Песня Высоцкого (венок сонетов) 1 По песне судят об эпохе – Какие были времена, Ее герои и пройдохи, И чем она была полна. Благополучны или плохи Взошли в те годы семена, Из песни плещет старина, Гомер, Эсхил и Антиохи. А вот и средние века, Те, что значительно поближе, Их летописная рука На нить истории нанижет.. Но песня – жизни элемент, Ее слова, как документ. 2 Ее слова, как документ, Как древней амфоры обломки, Как полнокровный аргумент Затем исследуют потомки. Найдут средь характерных черт И злой сарказм, и юмор тонкий, Стихов прозрачные колонки, Наследие прошедших лет. Средь поэтических соцветий И всеми признанных светил Что значат два десятилетья, Когда активно он творил? Что значат при таком Молохе Сомненья, радости и вздохи? 3 Сомненья, радости и вздохи Незримо окружают нас, При трагике иль скоморохе Не иссякает их запас. И всюду – чувства, ахи, охи, Живое проявленье масс, Дошел доселе этот глас, Возникнув при царе Горохе. Любовь и зависть, трусость, верность, Чего еще? Не упустить… Отвага, подлость, смелость, ревность Нанизаны на жизни нить. Да, все как прежде, но поэт Навечно сохранит сюжет. 4 Навечно сохранит сюжет, Но вот вопрос – каким он будет? Создаст ли «истины» момент»? Иль «чувства добрые» разбудит? Какой захватит инструмент? Раздует пламя иль остудит? Возьмет с собой или забудет Гитару, скрипку иль кларнет? Какая подберется пара – Соединенье разных двух? … Звучит Высоцкого гитара, Лаская и терзая слух. Кто разглядит в парняге-жохе Ярмо гонений, счастья крохи? 5 Ярмо гонений, счастья крохи И неустроенный уют, А критиканы, словно блохи, Дышать спокойно не дают. Но даже в этой суматохе Жив поэтический статут – Ткань песни яркую плетут Метафоры и синекдохи. И, презирая все напасти, Он пел, выплескивая страсть, Пусть не всегда терпели власти, Зато имел над нами власть. И держит за душу куплет – Пиита признанный патент. 6 Пиита признанный патент – «Глаголом жечь», сердца тревожа, Он – вековечный диссидент, Когда поет – мороз по коже. Лишь в полночь завершит концерт, Буквально доходя до дрожи, И головы поднять не может, И так – в теченье ряда лет. Но выступал во всей красе, Овладевая полным залом, Пел о «нейтральной полосе», Но не был никогда нейтралом. В позиции сомнений нет, И он обязан дать ответ. 7 И он обязан дать ответ Своей неповторимой песней, Его знакомый силуэт Мелькал по городам и весям. Ему внимал интеллигент В квартире старой, что на Пресне, В Орле, Иркутске – всем известен С бобин магнитофонных лент. Чудесно каламбурить мог, Воистину – души услада: «Открыт закрытый порт Владивосток, Нью-Йорк открыт, но мне туда не надо!» Мог петь на выдохе и вдохе, И воскресить надежд всполохи. 8 И воскресить надежд всполохи В столице, в дальней стороне. Облаивали пустобрехи, Но пел – гитара на ремне. Пел о бездомном «кабысдохе», Теперь известном всей стране, О скалолазке в вышине И о печальном выпивохе: «Ты, Зин, на грубость нарываешься, Все, Зин, обидеть норовишь. Тут за день так накувыркаешься, Придешь домой – там ты сидишь». В запасе – сотни разных тем, Такое по плечу не всем. 9 Такое по плечу не всем – Быть «эхом своего народа». Вне рамок очень жестких схем – «Я не люблю фатального исхода». «Я не люблю», - он мог заметить тем, Кого «смущала» личности свобода, А для него подобная «невзгода» - Источник поэтичных тем. А там опять – гитары стоны, Он безрассуден или смел? «В прорыв идут штрафные батальоны», Пожалуй, первым он пропел. Не всем могло такое сниться, А может, - просто единицам. 10 А может, - просто единицам, Возможно, гения стезя Подскажет, что должно случиться, Что можно, а чего – нельзя? Быть равнодушным к славы блицам, По жизненной тропе скользя? Что для него враги, друзья? Его мечта – с гитарой слиться. Но нет – не песнею одной Он жил, снедаемый пожаром, С гитарой вместе шел на бой, И это все далось недаром. Пиит – на остриях дилемм, Жесток удел его поэм. 11 Жесток удел его поэм, Осиротелы, одиноки, Они среди других проблем – Ненапечанные строки. Кто охраняет вход в гарем? Настанут ли свободы сроки? Какие бурные потоки Сметут благопристойный крем? Никто к ответу не готов, Не сокрушить ему оплота. «Идет охота на волков, Идет охота …» Не убежать и не укрыться, Исканий дух – по всем страницам. 12 Исканий дух – по всем страницам, Да и по всей его судьбе, Вот-вот желание свершится Всего себя отдать - тебе. «Кто служит делу, а не лицам», Кто задыхается в борьбе, Кто на бегу, а не в ходьбе, Тому в полночь не шибко спится. И он ночей недосыпал, Когда писал свои баллады, Пииту большего не надо, Лишь только б зал ему внимал. И жизни линия верна: В словах и нотах – все до дна. 13 В словах и нотах – все до дна, Не позволял себе поблажки, Здесь жизни заповедь сильна – Не разменяться на бумажки. Душа работою полна, Живя открыто, нараспашку, Отдать последнюю рубашку, Вкусить поэзии вина. И, мысля исторически, Увы, пропел куплет: «Кто кончил жизнь трагически, Тот истинный поэт …» Мишень пророчества видна, А жизнь как и у всех, - одна. 14 А жизнь, как и у всех, - одна, И он свою оставил многим, И цену уплатил сполна По прейскурантам самым строгим. Обрыв струны, и – тишина, Лишь колокольчиком убогим Чуть слышно, где-то у дороги Она звучит, звучит она. В кладбищенском пространстве тесном Он в сорок два нашел приют. Пиита пламенные песни И на Ваганьковском поют. Наперекор судьбе-дурехе По песне судят об эпохе. МАГИСТРАЛ (акростих) По песне судят об эпохе, Ее слова, как документ. Сомненья, радости и вздохи Навечно сохранит сюжет. Ярмо гонений, счастья крохи – Пиита признанный патент. И он обязан дать ответ И воскресить надежд всполохи. Такое по плечу не всем, А может, - просто единицам. Жесток удел его поэм, Исканий дух – по всем страницам. В словах и нотах – все до дна, А жизнь, как и у всех, - одна… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
