Рыбалка

 

Рыбалка моего детства это не совсем то, что принять считать теперь. Это был скорее поход за рыбой. Дело происходило на Сахалине, где в то время никто браконьеров не только не ловил, но и самого такого слова в обиходе не было. Рыбы было навалом в ручьях, не говоря о реках, а красная икра была дежурным блюдом во всех столовых.

– Возьми под крышей удочку. – Подсказал старший брат.

«Удочка» изготавливалась в этой местности исходя из пристрастий рыболова. В нашем доме она походила на обычные, казалось бы, вилы. Да, именно вилы для полевых работ только с семью зубьями, которые были не заточены, а как раз наоборот – они оканчивались умело выкованными шариками.

Мы с соседским пареньком Валеркой пошли на «наше место». Оно находилось кило-метрах в семи от города. Лет десять назад его присмотрел и оборудовал старший брат. Достоинств в нём было три. Во-первых, здесь от левого берега реки поднимался крутой склон, а правый берег густо порос лесом. Конечно, территория была вполне доступной, но кто сюда пойдёт, если рыбы прямо у дороги валом? А отсюда нужно её тащить на гору. Труд, казалось бы, ненужный и бессмысленный, но такое положение обеспечивало тишину и покой и исключало наличие шумливых конкурентов. Во-вторых, там была готовая яма – её тоже когда-то вырыл брат. Она была метра в два длинной и метр шириной, заполненная водой вровень с урезом воды и находилась в полутора метрах от берега. Мы именовали её купелью. В-третьих напрямик до города было километра четыре.

 

Всякая работа, учили нас старшие, начинается с перекура. Расположившись у тихой глади реки, в которой кишела рыба, мы достали «тормозки». На природе особый аппетит. Дома и есть не хочется, а здесь мы быстро уничтожили пищу.

Был тепло, солнечно и тихо. Здесь речушка в ширину достигала метров двадцати. Она бежала с гор, а потому течение было сравнительно быстрым. Шум идущей воды переплетался с плеском рыбы. Хорошо! Только какая-то корова далеко на противоположном берегу неприятно и назойливо мычала.

Отдохнув и, насладившись красотами местного пейзажа, мы приступили к делу.

Для начала следовало углубить купель, то есть выбросить лопатой накопившийся ил, и приподнять бруствер.

В воду, с вилами в руках, пошёл я сам. Справа, слева, между ног в верховья потоком шла кета. Несмотря на юный возраст, мы не были новичками. Сложность состояла в том, чтобы живую рыбину подхватить в воде вилами, при этом не дать ей перевернуться и ускользнуть. Как правило, очередная жертва очень уютно ложилась на изогнутые зубья и пока, она собиралась повернуться, умело направленная рыболовом, летела прямо в «купель» и, если она падала на берег, то её здесь поджидал напарник и ловко отправлял в западню.

Процесс рыбалки требовал сноровки и силы, на всё про всё нужно было затратить с пол секунды, иначе рыба уйдёт. Частенько какая-то проворная рыбина выскальзывала в воду, но это меня не огорчало: бери-бросай – такова рыбалка. Я тринадцатилетний мужичок был сильнее и ловчее своего соседа. Валерка был неуклюж, но на берегу управлялся довольно ловко.

На всё уходило не более часа. Потом мы шли к купели и осматривали улов. Выбрасывали в реку самцов и оставляли только икрянок. Из них также выбирали самых крупных. На велосипеде каждый из нас мог увести груз килограмм в десять-двенадцать. Тупые зубья вил не позволяли поранить рыбу, а потому забракованную кету мы отпускали совершенно здоровой.

 

Назойливое мычание невидимой коровы стало раздаваться ближе. Голос её был несколько странным. Мычание заканчивалось не глухо, как у прочих коров, а, наоборот, звонко. Но увлекшись рыбалкой, мы не особо обращали внимание на её нытьё. Время от времени слышалось, как не прошеная гостья продвигалась на противоположном берегу, шурша травой и кустарником. И тут в моей голове мелькнула мысль, что животное желает, чтобы мы обратили не него внимание…Но отвлекаться было некогда и я забыл этот неприятный голос.

Вот рыбалка закончена. Мы упаковали рыбу в рюкзаки, приторочили их и снасти к рамам велосипедов. Вдвоём вытолкали на крутой подъём сначала один велосипед. Спрятали его в кустах и оправились вниз.

И тут ясно услышали, что невидимая корова опять замычала, но на этот раз совсем близко за речушкой, в её голосе слышался не только отвратительный тембр, но и недовольные нотки, мол: вернулись непрошеные…

 

Мы взяли второй велосипед и только собрались тронуться в путь, как корова издала своё непристойное мычание где-то совсем рядом, почти над ухом, причём громко, как Иерихонская труба. Я и Валерка одновременно посмотрели на реку и замерли… Метрах в пятнадцати от нас на противоположном берегу, зайдя передними лапами в воду, стоял огромный медведь. Он посмотрел на нас и, подняв голову к небу, ещё раз издал своё мерзкое мычание…

Не помню, каким образом мы заскочили на гору, но велосипед, рыба и снасть были при нас. Немного отдышались. Валерка предложил поскорее улепётывать, пока медведь не съел нас. Я был другого мнения: раз мы ещё живы, значит косолапому уже не интересны и стал осторожно пробираться к склону у реки. Валерка то ли набрался храбрости, то ли не желая остаться один, двинулся за мной. На краю склона увидели реку во всей её красе и разинули рты…

Внизу, где несколько минут назад мы безмятежно ловили рыбу, в воде по брюхо стоял незваный гость. Завладев нашим местом, медведь спокойно занимался рыбалкой. Он лапами выхватывал из воды рыбу и ловко швырял в нашу купель…

– Вот нахал. – Прошептал Валерка.