Зверь с чужим именем, живущий в стае людей,
Одиночка по силе, по вере, по духу, по жизни,
Ты стараешься быть терпеливей и даже мудрей,
Закрывая глаза на попытки прочесть твои мысли.
Ты царапаешь душу и ставишь при входе забор.
Ни-ко-му!
Не стучать!
Проходите!
Вы не поймете…
Дальше вакуум. Просто тупик. Приговор
Подписал себе сам и несешь наказанье с почетом.
Проходя по заснеженной улице вдоль городов,
Собираешь следы чьих-то судеб и просто сомнений.
Только так же как люди, ночами без радужных снов
На луну завываешь и ждешь хоть каких изменений.
Не берусь ни решать, ни судить, ни понять отчего
Столько льда накопилось – я просто земной человечек…
Только если в глазах твоих есть еще искрой тепло,
Оглянись,
Может, в чьих-то глазах ты такую же искорку встретишь.
Мы познакомились на сайте стихов. Ну, как там знакомятся! Кто-то заходит, оставляет рецензию на твое произведение, если ты еще не совсем зазнался и чувствуешь в себе силы кроме звания ПОЭТА или ПРОЗАИКА оставаться обычным человеком – идешь в ответ почитать отметившегося автора. Но дело даже не в моей природной любви к справедливости. Меня поразила его рецензия. Под не очень удачным стихом, с каким-то даже трагическим названием «Сделай меня ангелом», среди всевозможных шуток на подобие того, что если меня еще раз сделать ангелом, то это будет уже ангел в квадрате, останавливали его слова: «Спасибо Вам, что пишете строки, способные сдвинуть тот заслон, который отделяет человека от ангела, а болтовню от слов». Стихи у него тоже показались мне необычными. Почему-то во многих из них проходило сравнение автора со зверем. Мы стали вести переписку на страницах сайта. «Тот, кто никогда не говорил с Луной, не поймет те строки, что я пишу о ней. Тот, кто никогда в двадцать лет не чувствовал, как качаются самые основы его веры, не поймет, почему я называю себя зверем. Каждый из нас верит, что стол твердый, что небо синее. Наша вера в то, что мы все чувствуем правильно, настолько глобальна и неоспорима, что давно пора бы отгрохать ей здоровенный храм». А ведь он действительно умеет разговаривать с Луной. Нет, даже не разговаривать – слышать. Он умеет ее СЛЫШАТЬ. И чувствовать. Не понимаю, почему это может выглядеть нелепым. Всем известна теория о том, что если с цветами разговаривать, они будут лучше расти. Не можем же мы остановиться только на том, что доброе слово и кошке приятно? Попробуйте поговорить с луной, морем, небом. Я уверена, они ответят вам. Вот только захотите ли ВЫ услышать их ответ… «Современный человек – промежуточная стадия между жизнеспособной глупостью и нежизнеспособным умом. Расплодились, загадили все. Понапридумывали всякие идиотские правила и законы. Награждаем смиренных, поражаем непокорных. Вот у меня мечта – просто жить. Тихо, спокойно, все делать самому, копаться в огороде и писать книги». А ведь парню нет еще и двадцати. Он пишет прекрасные стихи, и, я уверена, напишет все-таки книгу. Он очень начитан и обладает природной грамотностью. Он в совершенстве знает несколько языков и делает переводы с древних. Он почему-то не верит в любовь и в то, что на Земле есть хоть одна душа, которая сможет его понять. Зато он верит в другое. «По мне, так даже черная, унылая, вечная пустота и то лучше, чем просто исчезнуть. Вечную жизнь моей стопроцентной копии я бессмертием не назову. Это даже хуже, чем никак. Полная потеря памяти – это тоже смерть. Логическое, мыслящее существо исчезло. Какая разница, что там будет с телом, с остатками жизненной энергии в нем? Какая разница? Поэтому мне нравится только одна идея, и я усердно убеждаю себя, что верю в нее. Когда два бородатых, в одиночестве и молчании будут закапывать мою могилу, я проснусь у себя на кровати, разомну щупальца и прочирикаю: «Ну что за бред!».
«Когда рационально мыслить
Бессмысленней, чем жарить снег,
И когда крысы перегрызли
Реальности тяжелый бег,
Тогда, ночами цвета чая,
На в детстве пойманных конях,
Мы за идеями летаем
В других, непознанных мирах.
Сквозь паутину твердых мыслей
Проносимся одним рывком,
И наблюдаем наши жизни
Под неожиданным углом.
В той, разноцветно-черной жизни,
Где все века пройдут за час,
Со всех сторон слетятся рысью
Пародии на тайных нас.
Все, что конечно в бесконечном
Однажды станет пустотой.
И самая живая речка
Закончится волной морской.
И вот, когда под звуки тризны
Закончится наш долгий сон,
Тогда, в рассвете, полном жизни,
Проснемся мы в еще одном.»
А еще он никогда не фотографируется и не говорит своего имени. Он просто считает, что это имя не его, чужое…
|
|