тебя самым ценным даром, который может быть дарован Человеку в начале Поиска. Я подарил тебе мечту.

- То есть старушка была права..., - печально вздохнул Измаил, вспомнив тот разговор на остановке, - это всего лишь мечты. И Любви нет у меня, я только в Начале...

- А ты и не найдёшь её, даже если будешь неистово к ней стремиться. Любовь может появиться внезапно, возможно, ты уже отчаешься к тому моменту, но, главное, никогда не теряй веру в себя!

- Так что мне делать... хотя, этот вопрос уже стал риторическим..., - Измаил устало вздохнул и приподнялся со скамьи

- Куда же ты собрался, друг мой?! - Старец улыбнулся.

- Я вернусь домой, король сказал, что одиночество необходимо для осмысления... видимо, суждено мне быть одиноким.

- Стой, дружок, - сказал Старец и рассмеялся, - ты слишком рано опускаешь руки. Я забыл сказать тебе о самом главном. Не только Поиск, одиночество и воля к победе важна... пойдём со мной... точнее, полетели...

Старец взмахнул крыльями и, взлетев, попросил Измаила зацепиться за его задние, демонические лапы. Вскоре они, пролетев сквозь ночь, приземлились на достаточно широком карнизе маленького окошка, свет от которого был ярким, но не слепящим взгляд. И свет этот дарил тепло и спокойствие душе. Но странно ощущать себя спокойным и добрым, когда наблюдаешь за чужим счастьем...

- Кто это? - спросил Измаил, не сумев оторвать взгляда от картины Счастья, что предстала перед ним.

В тёплой и уютной комнатке, на диване сидели двое: парень и девушка. Парень сидел, уставившись в книгу и что-то говорил, еле шевеля губами, а девушка обняла его за плечи и, улыбаясь, тоже смотрела в книгу, но часто переводила взгляд от неё на лицо своего возлюбленного и нежно целовала его в небритую щёку.

- Это они, двое..., - загадочно и с умилённой улыбкой на устах, что не свойственно демону Тьмы, ответил Старец. - Посмотри внимательно - они держат в руках то, что ты так упорно искал на протяжении всего пути.

Измаил пошатнулся, его сознание дало сбой и далее отказывалось что-либо понимать.

- Что это всё значит? - обреченно произнёс он пустым, стеклянным взглядом, уставившись на край карниза.

- Эта та самая книга, что ты искал, но она не принадлежит тебе. Это Их книга, это их жизнь там, за стеклом, в тёплой и уютной квартире. Видишь того парня, - Старец выставил вперёд указательный палец, - он создал уют, тепло в доме, и теперь Тьма защищает его сон и покой, ибо он слился с Тьмой воедино. Он искал счастье, а не стопку бумаги. - Старец изменился в лице, стал более серьёзным, даже насупился, - он написал эту книгу сам, но до этого ему предшествовал Поиск. Он воспользовался тем даром, которым я его наградил, и мечты ему хватило для того, чтобы отыскать во времени и пространстве ту, которая стала для него единственной любовью. Он знает цену Одиночества.

А с тобой было приятно играть. Все те метаморфозы, что ты лицезрел, лишь сбивали тебя с пути, но они давно должны были дать понять тебе, что цель твоя прекрасна! Сказочник, которого не существовало, Лампочка-0, которую ты мог видеть, но которая была такой же программой в этом безумном мире. Предсказание - вообще фарс! Ты же в них не веришь!

Измаил слушал Старца, и каждое слово вбивало в сердце острое копьё, волны боли, словно невидимые каратели, брали жестокую плату за глупость.

- Многое ты ещё не понял и многое предстоит понять, - твердил Старец, - видишь, окно это удаляется от тебя, потому что оно - не твоё. И не надо им завидовать, ведь они нашли своё счастье. А тебе только предстоит. Удачи тебе, Создатель миров!

 

Измаил очутился в объятьях космоса. Лишь млечный путь служил обогревателем в бесконечном помещении пустоты... отчаяния... слабости... Но надежда не покидала даже космос, она лишь служила проводником для случайных, забредших сюда путников, дабы составить компанию в их нелёгком ремесле, под названием Поиск Счастья.

И что? Снова шаг... второй... идти туда, куда зовёт больное, исстрадавшееся сердце. Но оно того стоит... Пусть не хватает тёплой, нежной и заботливой руки, что сжимает твою ладонь, но тепло её греет душу, и манит за собой туда, вперёд...

 

 

- Как-то странно закончилась глава..., - сказала Эльпис, целуя любимого в щёчку.

- Ну почему же, любимая? - возразил Маркус, улыбаясь и целуя её в ответ.

- Они будут счастливы?

- Конечно, ведь их Поиск только начинается!

Эльпис хмыкнула.

- Ладно, пойду поставлю чайник, - сказала она и, снова поцеловав Маркуса, удалилась на кухню

" А ведь и вправду: будут ли они счастливы?", - думал Маркус, - "Неужели каждый в состоянии найти то, что ищет. А вдруг - неудача, а вдруг - потеря... или это всего лишь сомнения? Нужны ли они в этой книге? Да что там думать - ведь это человеческие чувства.

- А тебе импонирует Измаил, - спросила Эльпис, когда вернулась, - мне кажется, он похож на тебя. Да и вообще книга немного биографичная, ты не находишь? - она заговорщицки подмигнула.

- Ну, нет, любимая, ты что, я же не умею выворачивать наизнанку пространство, - шутканул Маркус в ответ. - Я всего лишь Человечек!

- Ты - мой любимый Человечек!!! - она обняла его так крепко, что он даже выронил книгу.

- Ой, дорогая, ты так меня придушишь, - прохрипел Маркус сквозь самые тёплые и нежные объятья в мире. - Надо бы книгу закончить, поможешь мне?

- Конечно, дорогой! А что ты хочешь, чтобы я написала?

Маркус поднял с пола книгу и открыл её на последней странице. Надпись гласила:

 

 

Эльпис взяла в руки перо и, аккуратно подсев сбоку от любимого, сделала несколько изящных движений пером по бумаге: