Город встретил меня декабрьским всплеском спешащих спин. Поток обрывков фраз, река незнакомых лиц и унылое чавкание сапог по вокзальному снегу. Только я - остов необитаемого острова в океане толпы. Мне некуда спешить, в этом городе меня никто не ждет.
Неторопливо сворачиваю первопроходцем в узкую улочку. Я свободна изменить свой курс в любую сторону, я могу заглянуть в любое окно или дверь антикварной или книжной лавки. Любая заснеженная скамейка или глупый памятник в белом колпаке, подаренном недавней метелью, может привлечь внимание и войти в литературу по мановению моего “пера”. Я свободна любить или ненавидеть этот город, ведь мне некуда спешить, меня никто здесь не ждет.
Целый день, до синих сумерек, я слушаю музыку трамвайных рельс, любуюсь салютом троллейбусных искр, я додумываю судьбы случайных прохожих и дописываю продолжения их разговоров. Если на мой пристальный взгляд кто-то вдруг спросит “Вы кого-то ищете?”, я буду рада ответь “нет”, ведь мне здесь никто не знаком и этот город - всего лишь временная декорация спектакля на один день.
Сценарий - в моей власти. Актеры еще не подозревают, что они уже в фокусе. А город, город ждет... Вдруг у меня кончится стержень, бумага или отключат свет, зазвонит телефон или постучат в дверь. Вдруг в пьесе появится продолжение, автором которого буду не я. И тогда, приезжая в этот город, я буду, как все остальные прохожие, спешить куда-то с вокзала, забыв про узкие улочки, куда бы я могла свернуть, про глупые заснеженные памятники, парки, проспекты. Потому что в каком-то окне, где-то на четвертом этаже будет гореть свет, будет замирать сердце, будет остывать нетронутый кофе, в ожидании пассажирки с Курского вокзала.
|
|