В Е Р С И Я
1. 0 НЕРОЖДЕННЫХ
Вряд ли безопытность молодости –
недостаток, скорее – преимущество:
легко рожаются и дети, и стихи.
... Сейчас, когда берешься
что-нибудь писать –
стихи ли, прозу – все равно, –
бывает страшно:
вдруг «выкопаешь» такое,
отчего содрогнется жизнь.
Куда потом денешься?
А читателю подавай такую
глубину, чтобы своя беда
мельчала до пылинки,
а радость устремлялась
в небеса!..
Вот и выбирай.
И остается чистым лист.
Превращая трагедию творчества
в фарс несвершения.
2
Комочек верности, спеленутый любовью!
Храни тебя Господь... До времени – печать.
Непрошеных гостей встречала хлебом-солью.
Ах! Кабы знала я – не стала бы встречать!
В постельной стылости утопленную веру
сумею возродить умелостью пера,
а капля верности, растраченная ветром,
уже не сбудется. Ни завтра, ни вчера...
3
...Обними меня! Заключи
в заколдованные лучи,
у Земли меня отними,
от груди ее отлучи.
Забери меня, занеси
на Сатурновое кольцо,
закручусь я там, заверчусь, –
повзрослею, в конце концов?
4
Царица неба – солнечная грусть!
Когда-нибудь и твой черед настанет:
Его же собственный, Им сотворенный Свет,
И повелит: «Да будет тьма...»
И все сначала...
* * *
Вначале было Слово
Потом было Время.
Все жаждали и ждали Пространства.
А когда оно наконец явилось,
места осталось лишь временщикам
и словоблудию.
КРУГОВЕРТЬ
1
Я молчу и молчу твое имя...
Между нами — невестится истина —
безразлично-жестокое время.
Как безжалостна эта стена!..
Я опять промолчу твое имя.
Я должна промолчать.
Я должна...
2
Все по кругу. И снова и снова —
в балагане нас что ли венчали? —
мы словами теряем друг друга...
Пусть теперь все не так, как вначале,
обещаю тебе лишь молчаньем
прикасаться к запретному слову.
Но и ты обещай на прощанье...
Что-нибудь обещай!..
Обещай мне!
* * *
Ты думаешь, я сильная? Я слабая...
И гордо свою голову несла бы я,
да капает с ресниц моих осенняя
соленая любовь моя, последняя.
...Светлеет тишина. И небо синее.
Ты думаешь, я слабая?? Я сильная
ГРАНИ
1
К былому, будто к роднику
я припадаю... Боже правый,
какие выдались деньки!!!
Мы — у реки. Комарики
гудят, но — погляди-ка! — не кусают,
берегут... На берегу
раскинулся «шатер». Костер
гармонии не нарушает, —
тут все — «к чему».
Течет река...
Твоя рука
легла мне на живот,
в нем поселился и живет,
и о себе напоминает —
то локотком, то пяточкой —
я т о ж е ч е л о в е к !
…Мы пребываем век
в раю.
Втроем.
2
Гроза... Угроза... Тормоза
визжат... Сирена «скорой»…
И зубы красные от губ…
И — первый крик...
Еще не скоро
заявишь басом: «Всё могу!» –
но кушать ты уже умеешь!!
Ласкаешь носом грудь мою...
Мой первенец! И мой последыш…
Я на тебе одном сгорю.
3
Проснулась ночью:
где мой сыночек?
Бьется в окошко
белая крошка.
Снежком одеты
кусты малины.
Сыночек, где ты?
Неумолимо
уходит детство...
Брошу в окошко
хлебные крошки, —
недоуменно
косит синица.
А мне все снится,
что мой ребенок
еще ребенок.
ПОРЯДОК
1
Я в жизни наведу порядок:
построю дом из старых тряпок,
из глины дерево слеплю,
немножко денег подкоплю –
и куклу с бантиком куплю.
И буду — словно королева! –
смотреть направо и налево
и ждать, что глина зацветет,
а кукла — мамой назовет.
2
Сошью сарафан
и стану ждать лета.
Как будто другого мне и не надо.
Как будто не жажду в ладонях согреться.
Как будто нечаянной ласке не рада.
Что надо мне — знаю. Но только не эта
тяжелая ноша легкого флирта.
Я буду ждать лета. Буду ждать лета,
а летом, наверно,
свяжу себе свитер.
(Из восточного цикла)
* * *
О лепесток моей жизни, Восток!
Взгляд издалёка ревнив и жесток.
Нет лепестка: его ветер унес, –
нет и следа моих девичьих слез.
Но тайники приоткроет душа, –
и о Шуше я пою не дыша.
...Там на дорогах овечьи стада,
звонкая дерзость – не громче стыда,
тихая флейта играет зурной,
и расцветает подснежник зимой.
Там ежевика, инжир и кизил,
там дочерей называют кызым,
там Карабах – всего лишь гора.
И я – не Эсмира, а Эсмира...
Взгляд издалёка и нежен, и строг.
О лепесток моей жизни, Восток!
МОЙ БАКУ
1
Память летит наугад...
Пропитанный сладостью нефти
дремлет над городом зной.
Рвется обрывками ветер
над разноязыкой толпой.
Родителям я не мешаю.
В панаме, у всех на виду,
чинно шагаю: «большая!», —
осенью в школу пойду!
«Смотрите, — кричу, — посмотрите!» —
мамину руку тяну.
Зайчонок глазеет с витрины.
«Живой! Посмотрите же! Ну!»
Отец улыбается. Мимо
неспешно сочится толпа,
а мы все стоим у витрины...
Дальше не помню. Провал.
...А город играет огнями,
отец улыбается маме,
а мама смеется. Они
остались в забытом романе.
Медленно гаснут огни.
2
Ф.Ф.Ф.
Мой отчаянный друг —
полудруг-полувраг —
ты зовешь меня снова туда,
где так много страниц...
А вдали, без границ,
только небо и только вода.
Я на память свою
водопады пролью,
продираясь сквозь дебри-года.
И — на полном скаку! —
я врываюсь в Баку,
где еще не витает беда.
На картинке — пейзаж
под названием «пляж»:
брызги моря, песок и слюда —
все летит из-под ног,
в наших визгах — восторг!
А от прошлых обид — ни следа.
А когда провожал,
тихо руку пожал, —
мы уверены были тогда,
что прощались на миг.
А простились — навек.
Между нами горят города…
* * *
Не живется мне и не смертится...
В православную, что ль, пойти?
Мой аллах на меня не рассердится, –
все равно ему по пути.
...Улечу – к чертям! – рейсом чартерным, –
все равно я теперь одна.
Над окном – паук с паучатами.
Мир, как в зеркале, из окна.
МОЛИТВА
Дай силы мне... И я к Тебе приду,
и буду дуть – как все! – в Твою дуду,
и в плоть мою ворвется благодать...
О Господи, не дай соврать!
Дай веры мне!!! Чтоб было невдомек,
что впереди не райский уголок,
где мошкара купается в пыльце,
а кресло, да беленый потолок.
Да пара понедельников в конце.
* * *
...Тишина – не покой.
Непокой в тишине.
А раз так, то на кой,
ну на кой она мне?
Я куплю барабан
и с утра целый день
буду бить в барабан,
буду бить целый день.
А под вечер, устав,
тишине уступлю,
на покорных устах
непокой усыплю.
И всю ночь напролет
буду сны сочинять,
а наутро опять
с тишины начинать...
* * *
Браконьеры не заботятся об останках
Из прессы
1. СКАЗКА
Жили-были в далекой Африке
носорожиха с носорожиком.
Она сказки ему рассказывала
и учила всему хорошему.
Но однажды… упала мамочка,
а его — убежать заставила...
...Вот смешная она — без рожика!
Только сказочку не рассказывает.
2. ПРЯЖКА
АХ, под колер нового платьица
эта пряжка слоновой кости!
Будут в полном отпаде гости
(а Наташке и вовсе отплатится!)
…....…
Каждый день он приходит к любимой
в непонятной слонячьей горести:
не хватает ведь только бивней...
А весной, после зимних ливней,
побелеют слоновьи кости.
ОБ ИСТИНЕ
Свободой мнимой ослеплен,
погибнет ли народ?
Старо, как мир: наоборот, —
он этим и силен.
Пускай нагие мы, зато
живем теперь не зря!
Но, как и прежде: немотой
и верою в царя.
…Чем дальше в лес, тем выше высь?
И тем светлее свет?!
Вопрос об истине повис, —
поди найди ответ.
Подставив голову под меч,
не плачьте по плечам.
И наша жизнь, и наша смерть –
потеха палачам.
* * *
Рисунок ускользал...
Р. Злотников
разбудит запахом листвы
горелой утро
как муторно... и смутно:
на «ты» или
на «вы»?
скажи, какое дело мне
до той девчонки?
той чеченки?
рисунок ускольза-
ет... душно
в тишине
* * *
Вокруг заброшенных могил
и наглухо укрытых истин
мутнёным разумом кружу, —
зачем-то надо мне нужу
на свет повытащить пречистый.
И день — за час, и ночь — за день
(покой — известно — только снится)...
Сойти с ума иль примириться,
весь мир сочтя за дребедень?
* * *
Поколение дворников
и сторожей
Б. Г.
1
Разложенные души
разложены по койкам.
(Дай им покоя, Боже,
коль нет других отдушин!)
Зашторенные окна,
задраенные двери, —
заброшены в болото
религии безверия.
Повсюду — хлопья пуха...
Заплесневели стены...
...Целая эпоха
истлела на постели.
2
...И гнезда своего не вью.
Не завидую соловью.
Ни кола
ни двора,
за душой —
ни гроша,
а вокруг —
ни врагов, ни подруг.
И — совой сова — я сижу
и пустое дупло сторожу.
* * *
Человек — это звучит гордо!
М. Горький
...отзвучал Человек...
На крутом переломе время замедлило бег.
Ну и кто мы теперь?..
Эпигоны того Человека
(наша жизнь от ларька до ларька),
от звезды до звезды расстояния
меря в парсеках,
мы в отчизне своей пограничных
наставили вех
и под траурный марш из серебряно-
хмурого века
обреченно взошли в позолоченно-
новенький век.
IN VINO VERITAS!
Прости мне, Создатель, печальноcть
всегдашнюю взора, —
сухое вино — предъявление
спорной вины.
Презренную истину взять
не сумела измором.
Что ж, выпью вина — и пойму,
для чего рождены.
Я знаю так мало, что нет мне
по жизни покоя,
и знаю так много, что все
забываю порой.
До самого донышка пить буду
вечно сухое
и, наконец, обрету
этот свой пресловутый покой.
|
|