Одиночество приходит незаметно, как война,
и всегда меня находит с сигаретой у окна.
Я курю, роняя пепел на манжеты пиджака,
в сорокаметровой клети и в районе сорока.
Одиночество небрежно заполняет коридор
и со мною неизбежно затевает разговор:
то пеняет на погоду, то предложит папирос...
Я не рад его приходу, но не гнать же на мороз!
Отвечаю, мол, не Сочи, и мороз - по декабрю.
Говорю. Что, между прочим, папиросы не курю,
и душа давно отпела, и в неполных 40 лет
мне ужасно надоела эта суета сует.
Одиночество хохочет: “Не капризничай, дружок.
Ты не ведаешь, как в Сочи ждут декабрьский снежок
и с тоскою вспоминают дни июльской суеты
и задумчиво мечтают оказаться там, где ты.
Так что ты на это дело посмотри с других высот.
Говоришь - душа отпела? Не грусти - еще споет.
Просто - скверная эпоха, но и в ней возможно жить.
И не так уж это плохо - с одиночеством дружить”.
Одиночество приходит незаметно, как война,
и всегда меня находит с сигаретой у окна.
И маячат до рассвета в тусклой раме бытия
два печальных силуэта - одиночество и я.
|
|