Они бежали под проливным дождем вместе, взявшись за руки. Ни на ней, ни на нём не было уже сухой нитки. Дул холодный ветер, слышались громовые раскаты. А они бежали и смеялись. Наверно, никогда Воскресенский сквер не слышал такого искреннего смеха, да что сквер, сам Старый Омск, наверное, страшно удивился необычному шуму, а справившись, улыбнулся нежной отеческой улыбкой…
Парень и девушка тем временем добежали до старых дубов и остановились. Вряд ли резная листва хорошо защищала от дождя, но им было сильно всё равно. Они стояли, обнявшись, мокрые, но счастливые. Смотрели друг на друга и улыбались. Оба – зелёноглазые, только у девчонки цвет глаз приближался к карему, а у парня – к чистому изумрудному. И она, и он – невысокие (он был почти на голову выше неё), спортивного сложения. И абсолютно мокрые.
– Максим…Макс, нет, это просто нереально! Мы – здесь, и мы – вместе! Я сама себе не верю!!
– Ну, мне-то ты веришь? Я тебе обещаю, что завтра ты проснёшься с улыбкой. А я буду рядом с тобой…, - улыбнулся парень.
– Тебе я верю, верю, как самой себе…давно ли я знаю это! С тех пор, как я назвала тебя своим Хранителем.
Она посмотрела ему в глаза, утонула в их глубине. И без лишних слов ответила на его страстный поцелуй. Они целовались под дубами, несмотря на ледяной ветер, воду, как по заказу льющуюся сверху, удивлённые взгляды случайных прохожих. Сегодня они счастливы, свободны. И наплевать на всё!
Тут девчонка со смехом отбежала:
– Что такое? Теперь лови меня, если сумеешь поймать ветер!
– Ксень, а ты ничего не забыла? Я ведь сам рождённый под знаком Ветра. Вот… вот и всё! – он догнал её и подхватил на руки. Какие там озадаченные взоры! Они видели только друг друга! Девушка старалась не вспоминать о том, что ничто не вечно. Она знала правду: вечная любовь есть, только вот сохранить её чистой и святой трудно.
И Максим, вечный искатель, мог отпустить себя на свободу лишь на сутки. Их время неумолимо шло.
А они, похоже, совсем не думали о том, что будет завтра. Они растворились друг в друге. И были счастливы. Весь день до вечера они гуляли по родному городу, держась за руки, изредка останавливаясь, чтобы поцеловаться.
Дождь давно прекратился, и солнце улыбнулось из-за туч, чтобы скрыться за горизонтом через несколько мгновений. Потеплело, и даже холодный северный ветер сдался на милость весны. Стемнело. Макс сказал своей любимой, нежно приобняв её:
– Ну что, пришла наша ночь? Скажи, Королева, ты сдаёшься?
– Интересно, а на какой ответ ты рассчитывал? Да, конеч… - договорить ей помешали губы Макса.
Минуту спустя они счастливо рассмеялись и побежали. Они пробежали Миллениум, Одиннадцатый и остановились у двери Дома Номер Восемь, пока Максим искал ключ от входной, они успели поцеловаться ещё три раза. Благо, было кому считать…. Взлетев на девятый, они остановились перед последним рубежом. Было около полуночи.
– Скажи, как тебе удалось так подгадать время, место и событие? Ведь «один_дома_ночью» не так уж часто бывает! – проникновенно спросила Ксеня.
– Я проснулся утром со сладким предчувствием. Я вспомнил тебя, всю правду. И похитил тебя из стен этой темницы. Ты помнишь, мы будем помнить этот день…
Они вошли в тёмный коридор, и, только захлопнув сзади дверь, бросились в огонь. В огонь той Любви, которой не суждено наверно стать их Очагом…
Ни одного слова, ни одной фразы больше. Только бессвязный страстный любовный шёпот и двое. Двое и никого больше.
Она проснулась около девяти – старая привычка. Он, сильный, смелый, но безумно уставший, ещё спал. Рядом. Странно, но «вчера» не казалось ей красивой сказкой. Она знала, что оно – было. И всё. Ксеня посмотрела на Макса и улыбнулась. Он оказался прав.
На улице сияло солнце. Было тепло, как летом, почти, как летом.
– Почему, почему мы не можем остаться вместе, просыпаться так каждое утро, чувствовать счастье? – первые слова проснувшегося Максима.
– Ты знаешь, почему. Тоя жизнь не отпустит тебя. Ты знаешь, кто я в глазах нашего окружения. Ты прекрасно это знаешь. Я не хочу причинять тебе зло, боль. Ты – моя правда, ты – моя любовь. Я люблю тебя больше жизни, люблю тебя, тебя одного! – он слушал, держа в своих сильных руках её руку, и печаль светилась в его изумрудных глазах. Но время жестоко.
– Я готов наплевать на всех. Готов. Я знаю, что…
– Нет. Ты теперь знаешь, что такое любовь по сердцу. Ты не послушаешь привычку и будешь искать истину. Если ты найдёшь её во мне, я буду счастлива. Но – не сейчас. Мы сожжём друг друга! Это то пламя, которое…
– Не говори, я понял. Ксеня, как бы я жил без тебя! Ведь ты показала Дорогу! Ты – истина, и ты – правда. Я все эти годы, годы привычки любил тебя, лишь тебя! И теперь люблю! Буду любить тебя… - он говорил, изредка внутренне содрогаясь от волнения. Он верил в будущее. А она его знала.
Макс нёс её на руках до её дома. У подъезда она поблагодарила его долгим горьким поцелуем. И исчезла.
Он ещё долго стоял, смотря в ясное небо, незваные слёзы стремились пробиться наружу. Он не знал, что Ксеня плачет у лифта. Но он чувствовал неизбежность…. внезапно дверь распахнулась, и стремительный вихрь пронёсся к нему. Она бросилась в его объятия. Она не выдержала. Они так и остались стоять вдвоём, глядя уже не друг на друга, а на светлое небо…ничто не говорило о грозе…
|
|