Был хмур Кёкудзан Хиродзава.
Он получил недавно чин.
Он знал Законы и Уставы,
Своих учеников учил.
Век восемнадцатый стучался
Последней четвертью своей
И неприступною казалась
Земля Микадо для гостей.
И, лишь, на острове Дэдзима
Голландцам позволялось быть.
Другим – предписывалось мимо,
Не останавливаясь плыть.
Ну, разве, что - китайцам можно
Товар нехитрый свой возить
И жить в факториях тревожных.
Отдельно от голландцев, жить…
Был неподвижен Хиродзава.
Слуга же, думал вдалеке:
- Скорей идти бы на заставу.
Там выпить чашечку саке…-
От ветра под глазами слёзы.
В Приказе, поданном ему:
- Проверить русскую угрозу.
В Хоккайдо ехать. Одному!
Проверить: Губернатор местный
Хранит Устои или нет.
И было б крайне интересно:
Не беспокоит ли сосед?-
В письме, полученном с факторий,
Писалось твёрдою рукой,
Что для захвата территорий
Готов уж русский флот на бой!
Завозят срочно на Курилы:
Запас одежды, провиант.
Там – крепостей ударных сила
И флот - спокойствия гарант!
Писалось, что уж год фрегаты
Утюжат воды островов.
Наносят берега на карты,
А флот – десант вести готов…
Письмо - латинским и немецким,
И на голландском языке.
И за набор нефритных нэцкэ,
За час – уж перевод в руке.
Внизу Посланья – росчерк гордый,
Мол - ничего себе взамен!
Подписано: -Барон Бенгоро,
Военачальник, взятый в плен…-
Настала для страны тревога.
Она, закрытая для всех,
Узнать пыталась, хоть немного:
Каков он, северный Сосед?
Страна агентов запустила
На земли русских,- как купцов,
Чтоб знать: что ждать от русской силы…
Когда и где, в конце концов?
Так, кто же был барон Бенгоро,
Менявший имена и дом,
Служивший всем и без разбора?
Владевший шпагой и седлом…
Родился он в краях венгерских.
Отец – армейский генерал.
Учился меж бульваров Венских,
Там Академию кончал.
Он в двадцать шесть приписан к войску,
Что шло на прусские штыки.
Примкнул к конфедератам польским,
С Россией расчехлив клинки.
Он – Барской Армии полковник,
У Каменец-Подольских стен,
Лишь чудом, что не стал покойник!
Зато попал в российский плен…
В тюрьме Казанской, разве сладко?
Бежал, был схвачен, бит в стенах…
Затем – отправлен на Камчатку,
Но, под охраной, в кандалах.
Камчатка – голубые снеги!
Серьёзны сроки и острог.
Здесь – край непуганых медведей,
Земли, дымящейся у ног…
За Большерецкою оградой
Уж тлеет Заговора нить
И на пути вставать не надо.
Ведь там готовы кровь пролить!
И вот он – взрыв, мятеж! Свобода.
Захвачен русский галиот.
В тревожном море, в непогоду –
Он миновал Российский флот…
Корабль звали «Святой Пётр»:
Сто двадцать ящиков мехов
И солонина, и осётры,
Пшена, десятка два, мешков,
И ящики с вином отменным,
И бочки с водкой зерновой…
Всё было в корабельных стенах.
И… - пушек ряд, коль надо в бой!
Бенгоро, или Бениовский
На юг течениями плыл.
И утром к берегам японским
С братвой весёлою приплыл.
Корабль встал красивым боком
И паруса свои убрал,
А остров с именем Сикоку
Руками жителей махал.
Он встал на рейде. Ждал посыльных.
Японцы прибыли на борт.
На нём, что в тюрьмах пересыльных,
Собрался самый разный сброд
Различных званий и сословий:
Дворян, людей мастеровых,
Не пожелавших жить в условиях,
В остроге созданных для них!
Японцы привезли им риса,
Воды и тёплого саке.
И пили водку. Шкурки лиса,
Бобра, куницы – брали все…
Но, лишь на берег вожделенный,
Гостей решили не пускать!
Махнув рукой, корабль степенно
Ушёл факторию искать.
Уже на острове Осима
Их ждал голландский капитан.
За ним – фактория и сила,
И, может быть, за ним – обман!
Письмо, что подписал Бенгоро,
Писалось в рубке корабля
Во время долгих разговоров
И кружек эля опосля…
И Фейт – голландец хитроватый,
Имея умысел и вес,
Мог быть соавтором богатым,
Страны продвинув интерес!
Что далее с Бенгоро стало?
Подняв тугие паруса,
Приплыл, где острова Макао
Береговая полоса.
И, наконец, ступив на землю,
Упал коленями в песок,
Но не прошло уже недели,
Удрал, забрав с собой мешок,
Который полон был дукатов
За галиот, за ценный мех…
Их приобрёл сам Губернатор,
Уняв тюрьмой команды гнев!
Добравшись вскоре до Европы,
Он мемуары написал,
Рисунки сделал к ним неплохо,
А после – опубликовал…
Остроги – превращались в крепость!
Охрана – в целый гарнизон!
И бой кровавый и нелепый!
И, с комендантской дочкой – сон…
Ну, просто – повесть Дон Жуана:
Страну – унизил, сам – в цветах!
А в мелочах – одни обманы.
Да, разве только в мелочах!
История за всё ответит.
За всё воздаст, или простит…
А в это время, в Новом Свете –
Война идёт, страна горит!
И Господину Президенту
Он пишет: - Милый Бенджамин…-
Перечисляет аргументы
В создании боевых дружин!
Но, Франклин сам отмёл химеру
Жертв с Европейской стороны:
- Нам не нужны легионеры.
Мы сами сделать всё должны!-
Ответ Беньковский молча принял…
Неугомонный эмиссар
Помчался, изменяя имя
В последний путь – Мадагаскар.
Там, оглянувшись понемногу,
Собрав вокруг себя людей,
Назвался… Королём, от Бога,
Сместив дряхлеющих вождей!
Ему, сперва, сопротивлялись,
Но он издал Закон один:
Те, кто не с ним, те – умерщвлялись
И награждались те, кто с ним!
На то глядели, поначалу,
Купцы французские сквозь смех,
Товар сгружая у причала,
Теряя прибыль и успех.
Но это надоело многим.
Король! Его – кормить, поить!
Зачем платить ему налоги,
Когда их можно не платить?
И в вечер поздний, в водах мелких
Сошли французы-молодцы.
И с ними, в жёсткой перестрелке,
Погиб Бенгоро, а купцы
Недолго с песней вина пили.
Пришли другие Короли…
Вдвойне налоги объявили,
А недовольных – из страны!
2005 г.
|
|