Когда-то он вышел из дома. В кедах, носках, трико и футболке. За спиной – рюкзак, в глазах – азарт, на голове – кепка.
Сколько он прошел? Нет ответа.
Что он искал? Не важно.
Что видел? Многое…
Истрепалась футболка, износились кеды, выгорела кепка.
И вот – последний привал. Костер, ночь, луна, железная дорога.
- Куда ты идешь, путник? – шепчет ветер, играя его волосами. – Кто тебя ждет?
Путник молчит. Закрывает глаза. Что-то шепчет. Нет, напевает. Старинную детскую песенку про веселого туриста.
- А все-таки, зачем? – настаивает ветер.
- Эх, - вздыхает путник, - разве ты не понимаешь? Ты – свободный и сильный? Зачем ты бродишь по свету?
Молчит ветер. Только шелестит листва в придорожном пролеске. Да изредка падает прядь непослушный волос на глаза путника.
- Вот и я так. Понимаешь? Может быть, мы с тобой последние? Романтики? Может быть…
Шелест травы. Треск поленьев.
- Глупый, глупый человек! – выкрикивает порывами ветер. – Откуда тебе знать, что такое быть последним? Ты думаешь, в скитании по свету есть что-то особое?
Склоняются деревья, свистит воздух над рельсами. Клубится пылью песок.
- Ты – ничто! Клоп, живущий один день. Откуда тебе знать про одиночество, в миллионы, миллиарды человеческих лет.
- Ты, прав, - легко соглашается путник. – Я букашка, решившая выделиться среди других. И, мне не надо идти дальше. Завтра утром я закину на спину рюкзак, и шагнув через переезд остановлюсь перед домом. И пойму, наконец, что пришел. Прости, друг.
- А, ладно, - слабо откликнулся ветерок. – Чего уж там.
На небе прятались звезды, костер догорал, а человек все сидел и сидел. Что-то шептал, может, напевал песенку, может, читал молитву.
|
|