Рука касается стекла-
отдать излишество тепла,
а не согреть. (Кто думает о ближнем?)
уткнусь в стекло угрюмым червем книжным,
в надежде слабой избежать беседы
с моим коммуникабельным соседом.
Вид заоконный так хорош-
То Васнецов, то Шишкин, «Рожь».
(Вояж в Москву сродни полёту в космос;
плебейская запуганная косность,
наследственная, многовековая –
привыкла ездить только на трамвае!)
Я вижу, как огонь горит
И слышу остинатный ритм –
и оторваться никогда не поздно.
Дома просты – так птицы лепят гнёзда:
всё впрок идёт, и то – нам жить не вечно.
(Безденежье нас делает беспечней).
Не буду соблюдать примет,
которых, слава богу, нет.
Устав от зрелищ – обратимся к слову.
Мадам напротив, не стыдясь, Донцову,
я, пряча, (глупый пингвин), «Розу мира» -
мне страшно выдавать своих кумиров.
Играет память: иногда
отнимет что-то навсегда,
и вдруг вернёт – ржаной кислинкой в хлебе.
Я помню этот лес и это небо!
…Читаю долго – но пойму всего-то
процента три – по гамбургскому счёту.
Но ветер в голове так чист,
и стрижка – под кленовый лист,
и где-то бродит Болдинская осень –
её по городам и весям носит
пронизанное воздухом и светом
беспечное монашество поэта.
|
|