Жила-была девушка… Звали ее… Пусть ее будут звать Тиффани.
Когда Тиффани была маленькая, ей хотелось, чтобы по пути из школы ее догнал какой-нибудь мальчик на велосипеде и предложил подвезти. Сейчас она шла примерно по тем же дорожкам, помахивала маленькой кремовой сумочкой и любовалась своими красивыми, загорелыми ногами в обрамлении сверкающих темно-розовых босоножек и волана юбки из мелкой черной сеточки. Загар был естественный, не солярий какой-нибудь. Розовый топик тоже был очень кстати. В общем, всё было очень стильно, модно и главное, как говориться, «костюмчик сидел»!
Так вот, шла Тиффани по тем же дорожкам, примерно, но теперь ей представлялась что вот-вот ее догонит блестящая иномарка, оттуда выйдет приятный во всех отношениях молодой человек с большим букетом роз. Молодой человек – это не обязательно мачо, но все-таки нечто симпатичное, элегантное и не на уровне «чё как?». Букет роз – это БУКЕТ РОЗ… Их надо не меньше 21 – как раз ей под возраст! Хотя и 15 сойдет! Всё равно ей столько никогда не дарили.
Тиффани шла… Но иномарка ее не догоняла… И молодой человек ни с розами, ни без не подходил… Все «молодые человеки» только глазели, глазели на ее ноги, даже если сами шли с девушками. Это было классно – привлекать внимание и вызывать зависть у спутниц «привлеченных»! Да, сейчас она могла вызвать зависть! Но когда пялился какой-то старпер – приятного было мало, честно признаться, она просто трусила. Она боялась! Тиффани боялась их всех: и старперов, и нет! Она и хотела, и боялась, что кто-то сейчас подойдет и заговорит, заговорит не так и не о том, и ей придется как-то кого-то отшивать! Поэтому Тиффани всегда опускала, отводила глаза, принимала суровый вид или с выражением глубокой заинтересованности начинала активней поддерживать разговор с подругой. Она, способная вызвать зависть, сама жутко завидовала тем маленьким и полненьким хохотушкам, которые умели ласково отшивать и пренебрежительно строить глазки.
Тиффани знала себе цену, но никогда не вывешивала ценник. Потому что не была вещью. Но её, Тиффани, нужно было заслужить. Просто она чувствовала красоту в себе. Не недоступную красоту вещи, куклы Барби, которая отталкивает, а простую человеческую многогранную красоту. Конечно, у Тиффани бывали приступы, когда она ненавидела свое лицо, кожу, волосы, ногти, ноги, но стоило приложить чуть-чуть усилий – и она снова ощущала свою красоту, внешнюю и внутреннюю.
Может, Тиффани была помешана на этой дурацкой красоте? Она завидовала, страшно завидовала красивым, гармоничным парам. Она никогда не задумывалась, какие внутри этой пары отношения, для зависти ей хватало того, что они оба были симпатичные, подходили друг к другу. Похоже, она смотрела на них как на вещи. Потому что зависть к их внешнему виду одновременно рождала зависть к их отношениям – Тиффани казалось, что у них всё намного лучше, чем у нее. У нее? Ну да, она не была одна. Она была любима, желанна, интересна и всё такое. Это было прекрасно, но удовлетворяло не всегда. Хотя Тиффани тоже его любила. И ей хотелось, чтобы про них тоже можно было сказать, что они симпатичные и подходят друг другу. Поэтому, пока он был далеко, она шла и просто мечтала о том, как подъедет блестящая иномарка и оттуда к ней выйдет приятный молодой человек с букетом роз. Принц на белом коне, да хоть бы и без коня, но достойный того ощущения некукольной красоты, которое Тиффани несла в себе.
Что, и принц ей тоже нужен был для зависти, для того, чтобы вызывать зависть? Нет, наоборот, чтобы от нее избавиться. Вот и мечтала об этой красоте, гармонии, мечтала о том, что перестанет завидовать, и всё равно завидовала, она, способная вызвать зависть.
Тиффани шла… Но иномарка ее не догоняла… И молодой человек ни с розами, ни без не подходил… Все «молодые человеки» только глазели, глазели на ее загорелые ноги, в обрамлении сверкающих темно-розовых босоножек и черного сетчатого волана юбки.
Она шла домой, к своему компьютеру, где её ждал любящий, соскучившийся, давно знакомый, близкий, почти родной человек, с которым она была и жила, и все такое…
12.08.2005
|
|