Польский молитвенник.
Памяти пани Виктории Корженевской
Собор св. Апостолов Петра и Павла в Тбилиси на протяжении многих десятилетий объединял под своими сводами прихожан различных национальных принадлежностей. Однако, поляки внесли существенный вклад в возникновение данного прихода. Факт этот хорошо известен, и нет необходимости останавливаться на нем лишний раз, точно так же, как обращаться к богатейшей истории поляков на Кавказе или рассматривать траекторию развития многочисленной польской диаспоры. Об этом было написано и сказано достаточно. Сегодня хотелось бы посвятить эти слова одной человеческой судьбе, выглядящей всего лишь эпизодом на фоне глобальных изменений, произошедших за последние годы в общественной жизни поляков в Грузии. И хотелось бы в этих воспоминаниях, кажущихся по прошествии времени драгоценными, отойти от официального стиля публицистики, чтобы передать атмосферу безыскусного добра, которое источал этот человек.
******************
В 1996 году, я, студентка второго курса филологического факультета, стояла на утренней Мессе в церкви с польским молитвенником в руках. После богослужения ко мне подошла старушка, и, не отрываясь глядя на книжицу, резко спросила:
-Ты знаешь язык? - И, не дожидаясь ответа, продолжила. - Нам нужен кто-то, кто объяснил бы нам хоть алфавит... У меня дома собираются поляки – большинство – моего возраста (она усмехнулась), кое-кто знал язык, но... забылось...
-Но я не могу! Мне семнадцать, и я никогда...
-Это неважно, - она оборвала меня жестом, - ты только соглашайся, а уж мы будем очень стараться.
В память тогда врезались ее необыкновенно лучистые глаза... В тот же день я оказалась в старом доме пани Виктории Корженевской, напротив Куккийского кладбища, на своем первом уроке польского языка. Уроке, который пришлось проводить мне.
Дом этот, казалось, дышал легендами, и в нем веяло ветром прошлого – тяжелая мрачноватая мебель, обилие выцветших фото давно ушедших людей – хозяйка похоронила всех своих родственников, последней – молодую дочь. Но здесь постоянно жила молитва, стены пестрели образами, а в руках пани Виктория неизменно сжимала толстенную затасканную книжицу с тиснением «Modlitewnik».
С того дня и начались наши еженедельные встречи с поляками из Петропавловского прихода. Каждое воскресенье мы завершали молитвой на польском языке. Пани Виктория любила повторять: «Я хорошо говорю по-грузински, но молюсь всегда только по польски». Научиться молитвам на языке предков и было изначальной целью этих занятий, а религиозная литература служила нам поначалу вспомогательным пособием.
Грузия была второй родиной пани Корженевской. Юность она провела в блокадном Ленинграде, ее рассказы о грозной эпохе Второй Мировой вполне бы могли стать отдельным сюжетом мемуарного жизнеописания, или даже романа... После она стала женой грузинского ученого Платона Джапаридзе, и они поселились в Тбилиси. На момент нашей встречи ей исполнилось семьдесят два года.
Традиции католической церкви всегда занимали особое место в ее жизни, незыблемое почитание святых праздников, казалось, никогда не нарушалось ни в ее детстве, выпавшем на годы революции, ни в молодости, пришедшейся на годы войны. Пани Виктория хранила в сердце даже причудливые детали этих традиций. Особенно вспоминается по сегодняшний день рождественская крахмальная скатерть, вспухшая от подложенного под нее сена, и нескончаемое пение польских колядок – многие из них, средневековые, до конца знали только священник и наша вдохновительница.
На Пасху и Рождество старинный дом напротив кладбища наполнялся гостями, среди которых неизменно был и настоятель Петропавловского собора, отец Адам, а также и люди, не имевшие к Польше никакого отношения, но симпатизировавшие ее культуре, и, нередко, просто тянувшиеся к доброму свету хозяйки.
В январе 1997 года в единственной на тот момент «польской» католической церкви в Тбилиси было возрождено служение Мессы на польском языке, продолжающееся по сегодняшний день. Пани Корженевская была одной из главных инициаторов этот события.
...Ее не стало 28 марта 1998 года. «Деревья умирают стоя» - на утренней воскресной Мессе она ушла за несколько минут. Богу было угодно даровать ей последние мгновения под сводами ее родного костела. В гробу в руки ей вложили тот самый старинный польский молитвенник в кожаном переплете...
Время не щадит памяти, стирая лица, имена и даты, но религиозные традиции, лелеемые пани Викторией, живут и сегодня. Дважды в год польские прихожане собираются в доме пани Ирены Козловской, семья которой стояла у истоков польской диаспоры в Грузии, открылось посольство республики Польша, которая уже не кажется, как когда-то, волшебной и недосягаемой страной предков. Но порой в сознании звучит далекая фраза «Я всегда молюсь только по-польски». И я начинаю думать о пухлой книжице с тиснением «Modlitewnik», как о символе возрождения бессмертных традиций веры.
Ирена Кескюлль
|
|