Обет молчания - молчания - молчания,
И завтрак – шепотом, а ужин – будет песенным,
Висят букетики-офортики-цветаевы,
Висят портреты, пистолеты и есенины.
Как мало знаем мы о степени страдания,
Но как хватаемся за корень за кубический,
Не к нам подогнанно начало мироздания,
Но кем-то держится фундамент риторический.
Как это гулкое, болезненное, вечное
В уставших почках набухает, надрывается –
Поэт страдает - в одиночку – с человечеством,
А человечество не верит – и сморкается.
А человечество - само уже без четверти,
Над ним гардиной-гильотиной-перекладиной –
Тот горизонт, что между папертью и «без вести»,
И плачет совушка серебряная – платиной.
А мы не слышим – мы не слушаем молчания,
У нас обеды, бутерброды и свидания,
И песня лебедя – по радиовещанию,
И извлеченный клубнекорень – сострадания.
|
|