«Я НАРИСУЮ ВАМ ВЕСНУ»
Человеку, который очень хотел, чтобы наступила весна….
Когда земля покрыта льдом,
Когда окутан разум сном,
Когда от снега, так бело,
Что даже в темноте светло…
Тогда я поднимаю взгляд,
А сверху демоны души глядят,
Чужими страхами, обидой лишь живут…
И все мои мечты они крадут…
Но это так, не страшно, я ведь знаю,
Что самый странный день лишь тот, где я теряю,
Теряю Вас, но разве мне не вы
Сказали «Ерунда, пойми!»
И в этот холод, в этот зимний день,
Когда блестит на небе страха тень,
Возьму с улыбкой в руки краски,
И нарисую Вам весну, как в сказке…
Ее никто и никогда увидеть не сумеет,
Она прольется, и течет вперед, как флагом реет,
В ней яркий день, и пламень сна,
Единственная – ваша лишь весна…
И из под кисти, с яркого пера
Сойдут как вдохновенье сказочного сна,
Три тысячи тринадцать лепестков,
Летящих вникуда бессвязных слов…
Пускай уносятся ветра, и остывает день,
Пускай кого-то испугает брошенная тень,
А я, как только станет грустно Вам,
Свою весну я Вам отдам….
Не верят…. В искренность мою не верят,
Проклятой мерой правду мерят,
И говорят, что это бред,
То, что зову, смеясь, «секрет»….
Но каждый день я чувствую сильнее,
Чужие мыли - глупость, мне важнее, -
Хранить в душе, лелеять и молчать,
О том, что позволяет мне дышать….
Когда другие в гнете бытового дыма,
Бегут вперед, и пробегая счастье мимо,
Тогда я думаю, что все не так уж плохо,
И отдаю все до последнего вам вздоха…
Когда во мгле беспечных холодов,
Когда во тьме пустых, чужих дворов,
Сверкает камнем драгоценным снег,
Когда стремится испариться прахом век…
В моих руках, промерзших на ветру,
С улыбкой ясной пламени и сну,
Как чей-то вскрик, как вдохновенье,
Рисую я весну, к чужому восхищенью…
Я нарисую вам весну, такую, чтоб дышало,
Чтоб ее все пропахло, мир вселяло…
Я нарисую так, чтоб только лился свет,
Я нарисую так, как рисовал нам кто-то столько лет….
И звук, подобный тихому забвенью,
Утонет вопреки чужому заблужденью,
Растает в жарких, раскрасневшихся руках,
Как растекается гуашь на смоченных листах…
И от такого странного стремленья,
И от внезапного, благого откровенья,
От света яркого, от запаха растаявшей воды,
И от всего того, что называют обыватели «мечты»….
Куда-то скроется, разбившись, о стекло,
Чужая ложь, чужая боль… Предательство ушло…
Я вне себя, спеша, дыша и задыхаясь,
Рисую вам весну, чему-то улыбаюсь…
Вы говорили, что не любите морозы,
Вас беспокоит снег – замерзшие когда-то слезы…
Так вот – моя картина слишком хороша,
На ней слеза живая, ведь бежит, - дрожа…
На ней все живо, все как будто сказка…
И никогда с нее уж не сотрется краска…..
|
|