Осенний пасмурный день. Дождь льет, как из ведра, на небе сверкают молнии, а холодный северный ветер пронизывает насквозь. Вышедшая на конечной остановке женщина как бы невзначай вытащила что-то из пакета и, оставив под скамейкой, быстрым шагом удалилась прочь. Никто этого не заметил или просто не обратил внимания.

 

Маленькое пушистое существо, еще еле-еле стоящее на ногах, стало жалобно мяукать, трястись от холода и озираться по сторонам. Временами, выскочив из-под скамейки, оно устремлялось за прохожими, но почти сразу возвращалось под крышу остановки, прячась от дождя. Все еще не веря, что его выбросили, маленький котенок подходил к людям, стоящим под крышей, терся об их ноги и жалобно мяукал. Он был чистенький, шерстка его блестела, по-детски раздутый животик придавал ему комичный вид.

 

- Какой хорошенький, – какая-то женщина склонилась над ним и, порывшись в сумке, достала кусочек сыра. Мелко накрошив его, она с умилением смотрела, как котенок ест. Потом быстро ушла, торопясь к подошедшей маршрутке. Тот было кинулся за ней, но снова вернулся под крышу. Сыр кончился, и котенок расхаживал по остановке, терся о ноги людей в надежде на новое лакомством или предел мечтаний - заберут в теплый уютный дом...

 

- Пошел прочь! – молодой парень оттолкнул его ногой.

 

Котенок, как бы не заметив этого, снова к нему приблизился и тут же получил сильный пинок. Отлетев на несколько метров, ударившись о стенку остановки и шлепнувшись в лужу, он с трудом поднялся и, заваливаясь на болящий бок, забился в дальний угол. Теперь он уже не был чистеньким и красивым, шерстка его намокла, с нее капала грязная вода, болевший бок заставлял постоянно выгибаться. Жалобно мяукая, он глядел на людей, которые даже не заметили произошедшего.

 

Уткнувшись носом в угол остановки, котенок уже не обращал внимания на безразличных людей, ему было плохо. Болел животик от непривычной пищи (до этого он не ел сыра), и его подташнивало. Спазмы, кроме того, вызывали боль в ушибленных ребрах, а холодный ветер, врывающийся внутрь, заставлял его мелко дрожать.

 

- Мама смотри, какой маленький, – раздался детский голосок.

 

Девочка лет шести уже тянула к нему руку, когда подбежавшая мама отдернула ее.

 

- Не тронь. Не видишь, какой он грязный, да и больной, наверное. Мы тебе другого котенка найдем - чистенького и здорового.

 

- Мама, я этого хочу, смотри, какой он несчастный, – девочка захныкала.

 

- Все, пойдем, - мама оттащила дочку и, поворачиваясь, даже не заметила, как наступила котенку на лапу.

 

Тот мяукнул и, прихрамывая, перебрался в самый дальний угол под скамейкой.

 

Вечереет. Люди на остановке почти не появляются, дождь сменился крупными хлопьями снега, который порывами ветра заносило под скамейку. Лужи стали покрываться корками льда. А замерзший котенок так и сидел под скамейкой. Мокрая шерстка тоже стала покрываться корочкой льда, холод уменьшил боль в лапке и ребрах, но и сковал так, что котенок уже почти не мог двигаться.

 

Вдруг что-то жаркое дохнуло ему в мордочку, горячий влажный язык несколько раз прошелся по всему телу. Это взбодрило котенка, и он тихо мяукнул. Очень тихо.

 

- Бакс, что ты там нашел? Фу! Фу, я сказал. Не хватало тебе еще заразу подхватить, – парень отдернул собаку за поводок, и они ушли.

 

Пустая остановка, ярко горят огни фонарей, изредка подъезжающие маршрутки, постояв немного и не дождавшись пассажиров, уезжают прочь. Ветер почти стих, и крупные хлопья снега отвесно падали на землю. А под скамейкой на остановке лежал маленький замерзающий комочек.

 

Шаркающей усталой походкой на остановку зашла пожилая женщина и опустилась на скамейку. Серое сильно поношенное демисезонное пальто, голову прикрывает серый вязаный платок, в руках пакет. Тяжело дыша, она сидела и вглядывалась в темноту, ожидая припозднившуюся маршрутку.

 

- Мя, – еле слышно донеслось до нее. – Мя, – женщина озиралась вокруг и не могла понять, откуда доносится звук. – Мя, – раздалось в третий раз, и она догадалась заглянуть под скамейку.

 

- Вот ты где..– женщина попыталась дотянуться до котенка, но тот был слишком далеко. Оглядевшись вокруг, она пошла и подобрала палку. – Ну-ка, иди сюда – шерудя палкой под скамейкой, она подталкивала котенка к себе. – Гляди-ка, какой противный. Ну-ка, иди сюда. - Она протянула руку, котенок закрыл глаза и раздалось последнее несчастное «Мя» бедного, всеми брошенного существа…

 

Яркое весеннее солнце согревает все своими лучами. Ручьи от тающего снега журчат по асфальту. На скамейке перед домом нежится на солнышке молодой кот с лоснящейся и переливающейся шерстью. Рядом с ним сидит пожилая женщина в сильно поношенном демисезонном пальто, только на этот раз на ее голове нет шерстяного платка и видны ее седые волосы. Она ласково гладит кота, а тот мурчит так сильно, что проходящие мимо люди оборачиваются.

 

Я не ошибся и не опечатался, когда написал что несчастное «Мя» было последним. Да, оно действительно было последним, потому что сменилось счастливым урчанием любимого и любящего кота. Он урчал даже тогда, когда врач осматривала и щупала его сломанные ребра. Урчание лишь на мгновение прерывалось, если боль была нестерпимой, и снова начиналось, чуть только боль стихала.