Всё врезается в сердце кинжалом, Не утихнет за давностью лет: Помню, рыжая лошадь лежала На прохладной осенней земле. Рядом, так по-младенчески тонок, Рыжей мастью похожий на мать, Озирался вокруг жеребёнок И беды не хотел понимать. Взгляд блестел из-под тоненькой чёлки, Притаился под гривой репей... Кто-то выдохнул тихо: "Девчонка..." И добавил: " Одна ты теперь..." А "девчонка" с тоской и любовью В тёмно-карих глазёнках - дитя! - Вдруг вздохнула легко и свободно, Материнское вымя найдя, И прикрыла густые ресницы... С наслаждением, быстро пила, Словно вдоволь хотела напиться, Но напиться никак не могла. И звенел, то с мольбой, то упрямо, Детский голос: " Ведь скоро зима! Мы возьмём её, мамочка? Мама! Я кормить её буду сама!" |