Съездил в Москву. Вернулся уставший, полный эмоций. Как и после первой поездки в 2010-м, так и после нынешней, решил записать свои впечатления от увиденного. Начну курсивом, с момента отлета из Франкфурта.

Странно, конечно и, надеюсь, не типично для Германии: в аэропорту служебная дама решила наказать меня на энную сумму: с пеной у рта принялась доказывать, что я не имею права перевозить в ручной клади ничего, кроме маленького чемоданчика весом до восьми килограммов. Женщина, стоявшая в очереди впереди меня, поддалась на провокацию громкоголосой люфтганзовской служащей: была отправлена доплачивать «за превышение» нормы провоза. Видя мой, отнюдь не нордический профиль, дама попыталась проделать со мной ту же «шЮтку», но я так же громогласно возмутился: кроме чемодана имел право провезти бесплатно ещё и сумку для ноутбука. Поняв, что попала на «грамотного», дама швырнула на стойку мои документы и прошипела: «Проходите». Получив полное удовлетворение, шествую в салон лайнера – он уже готов к приёму летящих по небесам. Полёт ничем не отличался от всех благополучно закончившихся других полётов: взлетели, полетели, пообедали микроскопическим обедом, прилетели, мягко сели в Москве. Домодедово: зал прилёта странно пустоват. Ищу стойку московского такси: накануне Интернет обещал провоз в Москву за фиксированную сумму, равную 1300 рублей. На стойке выясняется – это стоимость «подачи такси». На вопрос, сколько же стоит поездка в Измайлово, мужичина в тёмно-синей униформе говорит: 5700 рублей! Вежливо прощаюсь и качу свой чемоданчик прочь от таксо-жуликов. Не успеваю пройти и десяти шагов, как тут же меня догоняет уже другой клерк в таком же вицмундире. Спрашивает, сколько я могу заплатить. «Уже теплее» - думаю я. Торгуемся и сходимся в цене 50 Евро: ехать, всё-таки, 63 км! Гружусь в таксо. Водитель, молодой парень, укутанный в шкиперскую бородку, интересуется ценой денег, вытянутой из моего кармана. Узнав, говорит: «Я бы отвёз вас за полторы тысячи рублей, но в аэропорту мафия – они платят нам копейки от тех денег, что берут с пассажиров».

Через полтора часа подъезжаем к измайловской «Бете». Для тех, кто «не в курсе»: москвичи называют комплекс гостиниц, построенных ещё к олимпиаде 1980-го года, «АБВГД-йкой» - по первым буквам названия гостиниц, пяти многоэтажных, идентичных по планировке, жилых корпусов общей вместимостью 10.000 мест – «Альфа», «Бета», «Вега», «Гамма» и «Дельта». У меня забронирован одноместный номер в «Бете». Он вполне приличен: в нём есть всё для полноценного отдыха. И ресторан с очень приличной кухней: шведский стол со множеством блюд на любой вкус.

Пятница, 26 октября. Первое впечатление от Москвы: очень много людей, говорящих на русском – всё время хочется обернуться на брошенную кем-то фразу. Такое со мной часто случается в Германии, где разговаривающий на русском вполне может оказаться твоим знакомым. И ещё одно яркое впечатление: везде много красивых и модно одетых женщин – в Германии, где женщины стараются как можно меньше походить на женщин, такое увидишь не часто! Вопреки ожиданиям, на улицах и в метро не видно попрошаек. После Киева начала двухтысячных, когда от них нигде не было прохода, я и тут ожидал увидеть нечто подобное, но ошибся. И, первый негатив: ни в гостинице, ни на улице – никто из случайно встреченных ни разу не улыбнулся, встретившись со мной взглядом. Никто не пожелал «доброго утра», войдя в лифт, никто не пожелал «приятного аппетита» - все «в себе», все чем-то озабочены, все огорожены от окружающих прозрачной стеной равнодушия. По пути в ЦДЛ зашёл в банк, поменять евро на рубли. За окошком в кассе барышня говорит по телефону. Ей хорошо, она улыбается и делает вид, что меня как бы и нет. Вежливо молчу, давая ей возможность закончить приятный разговор. Прождав минуты три, начинаю терять терпение. Наконец, барышня замечает меня и кладёт трубку. Она всё ещё там, на другом краю света, где остался её собеседник и взгляд её пуст и мечтателен. Склоняюсь к лотку для денег – иначе не докричаться, – и прошу продать мне рубли, попутно интересуясь сегодняшним курсом валют. Барышня никак не может «врубиться» в суть вопроса, потом говорит, что ещё не в курсе (на часах одиннадцать!). Потом опять снимает трубку и куда-то звонит.

Наконец, дело сделано и я прощаюсь со странной кассиршей.

...Церемония вручения наград победителям конкурса «Национальная литературная премия Золотое перо Руси» проводится в Малом зале ЦДЛ на Большой Никитской. Приятно встретился и тепло поговорил со старыми друзьями: Леонидом Брайловским, Ильёй Майзельсом, Сергеем Малашко. Церемония вручения наград одновременно впечатлила и утомила: было шумно, долго, утомительно. Искренне жалел Светлану Васильевну Савицкую, пытавшуюся временами перекричать шум в зале. Не понимаю, какие нужно иметь силы, чтобы в течении почти пяти часов стоять на высоких каблуках и непрерывно говорить в микрофон, вызывая награждаемых, объявляя итоги конкурса, руководя всей этой тяжёлой машиной, где каждый винтик – «неповторимые, единственные и самые талантливые писатели и поэты»!. В пятом часу пополудни «смешались в кучу кони, люди», и церемония плавно першла в фазу под названием «междусобойчик». Героически вытерпев все превратности праздничной пятницы, выжившие собираются у выхода из ЦДЛ. Таких набралось шестнадцать, соблазнившихся призывом – идти пешим строем на Красную Площадь, фотографироваться на долгую память. Согревала лишь одна мысль: у некоторых «было с собой». Мы, по своей рассейской привычке не учли лишь одного: здесь вам не Магадан и, даже не Хацапетовка, где можно запросто зайти в харчевню и как-то уболтать обслугу на предмет «у нас с собой, а закуска – ваша».

Едва живые, дотащились, наконец, до Вечного Огня в Александровском саду. У оного толпится разнообразный люд, совершающий что-то нехорошее, отчего солдатик, стоящий у будки разводящего караулы, постоянно дует в свисток, охлаждая тем самым особенно ярых нарушителей порядка. Делаем сэлфи – «так, потом вот так», потом ещё раз – на телефоны желающих увековечить момент. Чувствуя, что до Красной Площади не дойду (вот она, за углом!), прощаюсь со всеми – благо, станция метро «Площадь Революции» совсем уж рядом. Она манит, она предлагает себя с настойчивостью пожилой дамы, решившей использовать свой последний шанс. Потихоньку тащусь в направление вестибюля и, через час, я уже «дома»: ужин в гостиничном ресторане, душ, и «баиньки». Последняя, уже ускользающая мысль: наверное, и в Ноевом ковчеге было так же шумно и тесно, как было шумно и людно в Малом зале ЦДЛ.

...Суббота: сегодня читаю стихи в «Платоновке». Первый авторский вечер в России. Впервые перед московским читателем – это будоражит воображение, настраивает, обязывает, вдохновляет.

…Не спеша «чапаю» тихой московской улицей – в запасе ещё более часа. Дома вдоль улицы – истинно столичного размера: стометровые, многоэтажные, построенные в благодатные, но неверно оценённые потомками, «застойные» времена. Они строились с заботой о людях – их первые этажи традиционно отдавались молочным кухням, почтовым отделениям, детским садикам, библиотекам. И вот, когда до нужного мне номера на Усиевича осталось совсем ничего... В бывшем советском обшарпанном подвале сегодня работает пицерия. На вывеске перед входом – название, что-то на итальянский манер (уже дома ради интереса «погуглил» и нашёл! Заведеньице называется «AMbarcafe»). Спускаюсь вниз и толкаю дверь. Небольшой полутёмный зальчик с дюжиной столиков. Напротив входной двери, в углу – набор барабанов разного размера ожидает своего барабанщика. «Здесь играют музыку» – эта мысль тут же находит своё подтверждение: спрятанные где-то колонки извергают джаз. Посетителей нет, я один на один с двумя мужчинами, беседующими возле барной стойки. Один – полноватый мужчина лет пятидесяти, наверняка – хозяин заведения, второй – юноша в белой рубашке, скорее всего – бармен. Заметив мое появление, они прерывают разговор. Тот час мне предлагается меню заведения: паста десяти видов, пицца, напитки и т.д. Интересуюсь, смогу ли выпить кофе. Вместо ответа замечаю, что хозяин внимательно изучает серебряного орла, висящего на моей груди. Вдруг мужчина переходит на немецкий:

-Sprechen Sie Deutsch? – спрашивает он.

Услышав утвердительный ответ, предлагает поговорить на немецком. Увидев моё удивлённое лицо, объясняет:

-Я много лет жил в Германии.

После этого решительным тоном отдаёт указание своему помощнику – чем меня кормить и поить. Потом возвращается к прерванной беседе:

-Что вас привело в Москву?

Услышав, что у меня сегодня в соседнем доме должен состояться литературный вечер, он вновь поворачивает голову к бармену:

-И не забудь сделать нашему гостю скидку.

-Поэтам и писателям в моём заведении скидка двадцать процентов – это он уже ко мне.

Знакомимся. Моего собеседника зовут Шалим, он московский еврей. «Немца» узнал во мне по украшению, свисающем на витом кожаном шнурке с моей шеи.

-Здесь такие украшения – редкость, -коментирует он, - я видел такие же в Баварии.

Делаю ему комплимент за внимательность и, пока готовится спагетти, беседую с Шалимом. Много лет назад он перехал с семьёй в Германию. Жил в Дюссельдорфе, перегоняя в Россию подержанные легковушки. На этом поприще «поднялся» и стал владельцем двух пиццерий, но потом что-то не заладилось в жизни и бизнесе, и он, разведясь с супругой, вернулся в Москву. Здесь он вновь открыл кафе и, как говорится в пословице: «женился, развёлся, счастлив».

Вскоре я уже наматывал «верёвки» спагетти на вилку, отправляя аппетитные порции в рот. А Шалим, усевшись напротив, продолжал свою историю: оказалось, что мы с ним ещё и бывшие земляки – он родом из Львова.

«Где Львов, а где Киев?» - спросите вы. Но, дело не в расстоянии между этими городами – главное, что мы оба оказались выходцами из Украины, а это уже повод выпить. И Шалим щедрой рукой угощает меня «Парламентом». Когда он предложил уже третью рюмку, я вежливо отказался – мне ещё предстоит выступление, а придти к народу с запахом спиртного – не в моих правилах. Расставались мы с гостеприимным Шалимом друзьями, и я на прощание подарил ему свою книжку.

...Библиотека встретила тишиной и запахом книг. Мне были рады: две библиотечные дамы, узнав в пришедшем ожидаемого ими автора, приветливо поздоровались, предложили пройти и отдохнуть с дороги – до встречи с читателями оставалось ещё пол часа. Потом зазвенел колокольчик, извещающий о приходе посетителя. Раз за разом он звенел все чаще, знаменуя появление в библиотеке всё новых и новых посетителей. Тем временем, я изучал содержание полок: книг в библиотеке оказалось неожиданно много. «Это вам не скудная «русская» полочка где-нибудь в немецкой библиотеке с двумя-тремя модными авторами» - подумал я.

В этот раз я читал свои новые стихи – те, что ещё не публиковались. Было много говорено: я комментировал свои стихи, рассказывал об их судьбе; читатели расспрашивали о жизни в Германии. Время летело незаметно и, вместо предполагаемых двух, вечер длился три часа. На прощание я подарил читателям шесть книжек, бывших у меня с собой. Закончился вечер общей фотографией. Прощались тепло. Библиотечные работники приглашали приехать снова, я благодарил и говорил дамам заслуженные комплименты.

А в воскресенье я улетел домой.

 

30.10.2018