Не все ли равно о ком писать?
разве не заслуживает того каждый
из живущих на земле...
И. Бунин
... и живших... и тех, кто будет жить...
В каждом - тайна. И в каждом - ее разгадка.
По пустынной, освещенной электрической серебристой желтизною Луны улице, не спеша возвращался домой художник и поэт, чье имя никогда не появлялось в афишах выставочных залов и газетных хрониках вернисажей; чьи стихи не были напечатаны, поскольку он никогда не писал ни картин, ни стихов.
Разве обязательно передавать мертвыми красками или чернилами на неживом холсте или мертвенной белизне бумаги видения живой души своей, чтобы БЫТЬ - а не считаться, истинным художником или поэтом. Передать другим - под силу Мастеру, увидеть самому - Гению.
Поэт не был Мастером, и его мир - прекрасный, загадочно-нереальный никогда не предстанет перед разумом других.
Он возвращался домой, хотя сам бы сказал, что идет из дома (что, в действительности, нужно назвать так - место, где живет душа или ее оболочка?). Поэт был молод, и там, куда он шел, его ждали те, кто вслух называл себя его друзьями. И кого сам он вслух называл так же. они были веселы и беззаботны, в них шампанским в богемского стекла фужере играла Жизнь. И он, смеясь, радовался этой жизни - разгульной и бесшабашной.
Там, откуда он шел, с ним были те, кого ОН называл друзьями в душе, с кем стряхивал громкое, режущее слух веселье и пошлые кричащие цвета. Лишь он один видел ИХ, созерцал волшебные пейзажи и слышал чарующую музыку, плавно стелющуюся по земле...
К тем, кто называл себя его друзьями, Поэт шел в последний раз. Сегодня он не мог натянуть на себя оболочку их мира. Ему казались (казались?) грубыми их шутки, резким их смех, и мрачной стала для него их радость. И когда веселье достигло своего пика, он ушел, чтобы никогда не вернуться.
На следующий день его нашли за городом, когда он снова слушал завораживающий перезвон Музыки, доступной ему одному. С ним пытались говорить - он приказывал молчать.
"Разве ВЫ - не слышите?.." - они НЕ слышали..
"Разве ВАМ - не поет это Дерево?!!" - ИМ - не пело...
И они решили, что это дерево отняло у них друга, лишив его разума. ("Да образумься ты, хватит... да мы сейчас его...")
И когда несчастное растение задрожало от ударов топора, раздался звон колоколов и колокольчиков, бьющих в диссонанс, звук рвущихся серебряных струн;
И когда поверженный ствол упал, лопнула последняя..
Лопнула, оглушив ВСЕХ - на время, Его - навсегда. Подрубленный Поэт упал, чтобы не встать.
Nevermore...
*****
- Алкоголизм? - изрек молодой врач.
Старый доктор что-то забормотал о тонкой нервной системе и сложном темпераменте, глядя в чернеющее окно. За стеклом была слякоть, мерзкий серый туман поднимался все выше и выше...
|
|