Поэма вторая. Тома Юстюженко
Ученье – свет. Предметов – тьма.
А все же нравится учиться:
Студенческая кутерьма,
Профессора, журфак, столица,
А рядом – «дорогой Семен» --
Так нынче называю парня.
Со мною неразлучен он –
И так сияет лучезарно,
Когда услышит «дорогой»...
Он – неподдельный, настоящий.
Такого не отдам другой,
Нет, он не приз переходящий,
Он мой – и это навсегда...
Уже прошли сквозь испытанья –
И МГУ-шная звезда
Мечты, надежды и желанья
Совместно озаряет нам...
В троллейбусе трясемся утром –
Он не глядит по сторонам,
Лишь на меня... Пожалуй, мудро,
Что недотрогою прошла
Период первых столкновений...
Душа моя, чиста, светла –
Ни тайной мути, ни сомнений.
Мне ясно: я его люблю...
Да, я не торопилась замуж.
Я и сейчас не тороплю –
В себе пусть разберется сам уж,
Хоть предложение давно
Мне сделал... Ну, а вдруг ошибся?
Что ж, коли так, не суждено...
Не важно, что уже решился,
Пускай подумает еще,
Пусть все оценит всесторонне...
Шпиль МГУ-шный освещен
Прожектором... В какой-то зоне
Там старшекурсники живут,
Причем, женатым можно вместе.
Возможно, что и нам дадут
С Семеном кельюшку... Не грезьте,
Не сглазьте светлую любовь...
И так сложилось все не гладко...
Что скажет обо мне свекровь?
-- Ты познакомь нас для порядка...
-- Отлично!... Встретим Первомай
Впервые в Черновцах совместно...
Мой город в мае – чистый рай...
Он так хорош...
-- Мне интересно,
Как встретят родичи твои
Невесту не твоей породы...
-- Да, будет страшно...
-- Не таи,
Нужны ль особые подходы?
Заранее предупреди,
Как мне общаться со свекровью?
-- Ты, главно дело, не чуди,
Общайся просто и... с любовью...
Она пока что не свекровь,
Не торопи, дружок, событья...
Копи в своей душе любовь...
-- Да нет, не стану торопить я...
Студенческий общажный дом,
Журфаковской судьбы подглавка...
Вверх-вниз, туда—сюда снуем...
Я – в душевую, мимо – Здравка,
Я – с тазом, с тазом и она...
Тюрбан на голове у Здравки...
-- Ну, с легким паром...
-- Тут шпана
Пристала.. –
Вижу, у болгарки
Слезинки на щеке висят,
А следом тащится громила...
-- Семен! --
Он вышел. Мрачный взгляд.
Уже болгарка подходила
К той комнатешке, где жила –
И отбивалась от громилы...
Семен замешкался:
-- Дела...
-- Эй, докажи, что ты не хилый!
Но вышел в коридор в тот миг
Из комнаты Алиев Вовка –
И очутился возле них...
Не медля ни секунды, ловко
Нанес стремительный удар –
Громилу аж перетряхнуло...
Семен вздохнул:
-- Я опоздал,
Уж лучше бы его куснула,
Овчарка, чем попасть на хук –
Поставленный удар боксерский...
-- Довольно, Вовик... Хватит, друг!
Ты видишь – у громилы слезки.
Наставил хаму фонарей –
И пусть проваливает к бесу...
-- Эй, ты! Уматывай скорей...
Семен не придавал эксцессу
Значенья, а меня трясло...
-- А ты в стороночке остался?
-- Ну, ты подкалываешь зло...
-- Неужто вправду испугался...
-- Ну... Просто можно и без драк
Решать подобные вопросы.
Коль есть мозги, зачем кулак?
-- Обидно же, когда отбросы,
Подонки нагло пристают,
Им не дает никто отпора..
Брысь, мужики, не то побьют...
-- Довольно, Тома, хватит вздора...
В душ собиралась? Так ступай...
Я поворчала для порадка...
-- Мне рубашонку постирай...
-- Давай... А все ж не без осадка
В душе остался эпизод...
Я что-то не пойму Семена:
Не дал громиле укорот,
Считает: не было резона?...
-- Семен! Картошечки поешь,
И вот – сосисочки готовы...
Вот хлебушек – ты сам нарежь...
-- Картошечка – любви основа?
Спасибо, милая! Не дашь
Мне умереть голодной смертью ...
-- Пинегин, брысь! Тебя сюда ж
Не приглашали...
-- Этой снедью
Всю кодлу можно накормить...
Обед положено с друзьями –
По поговорке -- поделить...
-- Ну, лопайте – и леший с вами!
-- Поел? Гулять со мной пойдешь?
-- Ну, спрашиваешь? Вмиг оденусь...
-- К посольтву?
-- Ладно...Эй, хорош!
-- Дай погляжу еще...
-- Надеюсь,
Китайской пропаганде ты
Не станешь безрассудно верить?
-- Их примитивной суеты
Мерилом нам легко измерить
И наше прошлое... Хрущев
Докладом на Двадцатом съезде
Нас вразумил, не то б еще
Вождя бы славили, как эти...
-- На снимках – горы всяких яств –
Завидуй, человек советский.
-- Да, мы теперь из разных паств...
-- А все ж из паств. Границы резкой
По правде между нами нет.
И нас бодягой кормит Суслов,
Цековский сумрачный скелет,
Толкая нас все в то же русло –
Заупокойный сталинизм...
-- Их маоизм куда мрачнее...
-- И их настигнет криз-сюрприз.
В маразме Мао коченея,
Подохнут всей своей толпой...
-- Они и мы в плену маразмов,
Что, как помои над судьбой.
Нет продыху от тех миазмов...
-- Ну, ладно, прекращай болтать...
Сам знаешь: и у стен есть уши...
-- Свободы стало не хватать,
В оковах тяжких наши души...
-- Пойдем...
Хрустящей кисеей
Февраль окутал дивный вечер...
-- Нет, так я и не стал «совой»,
Хоть спичками раздвигь мне веки –
Я ночью не могу учить,
К ночным раденьям не привыкну...
Себя б до койки дотащить –
Без задних ног до зорьки дрыхну....
-- Да, знаю – засыпаешь вмиг.
А мне не спится над стопою
Толстенных неоткрытых книг...
-- Ты сверхответственна. С тобою
В любых делах не пропадешь...
За стройотряд тебе спасибо...
-- Снег чистый...
-- Чище не найдешь
В других местах столицы, ибо
Всю грязь еловая хвоя,
Как щетка, с неба собирает...
Постой-ка, милая моя!
Меня желанье распирает
Из снего вылепить тебя...
-- Пока ты лепишь, я замерзну...
-- Ну, снег – не камень... Я, лепя,
Тебя узнаю лучше...
-- Поздно...
Еще минутку погоди –
Оглажу чуть твою фигурку...
Ну, полюбуйся, погляди,
Какую сотворил скульптурку...
-- Я полагала, ты – поэт,
А оказалось, ты, приятель
Еще и скульптор...
-- В общем – нет,
Я, собственно, -- тебя ваятель...
-- Не много ль на себя берешь?
Меня ваяли папа с мамой?... --
...Какой-то за спиной галдеж,
Брань, матерщина... Всюду хамы...
Семена под руку взяла –
Его рука окаменеля...
Уже легла на город мгла,
А кодла все сильней хамела...
-- Пойдем скорее, я боюсь...
Сломали снежную скульптурку...
Пойдем, оставим эту гнусь...
-- А надо б им попортить шкурку...
-- Ту мразь не перевоспитать... --
В молчании пришли в общагу...
-- Ну, ладно, отправляйся спасть...
-- Нет, вряд ли... Не смогу... Не лягу...
А поутру опять летим...
-- Тридцать четвертый на подходе! --
Семен толпу задержит... С ним
В салон втолкнулись...
-- Едем вроде... –
Не жми, шофер,на тормоза...
-- Не опоздать бы под фанфары... --
Народ глядит во все глаза –
И вправду, нет красивей пары...
Наш Коля Бижев схож лицом
С Ромео в фильме Дзефирелли,
Одушевленным леденцом –
(Недавно в Лужниках смотрели
В огромном зале тот шедевр)...
Чем Лиля парня зацепила,
Какой исполнила маневр?
Да, красота, большая сила...
Был Коля, видимо, богат:
Хватало на носки и мыло.
Отец – болгарский дипломат,
Судьба от трудностей хранила –
Ухожен телом и лицом,
Одет, как манекен в витрине...
По праву Коля горд отцом:
Отец заботился о сыне...
По русски Коля говорит
Как мы – не лучше и не хуже...
Как Лиля на него глядит!
Как он на Лилю! Людям вчуже
Такая чистота души
И восхищения безбрежность...
И старики и малыши
Глядят с тоской на эту нежность...
А Сеня с виду грубоват,
Нет в нем слащавости Ромео.
Зато фактура тешит взгляд:
Он йогой вылеплен умело,
Он гибок, ловок и силен,
В его руках я – точно кукла...
Могучий «дорогой Семен» --
Я навсегда к нему припухла...
Об иностранцах... Факультет
С монголами особо дружит –
К ним у декана пиэтет...
Но в нашей группе обнаружит
Ваш взгляд сирийца... Мухамед –
Умнейший и сердечный парень,
Влюблен был в Люську, но... Привет
От Автандила! Он обварен
Неразделенным чувством... Пусть.
Оно для зрелости полезно...
С другой развеет эту грусть,
Найдет блондиночку... Железно!
Он и на Нельку бросит взгляд,
Хоть не блондиночка, -- украдкой...
На курсе есть болгарок ряд.
Мы делим место в группе с Радкой
Кацаровой. Меня она
Забавно кличет «Юстюженькой»,
Добавив, видно, в имена
Фамилию... Ей хорошенько
Я постаралась объяснить,
Но, как привыкла, так и кличет...
Не спорю. Высоко ценить
Привыкла дружбу я... Мурлычет
Она приветливо со мной,
Хоть с виду как-то мрачновата...
Она здесь с младшею сестрой.
Венета курсом старше... Вам-то
Детали эти не нужны –
Я уточнилы для порядка...
Мы учимся и ждем весны.
И у мееня в подругах Радка...
Татьяна,мамина сестра,
В кругу семейном – тетя Тася...
Не мама – разумом быстра,
Дала сберкнижку..
-- Постарайся
На счете деньги сохранить,
Зря не транжирь: в Москве придется,
Возможно, вновь проездом быть,
Тут денежный резерв найдется...
Но, если сильно припечет,
Тогда снимай без колебаний...
Тут – курсовая, а зачет,
Помимо умственных стараний,
Еще зависит от того,
Как ты оформила работу...
Машинка – нет, не баловство.
И тети Тасиному счету
Решила сделать укорот.
Идем на Пушкинскую вместе
С Семеном... Кто их разберет,
Какая лучше... Честь по чести
Все продавец разобъяснил.
Решила, что «Москву» простую
Куплю... В футлярчик уложил...
Семен несет – не протестую:
Она довольно тяжела...
Вот – есть на чем пмсать статейки
И курсовые... Помогла
Заначка Тасина... Идейке
Семеновой дается ход:
Бросать заметку на открытку –
И слать на радио... Доход
Идейкой преумножен прытко.
Сперва мы на ВДНХ
Шатаемся по павильонам...
Что для кого-то – чепуха,
Нам выйдет рубликом законным,
--За что?
-- Ну, скажем, в Ярославль
Пошли на радио заметку,
А в ней их двигатель восславь...
-- Неужто платят?...
-- Платят. Редко
Пятерку от щедрот пришлют,
Но нам сгодится и целковый
В любой из мировых валют...
-- Спасибо за совет толковый...
Семен и Гришку научил –
Доходом, значит, поделился...
-- Сам конкурента породил
Себе... Твой бизнес провалился!
-- Идейки хватит и на них,
На Медведовских... Нам воздастся
Сторицей... – Учим. Горы книг.
Конспектов тонны... И пытвться
Осилить, что профессора
Нам задают – неперспективно.
Приходится учить с утра
И до заката – селективно,
Что означает: выбирать,
Конечно, то, что интересней.
К примеру, Гофман... Прочитаь
Обязаны, но стали песней
Пленительные имена...
Они на языке у курса:
Циннобер, Крошка Цахес... Дна
В тех сказках нет. Листая куцо,
Поверхностно, поймешь едва ль
Всю глубину его творений,
Любовь поэта и печаль,
Картины странных озарений...
Рожновский разъясняет нам
Подтексты этих страшных масок,
Сродни кошмарнам мрачным снам
«Герои» гофмановских сказок.
В Роэновском, видно, много лет
Огромных знаний клад копился.
Порой казалось: сам поэт
Эрнст Теодор в него вселился...
Проходят скучной чередой
Истпарт с буржуйским политэком.
Раз надо, учим. Бог с тобой,
Ты хочешь, чтобы вровень с веком,
Журфак, твои выпускники
На двух ногах стояли твердо:
Картины знали и стихи,
Равно, как и богатства Форда
Истоки и причины... Нас
Последнее заботит мало:
Побит в стране буржуйский класс,
А что там, в странах капитала, --
Какая разница, коль нам
Не доведется в этой жизни
Увидеть, что взаправду там:
Прибиты мы к родной отчизне.
Железный занавес висит
Меж нами и буржуйским миром.
И в этом страх верхов сквозит:
Крыловскою вороной с сыром
Сидят нахохлившись в Кремле,
Как птаха серая на ветке,
Стремясь держать народ во мгле,
В безрадостной железной клетке.
Как не бояться: вдруг народ
Тот жирный сыр у них отнимет,
До разумения дойдет –
И руку на вождей поднимет...
Отметим снова, что Хрущев
Ту клетку, нехотя, порушил,
Стал потрясателем основ,
В себе стремленье обнаружил
Из гнета вызволить страну...
Историю искусств давали
Галопом по Европам... Ну,
Хоть что-то все же узнавали.
Соцреализмовой «лапше»
В контраст горели бури века...
Семену сильно по душе
Адреналиновый Дейнека,
Его «На стройках...», «Футболист»
И «Оборона Петрограда»...
Неподражаемый стилист –
И я, конечно, тоже рада,
Что моментально узнаю
Его, дейнековскую, руку...
Всегда в атаке, на краю
Разлома... Не ходил по кругу,
А прорывался, шел ва-банк,
Как севастополец с гранатой,
Как спринтер в эстафете, танк...
Дейнека – это то, что надо!
Да, вхутемасовцу дано
Творить творить азартно и нескучно...
Оставил фрески и панно
Он и в высотке МГУ-шной...
Интеллигенции кумир –
И мы к ней присоединились...
Жаль, он покинул этот мир,
Когда мы на журфак ломились...
Февраль растаял... Март, апрель...
Мы все учебнички листали...
Ручьи, слезливая капель...
-- Давай-ка, тома, съездим в Таллин, --
Мне дорохова говорит, --
Махнем туда на выходные...
-- Где жить?
-- О том пусть не болит
Головка: у меня родные
В Эстляндии...
-- Тогда – вперед!
Красивый европейский поезд
Нас с Галкою в купе берет –
И Таллин... Он Москве по пояс.
Счиитают, пятьдесят веков
Стоит он на холме у моря...
Доносит эхо звон клинков.
Познали эсты много горя.
Холм Боомпеа в центре... В нем –
По саге – похоронен Калев,
Вождь эстов... Их мечом, огнем
К кресту толкали... Государев
Парк Кдриорг: разбит Петром
Великим в честь Екатерины...
... По узким улицам бредем...
Я удивительной картины
Еще не видела... Стоит
Стена седая крепостная...
Как лентой ею весь обвит
Средневековый Таллин... Зная,
Чтл здесь оставили следы
Датчане, цведы и тевтонцы,
Поймешь: впитали дух среды
В характер этноса эстонцы...
Гуляем... В бедной голове
Все впечатленья вперемешку...
Предупреждали нас в Москве,
Что русских здесь не любят резко..
Но нас не обижал народ,
По русски отвечал с акцентом...
Мы шли от Вырусских вород –
И каждый рад помочь студенткам
Московским – и растоловать,
Где то, где это... Что за башня...
Нет повода паниковать,
Не так все в Таллине и страшно...
Гудели ноги от ходьбы,
Истопали весь град, знакомясь...
Нам предвещал полет судьбы,
Кружась на шпиле, Старый Томас...
Эх, нам бы чуть еще деньжат...
Кафешки соблазняют... Запах!
Какие тортики лежат,
Пирожные, конфеты... Запад...
Опять вокзал, опять вагон –
«Советских» чище и опрятней...
-- Я так соскучился! –
Семен
Встречает...
-- Эй, поаккуратней!
Раздавишь... Обняла сама...
-- И я соскучилась немного...
В общаге та же кутерьма...
-- Теперь нам в Черновцы дорога
Под праздник предстоит с тобой...
... Мне кажется каким-то бредом,
Что я лицом к лицу с судьбой:
-- Билеты взял. И завтра едем...
В ответ ударило в набат
Вдруг сердце... Так в груди кольнуло,
Что ни вперед и ни назад,
Жестокой болью захлестнуло.
Семен в испуге: как спасти?
-- Придется сдать билеты завтра...
Вот, корвалольчик проглоти,
Запей... Ударило внезапно...
-- Не отпускает...
-- Разотру
Тебе массажем легким спину...
Чуть отпустило лишь к утру...
И на минутку не покинул
Семен, то спину растирал,
То подавал лекарство... Бледен,
Испуган...
Новый день настал...
Решила: все-таки поедем...
-- Как будто не боолит с утра... ...
-- Полет не будет сердцу вреден?...
-- Там ждут нас, верно?
Ну, пора!...
С Казанского в Быково едем...
«До павильона – 800...»
Читаю надпись на табличке...
Семен вещички сам несет,
Иду за ним от электрички.
Накрапывает легкий дождь...
-- Удачи предзнаменованье,
Теперь и ты, Сибири дочь,
Окроплена на путеванье...
Со мною это – каждый раз –
Наивернейшая примета...
Отныне для двоих для нас
Жождь – знаком Вышнего привета...
В Быково – толчея, бедлам...
Народ бурлит и матерится...
Присесть не удается нам...
Похоже, хочет вся столица
Слетать на праздник в Черновцы...
-- Вы в Черновцы?—седая пара
Нам предлагает леденцы...
-- Спасибо. Вот уж я попала...
-- Так праздник... Все успеть хотят...
Зарегистрировались, кстати?...
-- Нет, после... Прилетим назад,
Тогда... Те отошли в отпаде...
И вдруг захохотали те –
И мы захохотали тоже...
Что у кого гвоздем в балде,
То лезет на язык... Негоже
Переживать по пустякам...
Я просто в новый город еду,
Но дрожь проходит по вискам –
И мне поддерживать беседу
С попутчиками нелегко...
Они ко мне со всем вниманьем...
-- Не взять ли нам «вдовы Клико»
В честь встречи? Пусть не из Шампани –
Из Крыма...
-- Нет, мы с ним не пьем,
Спасибо вам за предложенье...
И в положении моем...
-- Уже? Так рано? В «положенье»?
-- «Велик могучим языка...»
Что не промолвишь – два значенья...
Нет, не беременна пока,
Я о неловком положенье:
Представить родичам везет –
Как встречусь с ними я впервые?
-- Все замечательно пройдет:
Красива – и глаза живые –
Понравишься его семье... --
Летим... Тесны, ревущи «Ан’ы»...
Семену плохо, плохо мне...
Посадка в Киеве – Жуляны...
Нас приглашают погулять
Недолго у аэропорта,
Ну, подышать, нужду справлять...
В сопровождении эскорта
Всегдашнего иду вперед...
Хоть краешком увижу Киев,
Каштаны... Все вокруг цветет,
Щедрее зелень – и такие
Сияющие небеса...
-- Мороженое в шоколаде
«Каштаном» кличут... Чудеса!
-- Берем отдохновенья ради...
По радио объявлен рейс..
Я вижу: пара расстается –
Жестокий по судьбе разрез:
Она у кромки остается,
А он идет со всей толпой –
И оба горько-горько плачут...
-- В Израиль едет, а с собой
Жену не взял... Не хочет, значит... –
В печали поясняют мне
По рейсу нашему соседи...
-- Коль так он плачет по жене,
Зачем тогда куда-то едет?
Мы прилетаем... Синева...
Густые кроны над оградой,
Гудит немного голова...
-- Цветы навстречу. И – отрадой –
Простые добрые сердца,
Нет ни тревоги ни смущенья...
Улыбки мамы и отца
Семена в знак расположенья...
Застенчива его сестра,
А мне общаться с ней приятно –
И вся семья его проста...
-- В такси?
-- Нас вроде многовато...
Пойдем, наверное, пешком...
Недалеко... Ты, батька, сможешь?
-- Смогу... Неужто стариком
Считаешь?
-- Что ты! Ты моложе
Нас с Сонькой... Ладно, понеслись... --
Ведет чудесная аллея...
Шагаем, треплемся за жизнь –
Душа спокойна... Не жалея
Уже, что мучились в пути,
Мы не спеша, шагаем вместе...
-- Квартала три еще пройти...
Чуть постоим на переезде,
Пропустим поезд... Все, вперед!
-- А где же та архитектура,
Которой звастался?
-- Черед
Придет и ей... Вот здесь фактура
Окраинная... Поглядим,
Как в центре град прерасен в мае,
И Киевскую посетим,
Тот двор, где рос я...
-- Знаю, знаю:
Где эта девочка жила,
Твоя зазноба... Вроде Люда?
-- Да, просверкала – и ушла...
Где нынче, я не знаю...
-- Худо,
Ты мог бы справки навести...
-- Зачем, коль разошлись дороги?
Судьба решила развести,
А нас с тобой свести в итоге...
Хрущевка на Гайдара... Здесь
Живут родители с сестрою
Семена... Тесно...
В сердце резь
На миг очнулась... Больно... Скрою,
Не стану родичей пугать...
-- Устала, -- гворю, -- присяду...
-- А может, расстелить кровать –
И отдохнешь?
Семен по взгляду
Все понял...
-- Просто посижу...
-- Вот, полтаблетки валидола...
Взяла, под языком держу...
Сердечная моя недоля...
-- А может, вправду ты поспишь?
Ведь ночь не спали пред полетом...
-- Ну, ладно...
Отдохни, малыш,
Потом все будет, как по нотам...
Я отдохнула, а потом
Пришла Семенова мишпуха.
Я в форме. Было все путем...
Мы поглядели друг на друга –
И, вроде, я им подошла,
Они мнне подошли тем паче:
Простые, добрые... Могла
Глядеть на них, глаза не пряча –
И полегчало на душе...
Все разошлись довольно рано...
-- Теперь судачат про «шерше
Ля фам»...
-- Ты понимаешь, странно,
Но ощущенье, словно всех
Давным давно уже я знала...
-- Здесь у тебя большой успех,
Всех родичей околдовала...
Пойдем гулять... Недалеко...
Лишь до проспекта и обратно...
Мне так спокойно и легко,
День майский пролетел приятно...
Идем по городу втроем:
Мы с Сонькой – и семен в середке...
За нами тоже трое... Злом
На нас пахнуло.. Видно водки
Хватили – и пошли искать
Под вечер жлобских приключений –
И нас решили попугать...
И тихий город предвечерний
Вдруг стал противен в этот миг...
Жизнь опротивела, а хамы –
Не можем убежать от них,
Идут, куражатся за нами...
Одно дерьмо на языке...
Лицо Семена почернело...
Повисла на его руке –
Его рука окаменела...
Не поняла, но только вдруг,
Он высвободился мгновенно
Из наших с Сонькой слабых рук –
И развернулся... Верно
Еще секунды не прошло,
А трое хамов мокли в луже...
-- Запомнят: извергают зло --
Самим себе и будет хуже...
Договорились, что ни-ни –
Родителям об инциденте...
Попробуй, тайну сохрани...
Кто проболтался? Сонька!
-- Пейте
Душистый, с травами, чаек...
Вот, испекла для вас сюрпризный
Двухцветный фирменный пирог...
Непросто печь, процесс капризный,
Но постаралась ради вас...
-- Трех хамов махом побивахом?
-- Отец, ведь это чай, не квас –
Ошпарился...
-- А прежде дракам
Ты не привержен был, сынок...
-- Я и сегодня не привержен –
Пришлось...
-- Людей сбиваешь с ног...
Надеюсь, нападал не першим?
-- Нет, фору хамам я не дал,
Будь я один, не стал бы драться,
Но нападенья их не ждал,
Не дал им до себя добраться
И до девчонок... Был бы прав,
Ты думаешь, коль дал бы хаму
Ударить Соньку? Не безглав...
Коль знал бы, что сестра рекламу
Решит мне сделать, может быть
И подпустил бы к ней громилу...
Был уговор...
-- Семен, простить
Сестру обязан: было – сплыло...
Июньский лучезарный день
В судьбу по новому врезался...
Колонна длинная людей
У Грибоедовского загса...
Сусаннка с Грунькою твердят,
Что загса нет в Москве престижней...
Здесь все великие хотят
Зарегистрироваться... Ближний
К нам загс совсем-совсем другой,
Простой, на Ленинском проспекте...
В простой мы с Сеней ни ногой,
Пусть этот дальше, но в аспекте
Престижности он впереди...
У многих эти же резоны...
А коль охота, значит жди –
И мы стоим в хвосте колонны
«Брачующихся»....За престиж
Мы платим по двору топтаньем...
-- Раз хочешь замуж, постоинь...
-- И ты. Коль обуян желаньем
Жениться... Длинный-длинный двор...
В нем сто пар «чистых и нечистых»
Любого сорта на подбор
В колонне исполняют «твисты»...
Ведь просто так не постоишь –
Перебирают все ногами
Задубевающими... Ишь,
Какая парочка за нами:
Они, не чувствуя стыда.
В «любовь» на публике играют
С ужимочками – вот беда,
Нахальством всем надоедавют...
Народ воспитанный, стоим,
Их игнорируя кривлянье...
Те поведением своим
Абсурдизируют желанье
Любви и нежности двоих...
Утрированные обнимки
С оглядкой: смотрят ли на них...
Не смотрят? Так сильней ужимки...
Терпели это три часа,
Что отягчало настроенье
Досадой... Если б хоть оса
Жальнула, чтобы на мгновенье
Угомонились... Шаг вперед –
И вновь стоим минут с десяток...
Отмалчивается народ,
Как в зоне выдержан порядок:
Шаг влево-вправо:
-- Эй, куда?...
Поди на Ленинском проспекте
Не ждали столько бы... Сюда
Со всей Москвы идут в респекте
К престижу... Наконец, дошли...
И стали заполнять анкету...
Вот бюрократов развели –
Не вдруг смогли бумагу эту
Заполнить... Назначают день
И час, когда должны явиться
Мы под торжественную сень
Дворца – под музыку жениться...
-- Невеста в белом, а жених
В костюме – праздничны и ярки...
Раз в жизни будет этот миг...
Вот в магазины контрамарки
Для новобрачных, в ателье:
Купить фату, костюм и платье...
-- Не пожалеете, месье?
-- Мадмуазель, а вы?
-- Узнать я
О том авансом не могу,
Какая выдастся дорога...
Мосты к девичеству сожгу.. –
Он смотрит пристально и строго...
И мы осуществили рейд
По «новобрачным» магазинам.
Такие цены – просто бред...
Купить здесь платье – не по силам...
Да и размерами – того:
Сгодятся только для доярок...
Я – травестийна... Ничего,
Лишь только б свет в глазах был ярок...
Есть платье белое одно...
Купили мне фату и туфли,
Колечки, как заведено,
Искали по размеру
(Продолжение следует)
|
|