Уже не волчонок - ещё не охотник,
Потомок Акелы идёт по тропе.
День первой охоты счастливый сегодня
Настал в его волчьей короткой судьбе.
Смыкаются сзади еловые лапы,
Сорока тревожно трещит в вышине.
Налитые юною силою лапы
Беззвучно несут по лесной тишине.
Всё ближе к опушке огромного леса
Подходит рождённый и вскормленный им,
Вдруг веток зелёных открылась завеса
И встал человек на тропе перед ним.
Смугл торс обнажённый, повязка вкруг бёдер,
В руке острый нож и перо в волосах.
Взгляд злобен; всё ближе, пригнувшись, подходит,
А в сердце волной мутной плещется страх...
Скрестились их взгляды: уверенный волчий
И злобный, испуганный юноши взгляд.
Глядят два врага выжидательно, молча:
Смертельную ненависть взгляды таят.
Вдруг ярости крик и рычанье хоралом
Над лесом испуганным вдаль унеслись:
В едином порыве, о землю кровавым
Ударившись комом, тела их сплелись...
...Почувствовал волк, как в груди помертвевшей,
Пронзив сердце насквозь, шевелится нож
И зубы разжал; человек охладевшей
Рукой проворачивал в ране клинок.
Текла кровь из раны на горле, мешаясь
с потоком, что лился из волчьей груди,
И юноша, с жизнью свой счёт завершая,
Подумал: "О Волк, ставший братом, прости!"
|
|