Сердце плачет. Осень. Темно.
Все, что было недавно,
было очень давно.
Далеко где-то там моя молодость
Ищет золото, плавит олово.
Как тоскливо ей! Как сиротливо!
Господи, дай мне ее вернуть.
Моя милая, нежная, глупая...
Что, печальница, сталось с тобой?
ЧтО расстроенной шестиструнною
Не бранишься с моей хрипотцой?
Мертв аккорд. Четвертована дека.
Струны порваны.
Нотный стан дал приют паутине.
Щедрых грез племена одолела
скупая реальность.
И покоя отряд присягнул суете.
И: "Ур-ра!"
Все ныряют. "А ты? Что стоишь?
Ну-ка, быстренько! Ать-два!"
В унитаз головой,
дабы задницей в лавры венца.
Настоящее только затем на земле
существует,
Чтобы сердце могло через год
что-то там вспоминать:
21-й трамвай. Для чего ты на нем
едешь к Любе?
Чтоб к Елене прибыть!
Чтобы Света пошла открывать!
Нету смысла хвалить иль хулить
то, что было когда-то.
Но, как бешеный пес, я вгрызаюсь
в минувшего тлен.
Вот иду я, мальчишка,
по Кузнечному, угол Марата;
Соблазняет музей,
а не россыпи голых колен.
Детский голос в залив
зазывает мамашу купаться.
А она не идет -
бередит пацана.
Время, пли! Повзрослев, не сумев
в своем детстве остаться,
Он мечтает о счастье
в преддверии сна.
Где ж ты, милое, где? Тишина,
лишь гудки паровоза,
Точно прошлого дождь,
барабанят в окно.
Ах, совсем ведь недавно,
так близко – ну, просто:
Протяни – и достанешь – было все
то, что было давно.
|
|