Электрик Ряскин сидел в корзине уже второй час. Было уже совсем темно.
Вы, я думаю, видели иногда машины, наподобие подъемных кранов, которые поднимают вверх небольшую железную огороженную площадку. Ну так вот, Ряскин и сидел на этой площадке.
Они с напарником в этот вечер 31 декабря поехали чинить фонарь. Напарник в кабине поднял площадку с Ряскиным вверх, к фонарю, а сам, как он клятвенно заверил перед этим – всего на пять минут – отлучился купить сигарет. И вот его нет уже два часа.
Идет снег. Ряскин совсем приуныл: он уже потерял надежду дождаться напарника и попасть домой – встретить новый год, съесть ветчину, оливки и прочие вкусности, которые он купил себе к новому году, посмотреть звезд эстрады по телевизору.
По улице проезжало всё меньше машин, а те, что проезжали, ехали быстро: все уже сидели по домам, а те, кто еще не сидел, спешили к ним присоединиться.
А снег всё падал. Ряскин замечал, что у фонарей иногда вырастают ослиные уши – ну, то есть две сосульки по бокам. У его фонаря они тоже росли, только пока были еще совсем незаметными, небольшими наплывами льда. И Ряскин думал, скоро ли они вырастут, к концу ночи или раньше.
Во всех окнах горел свет. В некоторых из них можно было даже разглядеть, как сверкает разноцветными огоньками гирлянда на елке.
А снег всё падал. Все деревья были облеплены снегом. Какая-то ворона закопошилась на ветке, и с ветки упало несколько комков снега.
Где-то в конце улицы раздавался смех и хлопки петард. Иногда над домами взмывали разноцветные ракеты. Оказывается, не все встречали новый год дома.
Вдруг смех, крики, собачий лай и хлопки петард усилились – и Ряскин понял, что наступил новый год. Окна светились, казалось, еще сильней.
Ряскин тоже хотел закричать, но не стал. Он только затопал по железной площадке ногами и захлопал руками. Вконец испуганная этим ворона снялась с ветки и улетела. А снег всё падал…
Под утро пришел напарник и вместо Ряскина увидел в корзине большой белый сугроб. Напарник застучал кулаками по борту машины и завопил пьяным, истошным голосом: «Прости меня, дуру грешную!..» Сугроб пошевелился.
Когда Ряскин очутился опять на земле, он посмотрел вверх, на фонарь: у него уже выросло два больших длинных ослиных уха.
(Начало – ноябрь; 24.12.05)
|
|