Творение
(фаэма)
…ибо не ведают, что творят…
1.
Как страшно одинакова весна –
такая же, как прошлая. И будет
такою же грядущая. Финал
подобного мышления –
тоска.
Как страшно одинакова тоска…
Ее приход рассудку неподсуден,
ее продленность – не в живых руках,
ее уход – давлением
в висках
напомнит о себе, чтоб мы забыть
не смели одинаковость и сходство,
и тождество, и равнозначность – жить.
И эти руки-ноги – как
у всех.
И то, что у Гомера было все,
чему поэты право первородства
пыхтят родить. Но Бог его отсек
и у Гомера. Логика:
успех
творенья – не от «разницы» его.
Гомер и Бог – те знают, от чего.
2.
Пизанской башни вздыбленная рысь…
Неправильные тени Иванова…
А белка, превратившаяся в мысль,
мир одарила поговоркой новой,
известной студиозусам с тех лет,
когда незнанье притворяться знаньем
училось только на Руси... Ответ
всегда не верен. Истина – за гранью.
…Когда бы мелосец века спустя
увидел легкость совершенства, груза
лишенную, – ни локтя, ни перста
для Афродиты бы не взял у Музы.
А наш фотограф Вася? Вечно пьян,
Но в кривизне своих портретов – гений.
Судьба сама решает, где изъян
Добавить к завершению творений.
3.
Как трудно доказать, что мы не те,
Кто виден на поверхности творенья.
Смотрящие на нас во слепоте
Увидели бы больше. Им прозренье
Страшнее, чем выкалыванье глаз.
Кто – раны? Иглы кто в их мягком теле?..
…Когда укрыто истинное в нас
Шелками в золоченой канители.
Никто не станет вчитываться, грызть
Горчащий винный камень преткновенья,
Когда бокал – букетен и искрист,
И сладкозвучной легкостью опенен
Никто не станет вглядываться в те,
Глаза, что так полночны в черноризах
Густых ресниц – что кисти на холсте,
Наметывают на лице эскизы
Приевшихся за сотни лет страстей:
Привычным стало даже откровенье…
И больно только нам, что мы не те,
Кто виден на поверхности творенья.
Эпилог
Как страшно одинакова душа…
Как ни верти, а цель – спасенье в Боге.
Все остальное кажется убогим,
что стертый аверс дряхлого гроша.
(…да-с, ценность древней драхмы из могил-
раскопов – больше, чем моей копейки...)
…Простой священник просто говорил,
не думая, что скажется навеки:
«Я в эту полумертвенную жиль,
полуживую смерть пришел – откуда???
Не ве-да-ю…» А потому спешил
он «…говорить…». Успеть хоть это чудо
прочувствовать…
Мы тоже говорим.
Не ведаем бо, этим - что творим.
|
|