Уважаемый Микаел,

 

Простите меня за вторжение в Вашу «гостиную»; вторгаюсь я, можно сказать, без приглашения и особой на то надобности. Хотя причина тому основательная, во всяком случае, для меня. Причиной тому явились Ваши рассказы, которые я, как Вы поняли, практически, все прочитала.

Я уже писала Вам всяческие рецензии - раздел, где читатели выражают свое мнение – и, чтобы не повторяться в своих хвалебных песнях, решила поступить по-другому, хотя, и это я прекрасно понимаю, никто особенно меня об этом не просит.

А написать столь неожиданное для меня самой письмо подталкивают меня те странные эмоции и настроение, в которые я стала погружаться, читая ваши работы.

Сказать, что я почувствовала восторг, удивление, не сказать ничего. Да и не восторг это в прямом смысле этого слова, а что-то совсем иное, но тоже очень приятное и радостное.

Удивлялась и радовалась я тому, что уже очень-очень давно не читала ничего (конечно, если не считать тех всемирно известных авторов, к которым приходится вновь и вновь обращаться за неимением иной подпитки – новой), что было бы настолько созвучного всему моему естеству и мироощущению. А посему простите мне уж мою несдержанность.

 

Что меня поразило:

- структура повествования, цельность каждой работы будь то рассказ, повесть или миниатюра, ее логическое завершение даже несмотря на то, что в некоторых рассказах как бы открытый конец; но финал есть всегда и совершенно неожиданный. В каждом Вашем рассказе есть загадка, тайна или превращение, которые Вы выпускаете «наружу» самым удивительным образом, словно делая надрез скальпелем. Кроме того, Вы создаете сразу два или три плана, две-три параллели, которые, вопреки всем законам геометрии, обязательно пересекаются. Вы умело и бесстрашно обходитесь с пространством и временем, что особенно меня завораживает и волнует, словно на свете есть еще кто-то, кого невольно притягивает та же тема;

- «выписывание» образов, Вы создаете такие «ощутимые» полновесные образы (без привязки к конкретному быту), что их не просто ощущаешь рядом живьем, но даже слышишь шорох их одежды, запахи и игру светотеней на их лицах; а, кроме того, все персонажи интересны, как явления, они представляют собой сгустки целого комплекса переживаний, они наблюдают, они проносят через себя события, вычленяя из них самые значимые и незаурядные, они все – жертвы своих собственных деяний.

 

Note: Не знаю, может быть, я сама страдаю больным воображением или мое детство, проведенное в старом фамильном имении в большом лесу, где управляли мои бабушки, где стены были увешаны портретами родственников, где был пятичасовой чай с печеньем, а вечером разжигали камин, и мужчины курили трубки, где по ночам бесконечно и протяжно что-то скрипело и вздыхало, наложило на меня неизгладимый отпечаток, не знаю. Но многие вещи и события я продолжаю видеть через призму тех старых мансардных окон, и тогда мне кажется, что и форма, и цвет, и сам их смысл совсем иные, чем те, которые есть наяву.

 

- необыкновенная вязь письма, богатый и распевный язык, создающий определенный ритм, из которого нельзя выбросить или добавить слово, т.к. тогда исчезает мелодика – это очень легко прослеживается – у некоторых авторов ее нет просто начисто, да и задачи такой не ставится. Я не говорю, что Вы ставите перед собой такую задачу или это происходит уже с лету, не знаю, но у Вас каждое слово в своей нише, лунке, как в гольфе – только так и никак иначе. Прекрасный язык, прекрасная проза.

 

И еще. Что нашло во мне отклик и созвучно мне самой.

- Время. Как отдельный персонаж. Что это за временной, исторический период, в котором живут Ваши герои? Казалось бы, вот замки, готика, а вот и Английская революция, вот старый Ереван, Армения, да нет же, вот и современность, да-да почти сегодняшний день… И это так: Ваше время – безвременно, Ваше время не привязано к какому-то отрезку – оно условно, что истинно: это могло быть когда-то, это может быть и сейчас.

- Так же и с Вашими героями – они безымянны (в большинстве рассказов), они имеют лишь свой статус: студент, мать, отец, брат, слепой, писатель, женщина, торговец - и это мне знакомо! Мне мешает, как в своих рассказах, так и в рассказах других, фонетический ряд, создаваемый конкретными привычными именами, имеющими невольно свой исторический ассоциативный ряд. Но не всегда удается избежать имен, тогда приходится выкручиваться и находить лазейки.

 

- И наконец, последнее. У Вас доминирует Белый мир. Это странно, скажет случайный читатель, поскольку Ваши рассказы скорее цвета пламенеющей бронзы, чем белые. Конечно, не спорю, но белый цвет, определенно, для Вас что-то значит – это очевидно. Может быть, белый цвет не просто цвет чистоты и света? Может быть, чего-то еще, ведомого только Вам – символ противопоставления, выхода, притяжения, омовения, а, может быть, опасности?

ВСЕ Ваши женщины одеты в белые платья - платья снежной белизны («Ночь», «Картина», «Человек за стеклом», «Игры на троих» и пр.), мы идем к недосягаемой белой башне-мечте («Белая башня»), мы видим белое одеяло («Диван»), а вот и сверчок в белой ливрее («Белая башня») и пр.

 

Но не расслабляйтесь и не думайте, что я умею петь только сладкие песни и восторгаться тем, что Вы пишете, наберитесь терпения: у меня есть и вопросы, и уточнения, и пара слов о каждом Вашем создании (я не буду останавливаться на тех, которые уже отметила в своих рецензиях).

 

НАВАДА

Вы, действительно, создаете нечто целое из черепков «кувшина». Вы ловко излагаете историю длинной в жизнь всего на пяти страницах, выхватывая только то, что представляется ценным и значимым. Интересно, а, может быть, у нас у каждого есть своя история, которая начинается в юношестве или даже раньше и имеет свои отголоски в зрелом возрасте? Не сомневаюсь! Просто не все могут рассмотреть корни, вспомнить забытое или поймать себя на миге, когда мы расстаемся с «детским неведением о человеческой подлости». Наверное, у нас у каждого есть своя «золотая монета», которую мы не вернули когда-то, а потом за это горько расплачиваемся, не понимая причин. И золото превращается в медь, теряя свою значимость и вес.

Хорошо описано смятение мальчика, который должен был принять решение – вернуть или сохранить монету. Кажется, ты сам вместе с ним принимаешь это решение, а я, как истая мать, так и хотела сказать: Не смей даже думать об этом! Подними и отдай!

Но одно дело, знать, как должно быть, а совсем другое, это знание претворить в жизнь – так много соблазнов и оправданий! Цена им – твоя жизнь.

Вот такие мысли вызвал у меня Ваш рассказ.

Притягательны фразы (я всегда выделяю то, что мне особенно нравится): «Говорят, что время стирает в памяти имена, даты и образы, примеряет врагов и ОТПУСКАЕТ ГРЕХИ», «просеять миллионы человеческих существ, чтобы найти одного-единственного нужного мне человека…», «Огромный мир, переполненный порочными страстями, открылся моему оку. КАРТЫ ЛГАЛИ (!)», «маршрут мой проступал как некий кабалистический знак», лицо «судорожно подергивалось, словно оттаивало».

И еще. Простите за странный вопрос: а кто Вы по гороскопу? Я знаю, это глупость, и все же. Задать этот вопрос меня заставляет одна фраза в этом рассказе. Объяснение смогу дать позже, когда получу Ваш ответ.

 

ЧЕЛОВЕК ЗА СТЕКЛОМ

Рассказ – яркий пример пересечения времен и создания невозможных временных отрезков. Рассказ – параллель: женщина в дорогом снежно белом платье – образ матери в чем-то длинном; женщина за стеклом, молодая (взгляд человека снаружи), и та же женщина, постаревшая (взгляд человека внутри магазина); человек за стеклом – старик; человек за стеклом – белое существо; белое существо – старик; белое существо – ребенок в утробе; клетчатая скатерть в доме отца – та же скатерть в доме женщины, и т.д. Переход из одного образа в другой, вычленение ядра и превращение этого ядра в отдельные образы («в лице этом я узнавал то странное существо, что всю мою жизнь вело меня к богатству», я – это оно), перенос предметов в разные ситуационные интерьеры. Все это, безусловно, завораживает, т.к. продемонстрирована текучесть и плавность пространственный переходов, условность окружающего мира, незаметный переход из внутреннего состояния во внешнее и наоборот - некая Лента Мебиуса (у меня есть повесть с таким названием, посвященная различным состояниям одной любви, когда внешнее и внутреннее меняется местами).

Безупречны построения фраз: «Я знаю, что рискую остаться непонятым и тем самым могу лишь преумножить слухи…», «…взвился бесконечный рой автомобильных фар…», ; хорошо: «неуверенно мигнул уличный фонарь…». Поменяла бы местами: «И все-таки по тому…. я понял, что она заметила меня», т.е. «меня заметила» - для некого акцента на «меня».

Особенно хотела остановиться на самом «простом», пожалуй, куске в рассказе – описании ювелирного магазина. «По обыкновению…» и до «…и стал бы вглядываться в людей, вглядываясь в их жизнь»|… - На мой взгляд, неимоверно тонко и точно описано, а, главное, подмечено охватывающее главного героя чувство – в эти минуты, когда он видел эту слепящую роскошь, он ощущал не никчемность, зависть и несостоятельность – вовсе нет! Это было бы просто и слишком примитивно. Нет, здесь совсем другое: он ощущал свою жизнь ненастоящей и ненатуральной! Мне кажется, что совершенно точно понимаю, что имеется в виду. Мне кажется, что когда-то испытывала такие же ощущения.

 

БЕЛАЯ БАШНЯ

Белая башня. Что это? Башня – мечта, страх, потаенные желания? Башня – мираж, Фотоморгана? Или все вместе? Или это то, к чему мы вечно стремимся, ломая свои жизни, наступая по многу раз на одни и те же на грабли, проходя огни и воды, даже забывая порой то, ради чего мы все это делаем, а это заветное нечто – совсем рядом, просто мы почему-то его не видим, не можем увидеть. Сложно сказать, и не будем этого делать. Читая «Белую башню» пусть каждый видит в ней нечто свое.

Само описание Башни словно списано с натуры. Описана, как нарисована. Создано совершенно четкое, фотографическое изображение – вот она и ночью, и днем. Все так.

Затем вход в ирреальность: старуха, ворон, таракан в балахоне, сверчок… Ирреальность ли это?

 

 

«Диван», «Кресло великого писателя», «Картина» - интерьерные рассказы, наводящие на различные воспоминания. Истории с картинами – вечные, неисчерпаемые, начиная с «Дориана Грея» и заканчивая рассказами Эдгара По, Моэма и пр. В нашем старом доме вечно висели портреты которые «наблюдали» за тобой – куда бы ты не встал, они вечно за тобой следили. Два из них я сняла, упрятав на чердак, что тоже меня не спасло, т.к. Я ВСЕ РАВНО ЗНАЮ, что они там, и продолжают СЛЕДИТЬ.

 

КАРТИНА

Сейчас я выбираю себе домой гобелен. Просмотрев достаточное количество работ, среди прочих мое внимание привлек «Мостик» Моне – плакучий, желто-сине-зеленый пейзаж. Читая Вашу «Картину» я вспоминила о нем.

«Художником оказался высокий молодой человек в костюме не лучшего покроя». Использование слова «покрой», более верно, чем «крой», но я бы все равно использовала последнее для соблюдения заданного ритма.

Завораживающая история, нет сомнений в «свершившемся преступлении», белое платье – вновь на женщине белое платье.

 

ДИВАН

История - аллегория, чем-то нарочито забавная. Хороший материал для психолога-аналитика, к которому придет автор с проблемой своей семейной жизни. Автор – идеальная жена – диван (греза, потаенное желание). Очень «веселая» история. Почти нравоучительная.

Наша же история была чуть помрачнее, но тоже была связана с диваном, который был привезен в наш дом из какой-то старой московской квартиры.

Никогда нельзя брать чужие вещи.

Этот диван нам достался от друзей, уехавших в Америку – они отдавали вещи. Диван был кожаный, старинный, резной и пр. С момента появления его в загородном доме, каждую ночь мы начали слышать странные звуки, в которые сначала не поверили, а потом смирились: не то вздохи, не то скрипы, не то заунывное пение. Дважды мы хотели от него избавиться, но не получилось – диван не хотел покидать свое новое пристанище: один раз внезапно сломалась машина, другой раз он сам – свалился по дороге, пришлось вернуться. Короче, он нам попортил ночи отдыха, но мы его все равно убрали – в дальний сарай, откуда он исчез через год в неизвестном направлении. Только спустя три года, снова встретившись с уехавшими друзьями, мы случайно завели разговор о старом диване. Они нам признались, что на диване умерла их старая бабушка, долго болела, охала, ахала, а по ночам пела песни. Вот так бывает. Но я в это не верю. Хотя песни я слышала.

 

ПАЛИМПСЕСТ

Прочитала с огромным интересом, а поскольку почти все Ваши рассказы мне бесконечно нравятся, то и все это повествование я приняла по факту, как должное, с искренней верой в написанное, а кто знает?

Память – опыт – память – как хочется, чтобы опыт осел в памяти, чтобы не делать больше ошибок; как хочется, чтобы память не хранила опыта, чтобы вечно вкушать сладость этой жизни, не думая о последствиях.

 

КРЕСЛО ВЕЛИКОГО ПИСАТЕЛЯ

Опять таинство, опять превращение – друг – не друг, а кто-то иной; опять вещи живут своей собственной жизнью – бесконечное движение в кипах бумаги, прыгающее кресло; это присутствие животных – осел с длинными ресницами, ворон. И вещи диктуют свои условия существования, задавая отправные точки на пути следования. Забавно. Так создаются романы?

 

НОЧЬ

Рассказ – фантасмагория, с одной стороны; с другой стороны, совершенно четко умещается в такое психологическое явление в жизни, как обида детей на умерших родителей.

Мне долго не было понятно это чувство, пока я не капнула эту тему, не посмотрела на эту тему, как на факт. Смерть для детей - явление непонятное, добровольное ли или нет, они не знают. Знают только, что взрослые сильнее их, сами принимают решения, знают, что можно, а что нельзя, что хорошо, а что плохо, значит, умирая, они делают «сознательный» выбор, покидая, бросая своих детей. Дети долго от этого мучаются, храня обиду на мать или отца, но чаще на мать, и вечно ища во всех будущих людях отголоски, черты, созвучия своей потери. Порой, люди избавляются от такой детской обиды только в зрелом возрасте, что, безусловно, накладывает отпечаток на всю их жизнь.

Похоже, рассказ об этом - красивый, напряженный, тревожный, вот она детская боль и детские страхи. Вот они звуки, живущие в голове, и не имеющие реального выражения, кроме как через давно ускользнувшие образы.

В этом рассказе можно кое-что подправить в тексте:

«Иногда невероятным усилием пытался оживить образ ее,…» - я бы поменяла местами,

«…тускнел, а вместо его в душе…» - вместо него,

«А отец то ли хотел утешить меня, то ли икал утешения сам…» - искал,

«…было как-то бессвязно и нужно только ему…» - я бы вставила дополнительно «…и нужно было только ему…»,

А в начале абзаца «День начался солнечным» я бы поставила троеточие или разделила абзацы пробелом, как начало основного повествования.

 

БИНОМ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ

На мой взгляд, одна из лучших Ваших вещей с точки зрения самой задумки и идеи, заложенной в ее основу. Хотя, конечно, успеха Вы добиваетесь и неожиданной концовкой.

Как почти и во всех рассказах здесь есть тайна и волшебное превращение. Но превращение ли это? Или мы видим только то, что хотим видеть, а некоторое отметаем или принимаем, основываясь лишь на общепринятых матрицах? Да, я все время задаю вопросы, но я не жду ответов: и не потому, что их нет, или они спорные, а потому что «копать» не всегда следует – любая простота хуже воровства, любая определенность не оставляет места для любопытства, любая ясность ведет к разочарованию.

Противопоставление: реальность – мечта – объединяются в единое целое! Невольно, Вы затронули такое простое и такое сложное явление единства противоположностей: там, где начало, там и конец; а любая красота скрывает уродство и наоборот, и т.д.

«Прекрасен» образ хозяйки. Она живая, настоящая. Это единственное произведение, где женщину Вы одеваете в красное платье. Интересно, почему? Порок? Или так, случайность…

 

ИГРА НА ТРОИХ

Интересный прием двух параллельных повествований. У меня был рассказ, когда одно и тоже событие пересказывают два разных человека, и результат диаметрально противоположный. Это понятно, интересно, психология души.

Не знаю почему (Вы будете меня ругать), но этот рассказ у меня тут же вызвал в памяти недавний фильм «Город грехов» - кровавая фантасмагория, с долей юмора, цинизма и мудрости.

Что тут скажешь – отлично! Ваша «Игра…» вся в этой фразе: «Внизу на грязном асфальте судорожно бились человеческие страсти и тени…» , а, может быть, и не только Ваша «игра»?

 

ПОСЛЕДНИЙ МИГ

Почти историческая зарисовка, времен английской революции? Похоже.

Повествование резко делится на две части: описание леса и «визит» в замок.

Прекрасное описание леса – бурой пеной он оседает под тяжестью крон – хорошо, что скажешь? Лес и живой – он дышит, и мертвый – он принимает смерть, лес - осенний, но осень в нем своя – порочная, как смерь смерти.

Можно сказать, это печальная история о любви с точным соблюдением условий жанра.

Нарушение стиля: предчувствие подвоха. Подвох – разговорный стиль, можно использовать что-то другое: предчувствие обмана, возникли подозрения, закрались сомнения, ловушка и пр.

«Так устроены наши нервы» - этот вывод Вы делаете на основании замечательного наблюдения, когда в радости время летит быстро, а в горе время замирает и т.д. Только это не нервы так утроены (как они устроены написано в медицинской энциклопедии), а наше с Вами восприятие жизненных событий, это есть наша «готовая» реакция на внешний раздражитель.

 

СОБАКИ

Все, что связано с животными, для меня больная тема. Больная и в частном порядке, и в глобальном. Поэтому, Вы знаете, я сначала не хотела даже читать этот рассказ.

Совершенно очевидно, что все с этими собаками будет плохо, ничего нового не будет, человек – ничтожество, Вы, как мастер, а Вы – мастер, вывернете мне душу наизнанку, нет, не буду читать, я не мазохистка.

Прочитала. Наверное, мазохистка.

Музыкальная певучая притча, а имена какие! Маруш, как мох, теплый и влажный; Гело, как стеклянная кость, в которую смотришься и видишь свою вину априори; Арчо, как удар хлыста, такая сила юности, любви и безусловности.

Прекрасны Ваши собаки. И плачу я и умираю вместе с ними.

НЕВОЗМОЖНО читать о собаках, о кошках, о животных, терпящих вековое унижение от самого разумного представителя природы – человека. И не живет он, этот разумный представитель, ни по заповедям, которые сам же придумал, чтобы обуздать свою ненасытную суть, ни по законам природы, признанным диким миром. Животные приспособились под природу, а упрямый человек, борец за свое счастье, эту природу хочет приспособить под себя, уничтожая вокруг себя все и вся с собой же вместе. И нет ему за это прощения.

И так Вы верно пишете, так верно: «А могло бы быть все иначе, когда бы человек, повстречав собаку не дикую и не ручную, поднял бы камень, и, выбив ребро в ее боку, заставил бы бежать, ее прочь от своего жилища. Думается, лучше было так для обоих». Да, лучше. Чтобы не раздавалось протяжных стонов – «глас самой поруганной верности».

Прекрасное сравнение гор с силой, пытающейся достичь высокого неба, покрывающаяся каменным потом. А вот и мои фразы, словно сама написала: «А лето тянулось долгое, и, казалось, конца ему не будет». Или «И казалось, что не горы это были вовсе…».

 

 

Микаел, должна еще раз принести свои извинения за столь долгое повествование, не смогла иначе. Скажите, многословна? Наверное, будете правы.

Но я не раскаиваюсь, т.к. не получала давно такого удовольствия от прозы, от автора, от образов, от фантасмагории, которая и есть наша жизнь, в которой все переплелось, как в старом шерстяном клубке, все перепуталось, а если и потянуть за ниточку, то и не известно, куда она нас приведет. И как говорят, если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Но это так, к слову.

А посему будем жить, любить и принимать то, что нас окружает с восторгом, благодарностью и мудростью, дабы не порушить.

 

Всего Вам самого наилучшего, Вам и Вашим близким,

С уважением,

Ольга Грушевская

 

P.S. Я так и не поняла, опубликован ли сборник Ваших рассказов на русском языке? А хотелось бы знать, знать и иметь.

Дорогой Микаель!

Совсем забыла поделиться с Вами приятной для меня новостью:)

На портале разместили моё первое интервью...Фан клубе "Мудрое слово моисея".

Если будет интересно заходите:)

Буду рада...особенно если оставить своё мнение;)

Спасибо!!!!

С теплом Кристинэ