А закат отразился от моря и крова, Он таким косметическим видится ныне, Будто сочные губы помадой багровой Небожители красят игривой богине, Чтоб ласкать и уста, и налитые груди, И до лона дойти, как до ночи итога, А на вас, почему-то не спящие люди, Будет сброшена с плеч циклопических тога. И тогда, как морщины, исчезнут детали И не станет уже ни багрянца, ни сини, Ибо ночь наступила, а звезды упали На разверстые чресла и потные спины, На притихший бульвар, пересохшие речки, Что с далекого мая ручьями журчали, И на ставший «Grand PIaza» плебейский «скворечник» - Избавляя тебя от прогорклой печали. Дальше – утро с бодрящею свежестью бриза И порывом взлететь на предгорий громады, И волна, по натуре немного подлиза, И бездонное небо в разводах помады. |