Солнце, словно подгорелый блин,
Закатилось за краешек города.
Подскочил в крови адреналин
И запахло дыханием норда.
Пятнами запекшейся крови,
Запахом могильной плесени
Замарали небо журавли,
Пролетая, распевая песни.
Тихо закатила ночь.
Звуки стихли, будто в исступлении,
Лунный свет умчался прочь,
Ветер замер, ожидая повеления.
И неведомо откуда поползли,
Заплетая паутину страха,
Тени – восхитительны и злы,
Словно грозные мотивы Баха.
Фары одинокого авто,
Отдаленный тихий вой собаки
И закрывшиеся станции метро
Тоже носят отпечаток драки.
Тишина без звуков и без слез,
Тишина без запахов и света,
Тишина без гладиолусов и роз,
Тишина в преддверии рассвета...
И, смывая с неба потроха,
Ночь уходит, хлопнув громко дверью,
На деревьях грязные меха,
На земле обглоданные звери...
И на мотоциклах и авто
Закатили рокеры дневные,
В кожаных и солнечных пальто –
Гневные, спокойные, больные.
Обнажаются вампирские клыки,
Словно лампочка потухло солнце,
Бьются насмерть грозные быки –
Вылетает день в священное оконце.
Наступила северная ночь –
Вешаться на проводе от трубки,
Выход: мысли в ступе растолочь,
Лучше: просто через мясорубку.
Холодно и сыро. Город как камин,
Не растопленный холодною зимою.
А в подвалах бочки прошлогодних вин,
Тишиной хранимых как конвоем.
Город этот окрестили Тьма –
Электричества и счастья ни на йоту.
Здесь хозяйка – вечная зима,
Здесь гостят – минорные лишь ноты...
|
|