Начало августа, мы с женой Галей возвращаемся из подмосковного санатория, в котором прошли полный курс оздоровления и лечения. Настроение замечательное, в нашем купе мы вдвоем, и хотя нам принадлежат только верхние полки, позволяю себе занять нижнюю. Путь лежит неблизкий, он связан с пересечением шести границ, и сопряжен с нудной ночной и дневной проверкой загранпаспортов. Наши родные Калининград и Балтийск еще далеко.

Наступает раннее утро, подсвеченное оранжевым восходом. Сквозь сон чувствую, что в купе появился новый пассажир. Он тихо и смирно сидит на противоположной нижней полке и терпеливо ждет моего пробуждения. Открываю глаза и вижу симпатичного улыбчивого молодого человека среднеазиатской внешности. Наверно это трудовой мигрант из Средней Азии, медленно рассуждаю я про себя. Как будто читая мои мысли, он наклоняет свою взъерошенную голову и вежливо произносит: «Извините, пожалуйста, вы лежите на моем месте!» Я поднимаю голову над подушкой, одним глазом смотрю на часы, и соображаю, что произошло. Совсем недавно мы проехали Смоленск, город русской воинской славы, город в котором живет мой однокашник по военно-морскому училищу, земляк, товарищ и друг Витя Сивков.

Медленно сажусь, протираю глаза, извиняюсь за причиненные неудобства, и перемещаюсь вместе с постельным бельем на верхнюю полку. Мой прыжок льва, наверно выглядит не впечатляюще, все-таки не двадцать лет, да и весок, слава Богу, позволяющий бороться на борцовском ковре с тяжеловесами! Укладываюсь по удобнее, прячу голову от холодного воздушного потока за мягкой подушкой, и снова закрываю глаза. Просыпаюсь от мелодичного звука голоса моей жены: «Вставай милый! Пора завтракать!» Ах, как все-таки замечательно ехать на комфортабельном калининградском поезде «Янтарь», попивая чаек и по дорожному распорядку принимая пищу. Все вкусно и аккуратно приготовит Галя, раскладывая чистые салфетки, нарезая огурчики и помидорчики с колбаской и вареными яйцами. Моя жена - мой начальник тыла!

Нечаянно встречаюсь взглядом с нашим попутчиком. Он приветливо улыбается и протягивает мне крепкую руку труженика. «Худайберген Исматов!» - произносит он с легким среднеазиатским акцентом. «Кажется узбек» - про себя думаю я. Со мной в курсантской группе учился Серега Грезин. Он был родом из Узбекистана и свободно говорил на местном наречии. Помню, что даже я научился у него использовать несколько узбекских фраз, которые обычно употребляют среднеазиатские парни в конфликтных ситуациях. Воспоминания вызывают у меня легкую улыбку, особенно тогда, когда представляю нашу фотографию в курсантской военно-морской форме с тюбетейками на головах вместо бескозырок. Для поднятия настроения и наведения межнациональных мостов рассказываю нашему соседу эту самую историю. Исматов чистосердечно смеется, очевидно, представляя нас в качестве моряков национального флота Узбекистана.

Стараюсь более внимательно присмотреться к нашему новому знакомому. По всем признакам следует, что живет он в России давно. Словно, понимая мои мысли, Худайберген начинает рассказ о себе и своей судьбе. Говорит складно с легким юморком Хаджи Насреддина. Его рассказ подтверждает, то, что он родом из Узбекистана, и до военной службы жил близь города Ангрена, что в сотне километров от Ташкента. В моей памяти вновь всплыли теплые воспоминания об узбекском гостеприимстве и хлебосольстве. Тогда мы вместе с Даулетом Ахметовым, по дороге в Алма-Ату, заехали в гости к Сереге Грезину. Его родные (этнические русские) встретили нас шикарно, блюда узбекской кухни, изобилие мяса, овощей, ягод и фруктов заставляли нас частенько после еды, отдыхать лежа на тахте – красота! Наши животы в буквальном смысле трещали от небывалых нагрузок. Утром второго дня нашего прибытия после сытного завтрака во двор дома подъехала черная «Волга», которая унесла нас по горному серпантину к синему, холодному, как лед Пионерскому озеру, где мы купались и загорали целый день. Молодой парень, управлявший автомобилем, гнал по извилистой дороге со скоростью около ста километров в час. Меня, как почетного гостя тогда посадили на переднее место возле водителя. Это положение постоянно заставляло меня упираться руками в панель, сохраняя при этом на лице видимое спокойствие. Неоднократно внизу в ущелье можно было увидеть разбитые «Москвичи» и «Жигули», водителям которых очевидно не повезло.

Для короткого отдыха мы остановились тогда у придорожной чайханы. Напротив, через дорогу, прямо из скалы вытекал горный источник чистейшей ледяной воды. Испив из источника, мы взяли из машины, купленные в городе сувенирные узбекские тюбетейки, и вошли в чайхану. Сидевшие на помосте местные старики пили чай, они видимо не ожидали внезапного прихода новых гостей. От неожиданности все с удивлением повернули к нам свои головы и по узбекскому обычаю поприветствовали входящих. Сергей внешне был чистым русаком, Даулет сразу сошел за своего, так как был казахом, а меня и без того частенько путали, то с крымскими татарами, то с жителями Кавказа. Наверно именно поэтому мы легко сошли за своих. Впечатления от той поездки у меня остались самые светлые и добрые.

Худайберген оказался прекрасным рассказчиком. Я с интересом узнал, о том, что он служил на самом мощном флоте Советского Союза - Северном, и был ни кем-нибудь, а моряком-подводником с атомной ракетной субмарины. Нас сблизило и то, что он, так же как и я, служил в электро-механической боевой части – сердце корабля. Только я на надводном ракетном крейсере, а он на атомной подводной лодке. Будучи машинистом трюмным, Худай нес вахту на линии вала своего корабля. Ловлю себя на мысли, о том, что всегда, когда встречаю на своем жизненном пути флотского человека или спортсмена, очень быстро нахожу с ними общий язык, и порой возникают отношения не только товарищеские, но и дружеские.

Новый знакомый весело рассказывал нам о том, как, связал свою жизнь с Россией. И причиной тому стала любовь, которую он нашел в городе Воронеже. Красивая белокурая русская девушка Светлана, спутала все жизненные планы Худайбергена, связав его крепкими, как морские узлы узами любви и брака, развязать которые у молодого человека не было не сил нежелания. И остался горячий узбекский парень в селе, что в Воронежской области, на самом берегу реки Воронеж, той самой речки, где начинался регулярный русский флот!

Труд хлебороба для него не был новинкой, так как с детства Худай работал в поле на хлопке, в саду, на винограднике, ухаживал за домашней скотиной, лихо ездил на коне, осле, арбе, запряженной быками, грузовике, тракторе, работал на комбайне. Вот и сегодня трактор остается для него основным источником семейного заработка. По силе сжатия его кисти, я почувствовал, что рука моего нового знакомого была рукой крепкого и трудолюбивого человека, умеющего делать и творить все, что его душе угодно. И мне показалось, что именно поэтому односельчане сходу приняли Худая, как своего, такого же, как и они труженика.

Семья нашего узбека еще не очень большая, по среднеазиатским меркам, сегодня она состояла из двух детей, шестилетнего мальчика Славика и четырехлетней девочки Аллочки. Не сравнить ее с многодетной семьей, в которой он родился, и которая осталась в далеком Ангрене. Худай был человеком коммуникабельным и открытым. Знакомства с местными у него происходили очень быстро и гладко. Не обошли его стороной и встречи с местными криминальными авторитетами. Один из них даже пытался приблизить Худайбергена к себе, позволяя ему при этом различные веселые и остроумные вольности. Но независимость и гордость для Исматова всегда были главнейшими жизненными принципами.

Домашнее хозяйство семьи было довольно большим. Это и огромный огород, засаженный и засеянный различными овощами, и просторный хлев с помещениями для всех домашних животных, и сеновал, забитый до самого потолка пахучим свежескошенным сеном. Под крышей этой постройки было место и для коровы Марты, и для молодого бычка Мишки, свиньи Дашки с приплодом, петуха Петьки с несколькими десятками подопечных кур, для нескольких уток и гусей, не считая кота Василия проживавшего в доме и цепного пса среднеазиатской породы Ахмеда расположившегося в пристроенной просторной собачьей будке.

Каждый рабочий день у Светланы и Худая начинался очень рано с ухода за живностью. Корова Марта утром и вечером давала семье теплое парное молоко, из которого Света готовила творог, ряженку, сметану, каймак и еще кое - что. Куриное сообщество дружно несло большие белые яйца. Петька добросовестно исполнял свои петушиные обязанности. Теленок Мишка бродил по двору, пощипывая зеленую травку, Ахмед ревностно исполнял задачи по охране и обороне хозяйского двора, а Васька ежедневно вылавливал по несколько мышей, нисколько не интересуясь их происхождением, домашние они или полевые?

Свинья Дашка была в интересном положении и готовилась принести с десяток поросят. Ожидая это знаменательное событие, хозяин оборудовал свиное жилище по самому возможно высокому классу, ежедневно стелил свежее сено, и еще раз улучшил качество и без того приятной для свинячьей роженицы еды. Ежедневно в силу своих возможностей дети оказывали помощь своим родителям, кормя и поя своих дворовых подопечных, убирая их места проживания. Но не всегда и не все складывалось гладко во взаимоотношениях Славика и Аллочки с домашними питомцами. То задиристый петух Петька, продемонстрирует детишкам свое превосходство, очевидно ревнуя их к своим курам. Налетит на малышей пестрой молнией, норовя клюнуть в ногу или руку, или ударить своими петушиными шпорами. А бычок Мишка ни с того ни с сего запрыгает, заскачет по двору, низко наклонит свою телячью безрогую голову и бросится на Славку в атаку. И только сильное колено папы может в нужный момент остановить его телячий лоб, защищая Славика от довольно сильного удара. Бывало, гуляющие по двору гуси поднимут шум, и, гогоча во все горло, пытаются ущипнуть детей своими оранжевыми клювами. Но в таких ситуациях, дети Худая и Светланы всегда старались устоять перед нападающими. Защищая себя и свою сестренку, Славик давал достойный отпор и петуху, и гусям, вооружившись то игрушечной саблей, которую подарил ему на день рождения отец, то простой палкой.

Наступил тот самый день, когда Худайберген должен был исполнить обязанности ветеринара-акушера. Дело это было для него не новым, дома в Узбекистане, он помогал своим родителям принимать роды у домашних овец и коз. Вначале совместной семейной жизни со Светой у восточного парня, возникали мусульманские противоречия по поводу живущих в домашнем хозяйстве свиней. Но со временем он смирился с обстоятельствами, и религиозные предрассудки ушли на второй план.

Роды у свиньи Дашки подходили к концу, можно сказать были приняты успешно, двенадцать крошечных поросяток выглядели просто замечательно! Худаю показалось, что дело уже завершено, и он попытался выйти из хлева. Но опоросившаяся свинья внезапно своей ушастой головой преградила ему дорогу. Он остановился и решил выяснить причину столь странного поведения свиноматки. После осмотра роженицы, он понял, что процесс завершен не до конца! И уже через несколько секунд, на свет был произведен тринадцатый поросенок! Малыш оказался гораздо меньше своих братьев и сестер. Его размер был сравним с крупной мышью. В условиях живой природы такой поросенок не был бы жильцом на этом свете. Таких, как он слабых и недоношенных поросят свиньи съедают сами. Но у семейства Исматовых по этому поводу было готово другое решение. Малыша начали выхаживать собственными силами. Сначала поросенка кормили молоком из пипетки, потом из соски, а затем, когда он догнал в своем росте всех своих братишек и сестренок, одинаковой с ними пищей. Малыша назвали Борькой. Все стали замечать, что он отличается от своих сородичей повышенной подвижностью, поросячьей смекалкой и характерной для собак сообразительностью. Местом проживания семейного любимчика стала просторная прихожая хозяйского дома. Там для него было сооружено поросячье ложе, где Борька, в отличие от своих родственников, имел счастье обитать единолично.

Пришло время, когда всех молодых поросяток продали соседям или покупателям на районном рынке. Борьку с мамашей оставили в семейном хозяйстве. Питомец оказался очень компанейским животным, ладившим со всеми обитателями двора. Команды своих хозяев понимал с первого слова и первого взгляда. Поросенок научился, как собака, выполнять отдельные команды. «Борька, ко мне!», - и свиненок бежит к хозяину, «лежать!», - и Борька послушно ложится на брюшко! Каждое утро Худайберген садился на свой трактор, крича поросенку: «Ко мне!» И радостный питомец подбегал к машине в готовности запрыгнуть в кабину! А хозяин сначала брал любимца к себе на руки, затем усаживал розового друга на соседнее сиденье так, чтобы можно было осматривать придорожные пейзажи.

Борька хорошо переносил дорожную тряску, терпеливо ожидал окончания рабочего дня, веселя окружающих работников. Вечером Худай вместе со свинячим ребенком возвращался домой, где хозяйка досыта кормила поросенка незатейливым варевом. Дети всегда с нетерпением ожидали возвращения любимца. Они носились с ним по двору, играя, как с послушной и дрессированной собакой. Перед сном Борьку всегда купали под импровизированным душем, состоявшим из поливального шланга с алюминиевым распылителем. Поросенок радостно визжал под сильным напором водяной струи. Казалось, что он уже не мыслит завершения дня без этой приятной процедуры. Сама жизнь в хозяйском доме ему явно нравилась, и со стороны могло даже показаться, что он по- свинячьему счастлив.

Борька бегал за людьми, радостно повизгивая, и с удовольствием располагался в своем гнездышке, оборудованным Худайбергеном для поросячьего отдыха. Происходящее во дворе Исматовых вызывало у односельчан искренние улыбки, будь то соседи или их дети, работники местного колхоза, или случайные прохожие. А Борька рос и развивался не по дням, а по часам, отведенным ему природой. И чем старше становился питомец, тем сильнее к нему привязывались все члены семьи, и особенно дети. К своему году кабанчик был уже приличных размеров. Его поросячьему счастью не было видно ни конца, ни края. О чем тогда думал Борька, своим свиным мозгом, на что надеялся своим кабаньим умом, окружающим его людям, можно было только догадываться!

Любимцу выделили отдельное помещение в сарае, Худайберген постарался создать для него самые комфортные жизненные условия. В отдельном отсеке были отремонтированы и утеплены стены, заделаны все щели, солома менялась чаще, чем это делалось в общем хлеву, где проживала корова с бычком и его мамаша Дашка. И все бы было хорошо, но привычка поросенка жить в доме стала серьезной проблемой. Борька ни в коем случае не хотел находиться на новом месте, и почти ежедневно стал выбивать двери сарая. Он попытался сделать это же и с дверями хозяйского дома. Столкновения с этими преградами приносили ему нешуточные ранения. Сила привычки для Борьки создавала серьезную опасность. И терпение у хозяев тоже заканчивалось.

Эта ситуация недолго оставалась семейным секретом. Наиболее близкие соседи первыми узнали о происходящем, и посчитали своим долгом дать по этому поводу ценные советы. Немногословный и трудолюбивый Андрей, друживший с Худайбергеном, коротко и лаконично посоветовал поросенка резать пока не поздно. Проблема, о которой хозяева долгое время даже не хотели задумываться, откладывая ее в долгий ящик, встала в полный рост! Всеобщий любимец, в которого было вложено столько сил, любви, забот и старания, вскормленный собственными руками должен погибнуть!

Эта мысль стала трагедией для взрослых обитателей дома. Светлана, узнав о предстоящем, каждую ночь тихо плакала в подушку, Худай впал в настоящую депрессию. Его друзья стали замечать за ним прогрессирующую заторможенность и нервозность. Но самой главной проблемой должна была стать предстоящая реакция их детей. Как не старались родители скрыть от них приближающееся событие, ничего не выходило. Славик первым почувствовал не ладное. Необъяснимая тревога брата передалась и Аллочке. Родителям ничего не оставалось, как отправить ребят на некоторое время к Бабушке. Поездка должна была отвлечь малышей от предстоящего события.

В одну из суббот, ближе к обеду, во двор вошел немногословный Андрей с набором специальных ножей. Сам Худайберген категорически отказался от участия в процедуре и остался за дверью хлева. Упершись в нее спиной, он замер, закрыв глаза, как будто боясь, что может стать невольным свидетелем происходящего. Заметив вошедшего в хлев незнакомца, Борька очень забеспокоился. Тогда он напоминал своим поведением маленького ребенка, который увидел перед собой недоброго человека. Поросенок громко взвизгнул, его визг прозвучал как крик о помощи. В этот миг Борька не мог понять, где его родные хозяева и почему они покинули его в эту страшную и непонятную минуту. Сосед был человеком опытным, и не стал тянуть, приступив к своей работе сходу. Схватив кабанчика за ногу, он резко повалил его на бок. Предсмертный визг Борьки прозвучал резко и пронзительно, отзываясь горем и безысходностью в сердцах слышавших его людей. Через несколько секунд все стихло. Из дверей хлева вышел сосед, по-деловому настраивая паяльную лампу…

Через несколько дней из гостей от бабушки домой вернулись дети. Но их встретил опустевший двор. Томный взгляд коровы Машки стал каким-то тоскливым. Бычок Мишка, заметив возвратившихся детей, протяжно замычал, вытянув вперед свою голову. Странно выглядело и поведение родителей, которые ушли в дом, стараясь не попадаться детям на глаза, очевидно опасаясь неудобных вопросов. На встречу к Славику не выбежал радостный Борька. Никто с веселым повизгиванием больше не бегал по двору. Сердца хозяев охватила непонятная давящая тоска. Войдя в дом, Славик осмотрел комнаты, и его взгляд остановился на втором холодильнике, где обычно хранили свежее мясо и сало. Ребенок открыл его и увидел там свежину. Глаза детей расширились и налились слезами. Обернувшись, к замершим у дверей родителям, Славик с надрывом прокричал: «Я Борьку есть, не буду!» Своими слезами и плачем Алла поддержала братика. Мальчик подошел к маме и тихо произнес: «Ты же учила нас тому, что друзей предавать нельзя!?» Светлана опустила влажные глаза, и вышла во двор.

Родители тоже не смогли прикоснуться к свинине. После недолгих раздумий Худайберген сложил все содержимое холодильника в огромные сумки и отнес в дом Андрея. В его мозгу продолжал звенеть предсмертный визг поросенка! Еще долгое время он слышал слова сына: «Ведь это же наш Борька!»

Поезд подъезжал к границе Литвы и Калининградской области. Начались проверки паспортов сначала литовскими, а затем и российскими пограничниками. Вот и завершилась стоянка в Нестерове. Следующим нас встретит российский город Черняховск. Именно туда и направлялся в гости к своему сослуживцу Худайберген Исматов. Он неторопливо укладывал свои немногочисленные вещи в просторную черную сумку. Наш разговор продолжался, пока поезд не остановился у перрона городского вокзала, накрытого старинным металлическим ажурным навесом. Узбек улыбнулся на прощание, поблагодарил нас за компанию и вышел из вагона. Через несколько минут поезд тронулся. Рассказ о Борьке привел нас в состояние душевной печали, и переживания. По дороге в Балтийск мы так и не смогли преодолеть эту грусть. Но согревала мысль о том, что дома с большим нетерпением нас ждет любимый пес Бонька-Бонифаций. Неожиданно для себя я вспомнил, как пес отреагировал на наш уход из здания гостиницы для животных. Заселение в просторную клетку нашего пса тогда нисколько не обрадовало. Он как-то удивленно по-собачьи взвизгнул, как бы спрашивая хозяев: «Вы куда? А как же я!? Меня-то забыли!» Тогда спускаясь вниз по лестнице, мы уходили домой с тяжелым сердцем, понимая, что другого выхода нет! Пса нужно оставить под присмотр хозяев гостиницы всего на один месяц! Но привкус предательства остался в моем сердце. Я вспомнил кадры из фильма «Мужики!» когда дворовый пес ринулся вслед за такси, проявляя чудеса собачьей смекалки. Тогда главный герой взял его с собой и тремя детьми в далекую и холодную Воркуту!

Наш автомобиль подъехал к гостинице для животных. В этот момент мы увидели хозяйку, возвращавшуюся с Бонькой после утренней прогулки. Пес шел не торопясь. В его поведении чувствовалась скрытая тоска. Он не подпрыгивал, и радостно не подбрасывал, к верху свою собачью попу, как это делал обычно после наших прогулок. Наверно сказался целый месяц вынужденной разлуки. И только сейчас, когда мы вновь увидели нашего любимца, всех охватила настоящая детская радость. Я схватил пса на руки, прижал к себе, как ребенка, произнося самые добрые и ласковые слова! Он растерялся, не зная, что нужно делать в эту минуту. Потом, совершенно не задумываясь о происходящем, он рефлекторно начал влезать всеми четырьмя лапами мне на голову. Окружающие дружно рассмеялись, а я прижал его к своей груди и произнес: «Вот мы и приехали, сынок!», и тогда Бонька горячо лизнул меня в лицо.

Однажды в телевизионной передаче о Китае было рассказано, о том, что в одной из его областей местные жители употребляют в пищу собачье мясо! Сначала были показаны кадры, демонстрирующие сидящих в клетках животных, которые с надеждой и собачьей верой в человека ждут своей участи. А потом я увидел прилавки китайского магазина, на которых ровными рядами лежали уже варенные собачьи тушки. Тогда все увиденное привело меня в шоковое состояние! До сих пор не могу понять, как вообще возможно есть своих друзей! Друзей, которые бесконечно преданы тебе, любящих тебя честно, по-настоящему, без задней мысли, ожидающих тебя дома после возвращения с работы. Они радостно прыгают, даже не смотря на удерживающую их цепь, которой привязаны к своей собачьей будке, и как глубоко переживают, когда их хозяин уходит в мир иной! Поучиться бы у них этой любви и преданности многим людям!

С того времени, как мы познакомились с узбекским парнем из Воронежа, прошло несколько лет. Но в моей памяти навсегда останется его рассказ о короткой и трагической судьбе поросенка по прозвищу Борька, история которого горячо тронула мое сердце. Сейчас мне очень хочется поделиться своими мыслями именно с Вами, уважаемые читатели. А ваше мнение пускай останется вашей тайной. Но хочется верить, что людей сопереживающих и душевных вокруг меня гораздо больше, чем бездушных или равнодушных.