1. Галина Мальцева.
Я – черная тень угрожающих джунглей,
Неведом мне страх и бессилие жертвы.
Удар мой мгновенен, клыки мои жутки,
Кидаюсь внезапно, крадусь незаметно.
Я в дружбе верна и предательств не знаю.
Но – страшный я враг. Хоть и поступь кошачья,
И голос певучий, но целая стая
Волков не захочет со мной повстречаться.
Мне силу и мужество дали без меры,
Здоровый цинизм и гордыню без брега.
Не может одно лишь на свете пантера –
В глаза поглядеть своему человеку.
Когда, под кустом растянувшись лениво,
Как кошка простая, пригреюсь на солнце,
И страшная черная лапа Багиры
Пока не опасна, ее вдруг коснется
Легонечко крылышко бабочки глупой,
Порхающей в джунглях без всяких законов.
Ей место одно - на булавке под лупой,
Она ж надо мной мельтешит бестолково!
Бессовестно-яркие крылья у крошки!
А мой человек, на нее заглядевшись,
Вдруг скажет, смеясь: а ведь ты так не можешь?!
И мой подбородок почешет небрежно …
2. Пирель.
Я - черная кошка, во мне понемножку
Намешано много всего. Неспроста
Я, крадучись тихо по лунной дорожке,
В далекие вслушиваюсь голоса.
Я, страха не зная, из тьмы возникаю,
Неслышною тенью сквозь травы скользя.
И даже волков полусытая стая
Поймет, что со мною встречаться нельзя.
Но вновь - изваяньем из черного камня -
На краешке ночи застыну на миг,
И в ворох неясных нырнув очертаний
Покорно у ног я прилягу твоих.
Днем, глядя умильно на яркие крылья,
Ты к бабочке глупой тянулся рукой...
И, взгляд мой ловя раздраженно-бессильный,
Довольно посмеивался надо мной.
Багира, бесспорно, сильна и проворна,
А дни мотыльков так, поверь, коротки.
Быть может, я с виду тиха и покорна,
Да в бархатных лапках - остры коготки.
А впрочем... А впрочем, как много их - прочих,
пускай мельтешат... Что мне, право, до них?
Смотри, человек мой, на них, если хочешь -
Пантере ль искать тихий мир на двоих?..
Что кошке до танцев зазывно-фривольных?
Досадно? Возможно...
Но ревность?! Уволь.
Лишь ночью - котенком - мурлычу тихонько,
Дыхание сонное слыша твое.
|
|