холодная пыль комнаты,
на TV бледная осень
я твой хороший джанки,
обкурившийся в ночь между
твоим приездом и моим уходом
в линию-дорожку одну на двоих
между ночью и утром –
в предрассветной коме аэропорта;
мне говорят, что вещи – тоже
чувствуют или даже
могут ощущать боль,
между четырьмя стенами,
полом и потолком,
куря женские сигареты,
твой идеальный парень с накрашенными губами,
я тебя – очень
ждал;
скоро ты, и от этого нет, не холодно,
холод – это из окна кто-то ветер дует,
я не удивлюсь, если
с утра ко мне придут ангелы апокалипсиса,
между твоим звонком «я приехала»
и пока я не накину куртку – ты будешь;
крылья по небу номер 6,
т.е. каждый час небо меняет свой номер,
может даже
я знаю, что небо номер 20 красное,
а под пятнадцатым небом твой самолет из 14-ого приземлится;
в беспонтовую осень;
я поправлю кепку
и усмехнусь в сигарету;
мои вещи никак не стонут,
хотя без тебя тут тоска –
я все еще без денег,
а недели две назад замочили одного журналиста,
а в моей пачке одинокие две сигареты,
и, мне кажется, я расползаюсь на цифры,
смертельно по тебе в слезы;
в этот предутренний час
замер холодильник на кухне,
бледная осень на TV и
строчки собираются хмурой компанией
я с ними курю по подъездам –
редкий знакомый накурит,
а ты – уже не завтра, еще не сегодня,
приземляешься;
скрипит половица, шипят змеею колонки,
модем посылает на хyй,
пылесос чихает, чайник кипятится –
ты видишь же, видишь –
все мои вещи в тебя ожидании, -
когда ты в дверь позвонишь или
я введу тебя и усажу перед собой,
скажу, что было плохо;
забылся звук и
голоса в других, не моих телефонах шепчут,
кто-то приглашает кого-то,
клубы открывают свои двери –
выпускают ребят, пьяных и не очень,
дым выпускают,
а в спальных районах –
дом и горит единственный его глаз –
мое слепое окно с бельмом моего силуэта;
а ты сейчас в самолете,
четвертый и третий канал в наушниках – музыка,
на первом – фильм – русский язык,
на втором – английский –
какой-то фильм – не знаю, обычно это
второсортные романтические комедии,
на столике сок – ты пьешь апельсиновый,
или нет, нет и нет –
ты спишь – свернувшись калачиком
(мне кажется,
я знаю как это –
я помню, как на Новый Год ты в кресле –
под музыку Prodigy или что-то подобное
дремала) и тебе снится
что тебя встретила мама или,
как тебя привечают твои друзья или,
как я обещал тебе, ты и я в коктейль-баре,
мой теплый взгляд рядом,
горькая водка потому как
виски ты пить отказалась, или
еще что – к делу не относящееся;
может, тебе снится Вьетнам из которого ты уезжаешь,
но обещаешь вернуться туда –
как знать – не забыла ль там сердце?
короче –
темный салон и беззвучно герои в экране,
и не слышно, как плачут чемоданы и
скулят твои серьги (если, конечно, ты носишь серьги),
самая ночь в иллюминаторах,
в голове куча планов,
может, ты вертишься на месте – ждешь и ждешь
утра, – я ведь хотел встретить тебя в аэропорту,
и ты не знаешь про мои заморочки –
тебе не жаловались двери в комнату,
тебе не плевали в рожу от сотового батареи,
да тебе даже ничего не предъявляли бутылки портвейна;
ты ничего не знаешь о той кукле, которая
оставлена тобою в городе у моря,
пока ты в Ханое колбасишь;
язык учишь;
а кукла здесь спустила все деньги,
прочитала примерно 28 романов,
сдала очередную сессию,
и сидит в квартире убогой в эту бледную осень,
а кукле, между прочим, сказали – мол чего же расстраиваться,
что ты никогда не вернешься или нет,
сказали, мол зачем тебя ждать, а кукла
в драку полезла, нос поломала,
тупая, да? Да, eбанутая кукла.
меня трескает это время,
а телефон сам набирает твой номер, -
по радио о тебе все передачи,
и мне сие знаешь как заeбало,
но я вот думаю – ночь уже кончена
утро уже,
скоро ты скоро
ты скоро
ты скоро, скоро…
за окнами – холод собачий и только –
ни дождичка, ни капельки Солнца;
о тебе – ни строки с января, ну да это нормально,
я привык так – все ок и молчок –
мне звонили ребята, сказали, мол ты не вернешься,
т.к. ты себя ТАМ оставила –
не потому что ТАМ что-то такое,
а потому что меня здесь забыла.
а я ведь сказать хотел много –
говорят, я похож на гомосексуалиста,
а друг говорит – «Ты охуeнный эмо»,
я не знаю, кому верить –
неужели это от помады на губах и теней под глазами?
и того что по тебе там рыдал пару раз?
я х.з.
бледная кукла, хуeвая осень,
зачем отпустил?! почему не писала?!
на переулках – рассвет, это утро,
ты – скоро, и слезы по подбородку,
и ветер и холод, но
вещи могут забыть и
со временем
вещи забывают –
а не только чувствуют.
|
|