На закате обычно сижу на балконе
И смотрю, как темнеет лазурная даль.
Ты стоишь предо мной в грациозном поклоне
И из сердца уходит тоска и печаль.
Опускается солнце в морскую пучину.
Над уснувшим заливом восходит Луна,
Освещает седины мои и морщины.
Я прошу принести нам бутылку вина.
А затем я касаюсь рукой твоей кожи.
И меня изумляет твой преданный взор.
«Эта ночь будет нашей. Она нам поможет,» -
Начинаю я долгий ночной разговор.
А под утро в халат облачившись турецкий,
Выпив чашечку кофе, иду на балкон.
Подаёт сигарету мне сонный дворецкий.
Я читаю газеты, звоню в Лиссабон.
Но когда ты проснёшься, возьмёшь бриллианты
И роскошным нарядом украсишь себя,
Ты во мне убиваешь любые таланты,
Ты меня раздражаешь в течении дня.
Как ты выглядишь глупо в шелков опереньи.
Да и золото, кстати, тебе не к лицу.
Я тебе подарил дорогие именья,
Подарил островок твоему я отцу.
Ты имеешь на юге шикарные виллы,
Твои братья купают в шампанском коней,
На груди твоей нежной жемчужина Нила,
А на пальцах алмазы индийских перстней.
У тебя унитаз из червонного злата,
Золотой умывальник с душистой водой.
Ах, зачем полюбил я тебя и закаты?
Ах, зачем потерял я душевный покой?
Сколько можно терпеть расточительность эту?
Я тебя, дорогая, порой не пойму.
Ты сменила наш новый «Ролс Ройс» на карету.
Объясни – для чего? Объясни – почему?
Вот и снова – ты просишь купить галерею,
Там картины Ван Гога, холсты Пикассо,
Пригласить на работу красавца еврея,
Чтобы он по утрам приносил тебе сок.
От дурацких капризов душа моя стонет.
Я озлоблен, я снова готовлю вражду.
Но лишь только диск солнца в заливе утонет,
Вновь тебя, моя радость, с волнением жду…
|
|