Когда бы Маяковский с Фетом
Затеяли б однажды спор,
Порою давней, павшей в Лету,
То так бы вышел разговор.
- Поэзия,- кричал б Владимир,-
Должна пространство сотрясать!
Свергать богов, творить кумиров,
Руками яростно махать!
А Вы, все вздохом или стоном
Умильно славите рассвет.
А имя Ваше?! — моветоном -
Каким то “фе” какой-то Фет!
- О, Сударь, бросьте,Вы несносны.
О вас мне так пришлось слыхать:
“ Глядите, МА да тож ЯКОВСКИЙ...”
То имя больше вам под стать.
- Да что бы, к дьяволу, пропасть мне,-
Ведь это знает каждый малый:
Я Вам достану молоткастый
Своей рукой единопалой,
И докажу свой род и чин,
(Мне это вовсе не обуза)
Я — МА-Я-КОВ-СКИЙ, гражданин
Советского Союза.
Ну, ладно, брат, меня простите
За рубку яростную эту.
И строго, все же, не судите
Словотворящего поэта.
- Ах, мой голубчик, слухи, сплетни
Постыли. Я от них далек.
Но все ж позвольте Вам ответить
На непрозрачный Ваш намек.
Да, кто-то “фе”, а кто-то “фа”
В аккорде гения услышит.
А гениальная строфа
Для избранных дана Всевышним.
Вот, вот “ Всевышний “. Что за черт
Все время в небеса срываться!
А на земле кто жизнь стряхнет?!
Поэзия должна кусаться!
- Да что Вы, сударь — в о з д ы х а т ь
Покров дрожащими перстами
В шатре у Музы приподнять
Припав к ней жаркими устами.
- Шальная девка... Прочь уста!
Подол у ней могу сорвать я.
Пусть не считает, простота,
Что все поэты ей, как братья.
- Но не заставить полюбить
Насильно вырванное сердце...
- Да девку надо бы побить —
Испытанное Русью средство.
И словом яростным греметь,
Сорвать все струны ржавой Лиры.
- Ах, друг мой, не орать, а петь
Мы призваны в подлунном мире.
В том споре истину родить
Не довелось тогда поэтам.
Лишь времени дано судить
Двух ГЕНИЕВ, ушедших в Лету.
1997
|
|