Её разбудил требовательный стук в дверь. Не понимая, где находится, кто и зачем стучит, она вскочила с кровати и подошла к двери. Открыв её, увидела женщину, которая разговаривала с ней вчера вечером в холле отеля. Женщина, с обворожительной улыбкой пыталась пройти в номер:
- Девушка, а почему Вы не пришли на завтрак? А мы смотрим - Вас нет! Девушка, а Вы ещё успеете, только одевайтесь быстрее! А Вы одна в номере живетё?
Она босой ногой придерживала дверь, и ей было больно, и хотелось захлопнуть дверь.
- Да, да. Спасибо. Спасибо, я сейчас иду, - слегка осипшим после сна голосом проговорила она. Потом нажала ногой на дверь и вытиснула женщину за пределы номера. Сделала это машинально, по привычке оберегать своё пространство. Ей было очень неприятно, когда кто-то непрошенный нарушал границы её существования, и она научилась пресекать эти попытки.
Она подошла к кровати и с удивлением спросила у себя: «А который час?» Часы лежали на тумбочке у кровати. Когда она взглянула на циферблат, они показывали 9.30. «Так… надо принять душ, завтрак отменяется. Да… ещё надо прибраться», - мысли возникали в последовательности, с которой она оглядывала номер. Номер был наполнен яркими воздушными шарами. Вчера, выйдя из ресторана, она остановилась у киоска, купила пачку сигарет и пятьдесят воздушных шаров, которые с удивлением обнаружила среди разнообразия товаров в киоске. Продавец сразу понял, какие сигареты ей нужны, но он никак не мог понять, чего ещё хочет купить эта настойчивая женщина. Она решила, что лучше нарисовать и достала из сумочки ручку и блокнот.
Она собирала оставшиеся не надутыми шары и улыбалась. Улыбалась, потому что вспомнила, как до двух часов ночи их надувала, а потом свои неуклюжие попытки развесить их по всему номеру. Первые десять надувались с мыслью, о том, как он удивится им, когда войдёт в номер. Вторая десятка шла труднее, мысль об его удивлении уже не помогала, а приносила с собой сомнение в разумности идеи. Третья десятка просто раздражала её. До четвертой дело не дошло.
Она вышла из душа и увидела в зеркале своё отражение. «Мокрая курица», - это определение себя заставило её поторопиться со сборами. Она не думала о предстоящей встрече, потому что знала, что начнёт волноваться. Когда она волнуется, то выглядит очень глупо. А кому приятно выглядеть глупым? И она собиралась так, как собирается каждое утро на работу. Уже полностью одетая, подошла к окну, чтобы посмотреть - не идёт ли дождь. Из окна был виден большой туристический автобус, который увозил на экскурсию, проживающих в гостинице русских. Погода была пасмурной, но дождя не было. Она сложила стоявший в углу зонт и подошла к столу, чтобы убрать его в сумочку. Зонт на удивление быстро в ней поместился. Она укорила себя за то, что забыла вчера купить проездные билеты. До вокзала нужно добираться на метро.
Ей нравилось пражское метро за его чистоту, за отсутствие переполненности в вагонах, за четкость всех указателей. За то, что она не испытывала в нём дискомфорта, который постоянно преследовал её в петербургском метро, и из-за которого она избегала потребности спускаться в питерскую подземку. Она вынула из сумочки открытку со схемой: желтая линия, всего две остановки. До метро можно дойти пешком, а проездные билеты купить у портье.
Она ещё раз запустила руку в сумочку, затем вытащила всё её содержимое на кровать, затем перерыла весь стол – кошелька нигде не было. Никаких мыслей. Тишина. Она медленно опустилась на кровать и ощутила холодный пот на спине. Она упала на спину, широко раскинув руки по сторонам. К лампе на потолке были прикреплены воздушные шарики. «Раз-з-з-ява!», - первым пронзило тишину это слово, а за ним понеслись: «Довыпендривалась! Шариков ей захотелось! Ну, смотри на них теперь!»
Конечно, она забыла, или выронила кошелёк, когда покупала в киоске эти дурацкие шарики. Но, что же так подкосило её, пробив до холодного пота? Потеря квитанций и мелких бумажек с нужными телефонами и адресами, которыми был набит кошелёк? Нет. Это - ерунда. Потеря всех денег? Нет. Она имела стойкую привычку жить с их минимальным количеством, или, что иногда случалось, с полным их отсутствием. Просто, эта потеря стала для неё сюрпризом, который нарушил её планы. Ей не нравились сюрпризы, вернее, ей нравились только те сюрпризы, которые она делала сама. А другие - они только нарушали планы. Её подкосила непредсказуемость ситуации. В её планы была включена встреча на вокзале. А сейчас? «Mamma mia! Который час? Он не знает ни названия, ни адреса отеля, и будет ждать меня на вокзале!», - прозвучало громко внутри неё и стало руководством к действию.
Рывком соскочила с кровати. «Мобильник! Мобильник! Где мобильник?», - она словно подзывала телефон к себе, как собачку. Сейчас она ему позвонит, или напишет sms. И всё! Она рассмеялась. Всё будет хорошо! Она успокоится, станет красивой-красивой! И будет ждать его в номере, одетая в шёлк нового платья!
Когда мобильник оказался в её руках, поняла всю бессмысленность своей радости. «Спасибо, роуминг!», - язвительно произнесла она, глядя на дисплей телефона. По нему медленно плыла надпись: «Все исходящие вызовы блокированы. Пополните ваш баланс». Она бросила телефон на кровать, застегнула куртку, вспомнила о часах, не взглянув на циферблат, защёлкнула на руке браслет, и лишь потом вслух констатировала: «10.35». Подхватив со стола ключ, она стремительно выскочила из номера.
Свежий воздух стал спасением от подступавшей растерянности. Ничего страшного не произошло. В пражском метро нет турникетов и можно спокойно входить и выходить. Это ведь не Питер! Это там ты себя чувствуешь под контролем. Это там ты должна всегда что-то предъявлять - паспорт, пропуск, проездной, прописку, доказывая, что ты имеешь право здесь находиться. И ты давно уже с этим смирилась, и тебя начинает удивлять возможность жить, не доказывать своего права на жизнь. Конечно же, это мнимое ощущение, конечно же, и здесь надо предъявлять и доказывать, только не так часто и наглядно.
С этими мыслями она спустилась в метро. Поездка стала для неё пыткой. Две станции растянулись до размеров экватора. Она сознательно не смотрела на часы, потому что чувствовала, что опаздывает к приходу поезда. А её воображение подбрасывало ей картины, одна позорнее другой. Ей не нравилось нарушать установленные правила. Поездка «зайцем» была не приключением, а испытанием. Периодически возникал рекламный слоган: «Заплатил - спи спокойно». Усугублялась ситуация тем, что она находилась в чужой стране, не знала чужого языка. И, в случае, если ей придётся объясняться с контролёрами…
Эскалатор доставил её прямо на вокзал. Она поднялась по ступенькам на уровень выше и направилась к табло, чтобы узнать на какую платформу прибыл поезд из Вены. Под табло на небольшом выступе сидел мужчина в черном длинном пальто, его тёмные крупно вьющиеся волосы были зачёсаны назад. Он сидел, закинув ногу на ногу, в руках у него была газета, рядом стоял портфель. Когда она невольно приблизилась к нему, желая всего лишь посмотреть номер платформы, мужчина замахнулся на неё газетой, потом вскочил и крикнул ей в лицо: «Опаздывают! Всегда опаздывают!». Резко развернулся и быстро пошёл прочь. Она стояла как вкопанная. Из глаз брызнули слёзы. Скорее всего, это был доведенный до истерики опозданием поезда человек, но он испугал её. Испугал не тем, что кричал, замахнулся газетой, а тем, что он говорил на незнакомом ей языке, а она чётко поняла: «Опаздывают! Всегда опаздывают!». Сквозь слёзы она разглядела номер платформы и, пытаясь заглушить передавшуюся от мужчины истерику, быстро пошла на перрон.
Он стоял на платформе совершенно один. Не было прибывающих и отправляющихся поездов, приезжающих и отъезжающих пассажиров. Он стоял к ней спиной, слегка ссутулив плечи и опустив голову. Она поняла, что он держит в руке мобильник и, возможно, пишет ей sms. Она хотела крикнуть: «Сiao!», но, словно поперхнулась этим словом, издав хриплый звук. Он резко повернулся к ней. Между ними было всего несколько шагов. В его правой руке был зажат телефон, а в левой он держал огромный, похожий на подсолнечник, ярко желтый цветок.
- Я привёз тебе солнце!, - радостно пропел он.
- Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя!, - она бросилась к нему.
Когда они вошли в номер, он присвистнул и сказал:
- Думаю, что сейчас я должен поцеловать каждый воздушный шарик.
- Почему?
- Потому что твои губы прикасались к каждому из них, - и он рассмеялся.
|
|