Когда б волшебник приоткрыл мне дверцу, я доброе бы попросила дать мне сердце. Искристо-солнечно оно играло б скерцо и от него бы можно было всем согреться! Еще искусные бы попросила дать мне руки, чтоб тех соединить, кто здесь в разлуке. Переплела бы параллели в перекрестки, забыты были б километры, мили, версты… И быстрые бы умолила дать мне ноги. Скитальца каждого встречать в конце дороги горячим чаем, ароматом тмина, заботою и местом у камина. Да напоследок зренье дать такое, чтоб замечать страдание людское. Ни делом, словом, взглядом или вздохом обиды не доставить ненароком. Рассвет безжалостно сотрет минуты чуда, пролившись серым цветом отовсюду. Замолкло скерцо, позабыты ноты. Вновь в новый день - в мир логики, расчетов. А осень мертвенным дыханием аллеи прогонит чаянья, оставив дух потери. Строптиво капли дождевые станут биться о крыши, ветви, тротуары, лица!.. И вдруг одна из них отчаянно и смело в мою ладонь сорвется неумело, доверчиво искрясь в потоке света, и я поверю ей легко и беззаветно. |