Поэма пятая. Наум Моисеевич Хорош
До чего ж Хорош
Наш Наум Хорош.
И могуч на ум
Наш Хорош Наум.
Из студенческого фольклора
О журналистике пекусь
Не меньше, чем ЦК, однако.
Когда впервые новый курс
Вступает на порог журфака
И замирает светлый зал,
И восседает профессура
На сцене, чтоб – глаза – в глаза,
А в спиче Ясена посула,
Что будет просто и легко,
Едва ли неофит дождется....
Все в галстуках, а я – в трико...
Деканом слово мне дается –
И я стараюсь убедить:
Чтоб все учебы перегрузки
Преодолеть – и победить,
То нужно сердце, ноги, руки –
Не только лишь одни мозги --
Тренировать с большим усердьем,
Что правила у нас жестки
Журфак расстанется и с первым
В науках, если мой предмет –
Физвоспитание -- им будет
Пренебрегаем... Факультет,
Такого выставив, забудет.
-- Предупреждение всерьез
Примите, факультет не шутит.
Хочу вас уберечь от слез:
Спорт был, спорт есть, спорт присно будет
Опорой в творческом труде
И составляющей таланта...
Потом не лгите: Хорош-де
Забыл апдупредить нас, ладно?
Кто пропускает мой предмет,
Тот к сессии не допускаем...
Вопросы есть? Вопросов нет.
Все поняли? Мы приступаем...
Я уливляюсь до сих пор,
В студенческих рядах встречая
Ребят, кто плавал как топор,
Жил, радости не получая
От быстрых и веселых игр,
Борьбы, гтмнастики, футбола,
Кто не боксировал, как тигр –
(Как Пушкин) ... Виновата школа?
Здесь бойни мировой вина:
Те, кто погиб, не научили
Потомков плавать – и бедна
Семья – хоть кое-как кормили,
А к физкультуре приучать
Их было некому.... Ну, ладно:
Здесь помогу сейчас начать,
Коль от несутся не прохладно
Они к предмету моему...
А сам-то как попал в спортсмены?
Как в спорт проник и почему?
Судьба? Призванье? Порча? Гены?
Я тоже – из военных лет...
Когда кровавый век двадцаатый
Был на пороге главных бед –
В пятнадцатом, Господь – в Усвяты
Ввел – несмышленого меня...
Ну... Где родился, там сгодился...
Я рааскажу вам, не темня,
О городке, что поселился
Меж двух сияющих озер –
Узмени и Усвята... Чудо
Красы природной тешит взор –
Как будто палехское блюдо:
Синь неба, золото сосны
И Городечная протока,
Снег строгих зим, цветы весны –
И солнца крешек с востока,
Дарящий радость по утрам...
Бегу, бегу навстречу солнцу...
Я эту радость не отдам –
Весь мир навстречу мне несется...
Я знаю, что Усвятам -- лет
Побольше тысячи – да с гаком –
Остался в летописи след –
Мы старше и Москвы однако...
Под князем Полоцким сперва,
Потом под Витебским... Делили,
Что посылала им судьба...
Потом – литовцы захватили,
Поляки следом -- городок...
Лишь в восемнадцатом столетье
Примкнуть к Руси обратно мог...
Евреи – польское наследье...
Был в прошлом веке городок
Еврейским кошерным местечком,
Где в дружбе с нами русский мог
На идиш щегольнуть словечком.
Вздымался православный храм,
Не застя небо синагоге...
На русском – здесь, иврите – там
Рядили о Предвечном – Боге...
Среди легенд родной земли –
Одна – о Цезарской иконе.
Ее, как верят, обрели
Лет восемьсот назад... И коли
Не ведаете, расскажу...
В серебряной злаченой ризе...
(Мне православный, с кем дружу,
Поведал, верю, что не в шизе –
Бывают, знаю, чудеса
В них только надо верить сильно) –
-- Тем чудом восхитилась вся
Россия... Смерть брала обильно
С усвятцев подать... Жгла людей
Холера, с коей нету сладу...
Просил народ: пройдемте с ней,
Иконой и с мольбой по граду!
Прошли – и видят: нет смертей...
Назавтра вновь толпа ходила
С иконой вдоль Усвячи всей...
Болезнь пропала. Отступила...
В Усвятской церкви берегли
Икону, как зеницу ока...
Ее Боровской нарекли
По месту, где по воле Бога
Ее когда-то обрели...
Вот!
...Сураж, Велиж и Усвяты –
Придумать люди не могли,
А будто бы из сказок взяты
Топонимы родной земли,
Над ней – закаты и рассветы,
Чистейшие снега зимы,
Весной – духмяные букеты...
Пейзажи дивной красоты:
Те куликовые болотца,
Где клюква – Здесь ее – сады!
Богато осенью берется.
Река Усвяча в камышах
Журчит свирельно... Переливы --
Мелодией весны в ушах
Звучат веселой и счастливой...
Озера – светлые боры
Рыбалка, значит, и охота
Сулят прещедрые дары
Любителям тех игр... Кого-то,
Кого столичный утомил
Бесцельный гомон суетливый,
Влечет в Усвяты... Мне же мил
Мир детства – бедный, но счастливый...
Над речкой в мареве – мосток,
На отмели дрожит лодчонка,
Над нею – удочки... Часок –
И – два щуренка, три лещенка –
Твой вклад в семейное меню...
Коза на привязи у дома...
Я отвяжу и погоню
Пастись к реке... Жара, истома...
И воют вьюги в январе,
От воя вьюг и в доме зябко...
Стоит на Замковой горе
Чертог помещика Родзянко.
Весной белела та гора
В цветах помещичьего сада...
Господский замок все ветра
Хотят свалить с горы... Досада:
Он монолитен, как скала,
Приземистый и двухэтажный...
Народ вздыхает:
-- Жизнь была... –
С фасада южного – две башни..
Давно осиротевший дом
С печалью смотрит на Усвяты,
Где мы, нам кажется, живем,
Увы, не так, как он когда-то...
Отец был – Хорош Моисей,
А Стерна Велинова – мама...
Дед Ной –(по маме) – жизнью всей
Платил за иудейство... Драма,
Верней – трагедия мальцов,
Оторванных силком от дома,
От мам любимых и отцов,
Была нам от него знакома.
Десятилетним из семьи
Он вырван в школу кантонистов –
И лучшие года свои
Провел в казарме... Шовинистов –
Штабистов во главе с царем
Смерть этих мальчиков нимало –
(Не полагали это злом) –
Не трогала, не занимала...
Мой дед все беды претерпел,
Домой со службы воротился
Назад в Усвяты – здесь хотел
Жить со своими – и женился.
Потомство миру подарил...
А дети Ноя уважали.
Он умер скромно, как и жил,
А снохи, дочери рожали...
Пять внуков это имя – Ной,
Включая и меня, носили...
Один – Ной Пушкин, то есть, мой
Кузен фамилию в России
Презнаменитейшую нес...
Двоюродный племянник Веня
Своей добавил славы воз:
Его научное прозренье
По психологии давно
Сообществом ученых взято,
В банк главных знаний внесено...
-- Профессор Пушкин, аригато!
Мерси, эвхаристо, сэнк ю!* –
Открытия Вениамина,
Свою торившего стезю –
Живительнее витамина
* Спасибо (яп., франц., греч., англ.)
Большой науке о душе,
В чем вижу явно гены деда...
С ним анекдот о торгаше
Несочетаем... Столько света,
Добра дед всей округе нес...
На службе лекарское дело
Освоил накрепко, всерьез –
И пользовал больных умело...
По селам разъезжал в возке...
Но сам увы, не уберегся...
Рыдает вся семья в тоске –
И встала в головах березка
На кладбище, где он лежит.
Еврейский мученик и воин,
Клейменный подло мерзким «жид»
Рукою Божьей упокоен...
Был человек – стал прах и тлен,
Лишен печали и иллюзий...
Я рос в эпоху перемен
И до и после революций,
В эпоху кровожадных банд
И большевистского террора...
Я, жизнью пуганый инфант,
Как ужасы голодомора,
С гражданской бойней пережил,
ЧК, погромы, продразверстку?
Боролись из последних сил
Отец и мама, чтоб хоть горстку
Муки в избенку принести,
Мерзавчик масла, хоть полено,
Детей от голода спасти
И стужи... Это незабвенно.
Потом страна свернула в нэп...
Тем, кто трудился, полегчало:
Мануфактура, соль и хлеб –
Полно в продаже... Задышала
Страна, удавку с шеи сняв,
Военный коммунизм отринув...
Пошли евреи, землю взяв,
Ее пахать, все на кон кинув...
Старанья нам не занимать,
Мы грамотеи и умельцы,
Прознали, как ловчей пахать,
Как лучше сеять... Земледельцы!
К земле-кормилице всерьез
Душой евреи прикипели.
Земля их позвала в колхоз –
И вот они при хлебном деле –
И собирают урожай,
Тем укрепляя власть Советов...
-- Им угрожай – не угрожай...
-- Что угрожать? Убьем за это...
Усвяты – Сураж... Пыльный шлях...
Везут по шляху те евреи
Что вырастили на полях...
Тут началась пальба... Злодеи
Напали: план бандитов прост:
В виду у деревеньки Шершни
Пошли и разобрали мост...
Понятно. что бандиты здешни
И кто-то их предупредил:
Ведь явно шло не по наитью –
Был план у негодяев, был –
Они к тому кровопролитью
Готовы были на все сто:
Стреляли. Резали ножами.
Из наших не ушел никто,
Ну, а бандиты убежали.
Потом бандиты, осмелев
И сам колхоз атаковали...
Мой дядя дрался точно лев,
Но всю семью пошинковали...
Остался Изя. Мой кузен,
Лежал бесшумно под кроватью...
Еще двух маленьких совсем
Сестру и брата...
-- Убивать я
Мальцов не стану...
-- На развод
Оставим жиденят... Линяем!
Сестричка братика берет
За ручку... Как дошли, не знаем:
Два малыша в глухую ночь
В окошко наше постучали...
Беда!Но кто им мого помочь?
В сиротстве горьком подрастали...
Муж маминой сестры и нас
В колхоз позвал, что был поближе...
Не то бы за меня рассказ
Сейчас вели б другие, иже
Не ведаю... А может быть,
Что было б некому и вспомнить...
Пришлось в такое время жить...
Спасибо. Выжил... Чем дополнить
Рассказ о времени лихом?
Мы проходили как крестьяне,
Над нами шефствовал бедком,
Но мы и вправду ими стали:
С утра склонялись над землей,
Не разгибались до заката.
Мы упирались всей семьей.
И вскоре тяпка и лопата –
Как продолжение руки.
Рыхлили каменную почву.
Дробя на мелкие комки...
Мне только это снилось ночью...
Раз я и Велинов Наум,
(Кузен) домой на куче сена
В телеге возвращались... Бум!
Мы об на земле мгновенно:
Рассыпалась сползла копна...
И борона (на ней лежала) –
На нас упала – и должна
Нас покалечить... Лишь прижала
Меня – и небольшой ушиб...
А брат чуть не лишился глаза...
Такой вот выдался изгиб
Судьбы... Порой судьба зараза
Нас бьет по темечку, причем,
Легко находит, чем ударить,
Не только гаечным ключом,
А может укусить, ошпарить
Особенно пока ты мал...
Тут всяких берегись сюрпризов...
Я в детстве просто обожал
Коней – и мне бросает вызов
Жеребчик... Куплен для меня,
Но оказался злым и вредным,
Меня, как цуцика гоня...
Папаша надо мною, бедным,
В итоге сжалился – а сам
Со злюкой как-то управлялся...
Извоз давал доходец нам –
Отец же для семьи старался:
Он и биндюжник и таксист:
В сарае – легкая пролетка,
Телега, сани... Резкий свист –
Пошли родимые! Нередко –
Я на подхвате рядом к ним
Телегу к пристани подгоним,
Чос на погрузке постоим –
Горой мешки... Потянут кони?
Большое озеро Узмень –
Усвятское родное море
Пересекают каждый день
С мешками лайбы... На подборе
Мешков на суше – мой отец
И я... Мешки перегужуем...
-- Тпру! Получай добро, купец! –
Куда прикажут –отфрахтуем
И пассажиров отвезем
В пролетке в Сураж или Вележ...
-- Мне нужно в Витебск. --
Нас при всем
Том бандитизме, -- не поверишь,
Как если б свыше охранял
Господь на витебской дороге...
Отец лошадок погонял –
И те переставляли ноги...
-- Но! -- Тянут, не жалея сил,
Кормильцы... Осенью в телеге
Я с поля урожай возил:
Картошку... Помня о набеге,
Дрожали, отправляясь в путь...
На Бога уповали, ясно...
Мы верили: основа, суть –
Божественная воля... Страстно
Молились старшие за нас:
Меня, за Дору и за Песю
Картошку в погреб про запас
Свозили... Жаль, покуда песню
Никто не написал о ней,
Спасительнице и подруге
Тех трудных лет, голодных дней,
Готовой к жертвенной услуге
Во славу будущего... Мы
Четыреста пудов да с гаком
Закладывали... Средь зимы
Одаривала теплым благом:
Из миски вилкою берешь,
Рассыпчатую... Несравненно!
С ней, миленькой, не пропадешь!
Есть и коровы – непременно
Им косим сено – труд крестьян
Во всем объеме исполняли,
Уйдя от праздности мещан...
Обратно чуть не приползали.
Вконец усталым нам пройти
Четыре километра к дому,
Коняшку в поводу вести
Вкруг озера... Отец малому,
Порой такое разрешал:
Подсаживал на круп коняшки:
-- Давай верхом!
А сам шагал
По кладям... Конику-бедняжке,
Что всех сильнее уставал,
Давалась новая нагрузка...
За озером отец встречал:
Спрямляя путь, он шел по узкой
Полузатопленнной тропе
Из бревен, скрепленных в цепочку –
Наш общий с ним привет судьбе...
А дома выпьем по глоточку
Своих коровок молока --
И – воскрешение силенок –
Играем, бегаем, пока
Не выползет из-за сосенок
На небо яркая луна
И небеса не почернеют...
И -- спать... В округе – тишина...
Усвяты мирный сон лелеют,
Коровы даже не мычат,
Не ржут коньки – в достатке сена –
В загоне дремлют... Звезды спят –
Им наше море – по колено...
А мама раньше всех встает...
Коров подоит – и с бидоном
Шагает в город – раздает
Удой свежайший по знакомым,
Что тоже денежку дает
И помогает нам держаться --
С нуждою бьется, но живет
Семья... Лишь сном понаслаждаться
Нам вдоволь не дает судьба:
В трудах и дети с малолетства
По дому, в поле: жизнь – борьба
Эпоха не щадила детства.
А мы не просто спим – растем...
Вот дорасли уже до школы...
И вот – за партой день за днем
Учусь самозабвенно... Скоры
Успехи -- и порой меня
Водили к старшим обормотам,
Когда они не знали... Я
Мог и за них ответить...
-- То-то! –
Я принят сразу во второй.
Мне постигать науки – в сладость.
И память классная: порой
Читну разок – все помню... Радость:
Я в воспитательный момент
Для посрамления лентяев
Включен, как главный аргумент,
Что был сильнее нагоняев...
Директор, бывший офицер:
Портрет в душе запечатлелся:
Как элегантности пример,
Интеллигентности гляделся.
И он меня ценил, любил.
Пророчил: будешь человеком!
Мне странно: ну, а кем я был:
Котом, картошкой, чебуреком?...
Усидчив в школе, а потом
В пятнашках первый и футболе...
Спортгородок – второй мой дом.
В нем брусья, кольца... Здесь на воле
Могу я проводить часы...
Мне взрослый что нибудь покажет:
-- Ты здесь соплею не виси...
А ну-ка подтянись!... Ишь, даже
И я так много не смогу...
А так?... Подъем переворотом?
Поди не выйдет ни в дугу?...
Ну, малый, ты даешь! Уроком
Мне может быть любой намек...
Вот я на брусьях вышел в стойку,
Из стойки оттолкнусь – соскок...
Никто из ребятни по стольку
Часов подряд не проводил,
Как я, мартышкой на снарядах...
Заборский... Этот мальчик был
Меня ловчее на порядок –
И он мне сальто показал...
Я оконфузился сначала:
Взлетел, крутнулся... Но упал
Неловко на спину... Немало
Пришлось помучиться потом,
Одолевая страх ушиба...
Но справился, пошло путем...
Путем попыток и ошибок,
(Прибавьте тренировок пот) –
Того не зная, вовлекался
В судьбу... А ею стал мне спорт...
От замка на горе катался
На лыжах, кстати, не своих...
Ну, первый спуск был тоже смазан:
Я сверзился, ломая их,
Чужие лыжи...
-- Так: обязан
Мне целыми вернуть, Наум...
Нашелся мастер-реставратор
И склеил... Я не толстосум,
И, лыж соседских арендатор.
Не смог бы новые купить
Для компесации разбитых.
По счастью. Не пришлось копить...
Во мне энергии избыток,
В Усвятах тесно. Я подрос.
Сестрица Дора – в Ленинграде...
Куда податься? – вот вопрос...
Ответ: к сестре, расчета ради
На то, что в городе большом
Найдется и моя дорожка...
-- Брат, приезжай... Уж мы найдем
Чем здесь заняться...
От порожка
Родного – первый шаг к судьбе...
Пока что неконкреты планы,
Не прибегаю к ворожбе.
Сестра – работница «Светланы»,
Заочница... Дает завод
Ей – щедрым даром -- комнатенку
На Выборгской... Судьба идет
Провинциалу-пацаненку
Навстречу – и в рабочий класс
Ведет уверенной рукою –
Не отрываемся от масс,
Шагаем в ФЗО... Строкою
Четвертой вправе был писать
Во всех анкетах, мол рабочий,
Что может иногда спасать,
Но, правда, редко и не очень.
Но правда, пятая строка
Неисправимо подкачала:
Анкету заполнял – рука,
Когда писал: «еврей», дрожала,
Как, если б что-нибудь украл...
Приучен с детства к оскорбленьям,
А власть не прятала оскал
Бесовский, множа преступленьям
Антисемитским мерзкий счет...
Итак, два года пролетело,
Лекальщиком берет завод --
И я орудую умело –
Учусь-то я не абы как –
И «Красный... мой ...инструментальщик»
Меня едва не на руках
Носил – такой я был лекальщик.
Любил профессию и к ней
Имел я дар неоспоримый...
Заводу тем еще нужней,
Что добывал необходимый
Ему общественный престиж
На состязаниях районных...
--Так, стометровку пробежишь,
А после на дорожках водных
За честь завода постоишь...
Бежал, стрелял, играл охотно...
-- Давай, не подкачай малыш,
Потом проси чего угодно...
Макаров Леня, как и я,
Лекальщик и спортсмен завзятый...
Неспешно нас ведет стезя
К судьбе:
-- Давайте-ка, ребята,
К нам, в греблю. Вижу: будет толк.
Присматриваюсь к вам, --
Тамара
Богданова – и будто ток
Прошел по нервам... Знал немало
О чемпионке СССР,
Одной из двух сестер известных...
И вот я в гребле. Силомер
Трещит в руках, футболки тесны –
Бугрятся мышцы на спине,
Стальные весла просто гнутся...
-- Послушай, парень, -- снова мне
Тамара,
-- Дни судьбы несутся,
А ты – же по судьбе спортсмен,
Тебе давно в цеху не место.
Давай-ка из рабочих смен
Выпрыгивай...
-- Куда?
-- Известно
Куда: конечно в инфизкульт...
Макарова бери с собою
-- Прыжок-то непомерно крут...
-- Ты в прятки не играй с судьбою:
Подготовительное есть
При институте отделенье...
Семью порадовала весть:
Я внял совету – и решенье
Не медля и осуществил,
Таща Макарова с собою...
Все нормативы перекрыл –
И поступил... Теперь с судьбою
Мы нераздельны... Институт –
В судьбу – парадные ворота...
Все в нем по нраву. Вижу: тут
Идет серьезная работа:
Из нас готовят мастеров
По созиданию спортсменов,
По видам спорта тренеров,
Причем, готовят нас отменно.
А тот, чье имя носит вуз,
Петр Лесгафт, русский врач, ученый,
Как раз и разработал курс
Предметов, тренингов, включенный
В систему. Он же применил
Ее, наладив в Петербурге
Впервые школу, где учил
Физвоспитательниц фигурки
Оттачивать... Вот здесь исток
Всей тренировочной науки...
Чуть погодя оттуда мог
Взрасти наш вуз, где ноги, руки
Нас обучают развивать,
А также головы и души...
Я здесь – и счастлив! Танцевать
Готов – так интересно слушать
Шахвердова! Профессор нас
Ведет по лесгафтовской схеме...
Строенье тела... Ухо, глаз...
Всё мудро связано в системе,
Скелет, и мышцы, и мозги...
Возьми и правильной нагрузкой
Системе этой помоги,
Чтоб под рубахой и под блузкой
Мощней качала воздух грудь,
Чтоб мышцы наполнялись силой...
Мужчина – так могучим будь,
А женщина – так будь красивой...
Гимнастику у нас ведет
Лев Павлович Орлов... Красавец!
Бог – на снарядах... Перелет
Через коня, едва касаясь!
Вот где учиться циркачам:
Над турником веселой птицей
Порхает... Точно, все отдам
Чтоб только так же научиться!
Да здесь любой такой, как он...
Мы в Озерках. Здесь пруд и вышка.
Нырять нас учит чемпион
Союза... Сальто. Будто вспышка –
И в воду я вошел без брызг!
Такие вот у нас предметы
Нервишки пощекочет риск...
Зато все на подбор – атлеты...
Другие учат сопромат,
Считают балки и консоли,
Мы учим, как бока намять,
Боксируем, забыв о боли,
А боксу обучает нас
Мой сверстник Женя Огуренков,
Боксер-легенда, мастер, ас.
Таких земля рождает редко.
Он начал в восемнадцать лет –
В легчайшем весе чемпионил...
Другого в целом мире нет:
В шести весах пораздраконил
Любых соперников... Везет:
Учиться у авторитета,
У мастера вне вуз дает...
Спасибо, инфизкульт, за это!
Друг друга валим на «ковер»,
Увидела бы это мама:
Сынок со шпагой – мушкетер...
Учусь взахлеб, всего мне мало...
А рукопашному учил
Нас Костя Булочко... Он тоже
Из самых лучших в мире был...
Как дрался он – мороз по коже...
В Москве был праздничный парад...
И Костя прямо пред трибуной
Валил искусно всех подряд...
Вождь аплодировал ему... Но
Таким искусством овладеть
Способен настоящий гений...
Нам хоть бы что-нибудь уметь,
Чтоб из опасных положений
Благополучно выходить...
Лыжню, как водится, торили...
Еще сильнее спорт любить
Нельзя, чем мы его любили...
Мне двадцать шесть. Окончен вуз.
Распределенье...
-- В Ленинграде
Вакансий нет! --
Чиновный туз
Соврал – антисемит в квадрате...
Другим вакансии нашлись.
А мне – «кирпич». Не перепрыгнешь...
-- Давай, коллега, понеслись –
В Сибирь... Зовет судьба... На миг лишь --
(Принять решение не мог) --
Задумался, заколебался,
А Игорь – по судьбе дружок –
Вещлички в зубы – и умчался...
Он шлет из Сталинска привет,
Зовет, но я еще в сомненье:
Сибирь – не шутка... Тет-а-тет
С судьбою скорое решенье
Принять колеблюсь, не могу...
А не махнуть ли мне мне в столичный
Спорткомитет? Качу в Москву...
Удача! Результат отличный:
-- Видать, сама судьба вела:
Я – Крюков, «Металлург Востока»...
У нас такие там дела!
Брось колебаться! Думать столько –
Лишь раньше времени лысеть...
Дадим подъемные, конечно,
Поселим... Вместе попыхтеть
Придется...
Подошел сердечно
Ко мне веселый сибиряк,
Подъемные не задержаились...
Я утеплился – не пустяк:
В Сибирь же еду... Ну, помчались!
Прощай прекрасный град Петра!
И, пол-России перепрыгнув,
Толкусь у Крюкова с утра...
И он, сюда примчать подвигнув,
И в Сталинске не подкачал:
-- Пойдешь на институт... Согласен?
-- Еще бы!, -- чуть не закричал.
И вправду – вариант прекрасен:
Студенты – лучший контингент:
Физвоспитание поднимем
И секции, причем, акцент –
На оборонные... Раскинем
Умишком и составим план...
Такое дело закрутилось!
-- Ты, Хорош, истинный талант!
С тобой везет. Скажи на милость –
Студенчество расшевелил,
И школьников и ветеранов,
Начальство спортом заразил...
-- Я лесгафтовец! – Тех парадов,
Московских вспоминал размах –
И булочковские «атаки»
Я ставил – под восторги
-- Ах! –
Здесь в Сталинске у нас... Аншлаги
На секциях... Народ узрел,
Народ стремится к физкультуре...
Надеюсь, все же я успел
В преддверии вселенской бури
Кого-то и вооружить
Уменьем рукопашца Кости,
Кто научился, будет жить...
Незваные явились гости --
Мой институт уходит в бой:
Спортсмены с их учителями
Готовы жертвовать собой,
Покончив с мирными делами...
Я лесгафтовец – и спешу
В военкомат за назначеньем...
-- О вас же, Хорош, так решу:
Обязаны своим уменьем,
Всех земляков вооружить,
Кого Кузбасс готовит к бою...
Мне стало неуютно жить...
Хоть я и увеличил вдвое
Нагрузки – и стремлюсь успеть
В кружках военной подготовки
Тем тайным знаньем порадеть,
Чем воин, хоть и без винтовки,
Опасен мерзкому врагу,
Когда готов ударит палкой,
Лопатой, камнем, на бегу
Противника подсечкой валкой,
«Вертушкой» четкой одолеть,
Поставленным прямым ударом...
Приходится и боль терпеть,
Но верится, что все – недаром:
Кого-нибудь они спасут,
Мои суровые уроки,
В уменье воина войдут,
Возвысят дух, приблизят сроки
Победы... Сорок третий год...
-- В тылу я больше не останусь
Суровый военком встает:
-- Ты думаешь, что я не маюсь
В тылу, где каждый пальцем ткнет:
«Здоровый, а в тылу...». – Ну, ладно...
Повестку с грустью подает:
Вернись, боец живым...
Досадно:
Что место фронта мне велят
Учиться: становлюсь курсантом...
Ненадолго: на фронте – ад.
И, не успев стать лейтенантом.
Я все же послан вскоре в бой
На Курскую дугу... Сражались...
Ведомый по войне судьбой,
Я знал: недопустима жалость
К себе, солдату, на войне...
В седьмой дивизии десантной
Я шел по выжженной стране –
И даже более досадной
Теперь, когда я видел все,
Казалась мне в тылу задержка...
Уже наброшено лассо –
Хоть враг сопротивлялся дерзко,
Душила все сильней его
Удавка нашего напора...
Что смогут фрицы? Ничего!
Еще нажмем – и очень скоро
Задавим гадину совсем
В его же логове – Берлине...
На мне уральской стали шлем –
Мою судьбу перебелили
Недели яростных боев...
Со специальной подготовкой,
Знай, только щелкаю врагов...
Пред молодыми мне неловко:
Меня же годы институт
Натаскивал на супермена...
Бойцы проходу не дают:
То покажи, да это...
Вена!
-- Победа! Кончилась война!
Мы лупим в небо трассерами
Большая плачена цена
За ту победу... Рядом с нами
Незримо – павшие в боях
Товариши-однополчане...
Тела закопаны в полях,
А души с нами отмечали
Истории великий день...
Как все, Победой опьяненный,
Ношусь – пилотка набекрень
По Вене – малость разбомбленной...
Я оседлал велосипед –
Качу по гассам и по штрассам,
Где Моцарта впечатан след,
Где вторит эхо чудным вальсам...
Ах, Вена! Классики парад!
Вдруг озаренье подступило:
Похожа так на Ленинград,
Что даже сердце защемило!
В мечтах «Аврора», Летний сад...
--Домой! – мечта затеребила...
И тут приказ – я рад – не рад:
Монаршье повеленье было:
Тех, кто успел закончить вуз,
Вернуть в народной хозяйство –
И, стало быть, меня – в Союз...
Солдату не к лицу слюнтяйство,
Но все же дрогнула душа:
Снял битую, всю в шрамах, каску,
Погладил верный ППШ...
Был в камуфляжную окраску
Укрыт столыпинский вагон,
Что вез меня в Москву, столицу...
Отстукивал на стыках он
Морзянкой первую страницу
Непредсказуемой главы...
Еще пока во всем солдатском
Хожу по улицам Москвы...
В военкомате ленинградском
Поставлю точку, а пока
Гощу у Паши Поляковой,
Вдовы-кузины... Мужика –
Он был толковый, но рисковый –
Рисковость-то и подвела:
Пижонил генерал-полковник:
Сам сел за руль – и... Ну, дела:
Вдрызг колесо – и он покойник...
А мог бы жить еще и жить...
Прасковье внятно намекнули:
Квартиру надо уступить –
Тактично из элиты пнули,
Благ поубавили раз в сто...
Но уж мудра была Прасковья –
Студенткой стала... Золотой
Профессии – в ней со здоровьем
Нерасторжима красота –
Стоматологии училась
Пусть временно мошна пуста,
Раз с мужем горе приключилось.
Пока муж в силе был, при нем
Толклась всегда толпа клевретов...
Вот так мерзавцев узнаем:
Квартиру дай им, то да это --
Без мужа, дескать, ты никто....
Поменьше, правда, дали сразу
Отдельное жилье зато,
Не коммуналку – к унитазу
Здесь в очереди не стоять...
И я здесь пользуясь уютом,
Гощу... Москва! Над ней сиять
Привычно радостныс салютам
Уже, увы, не в честь меня...
Узнал здесь горестные вести:
В Усвятах вся моя родня
Фашистами убита вместе
С отцом... Я справки навожу...
И предстает перед глазами
Нечеловеческая жуть,
Как бедных родичей терзали.
Кровавый сорок первый год...
Фашисты, обходя заслоны
Неудержимо шли вперед,
Почти не встретив обороны.
Июль, тринадцатое... День
Навечно черным обозначен...
Промчавшись мимо деревень
На мотоциклах – горе нашим! –
Враги в Усвяты ворвались –
И с деловитостью тевтонской
Готовить ужасы взялись...
Застыла жизнь на грани тонкой:
«Колючкой» площадь обнеся,
Ее в концлагерь превратили...
Еврейская же масса вся
Забита в гетто... Погубили
Фашисты тысячи людей:
В концлагере – военнопленных,
А в гетто каждый знал еврей:
Спасенья нет от рук надменных
Фашистских нелюдей. Людей
На арке входа в парк вседневно
Публично вешали... Затей
У бесов много... Только гневно
Сжимает кулаки народ
И молится под образами
И под звездою... Слух идет,
Что есть в районе партизаны.
В засаде у деревни Пруд
Убили первых трех фашистов –
Открыли счет... То там, то тут
Их режут, травят – гнев неистов,
Дошли до края земляки
На издевательства и казни
В ответ засады... Воровски
Враг озирался. Страх заразней
Чумы. От страха нет вакцин
Им каждый куст грозил отмщеньем
Руками женщин и мужчин,
Сердца которых возмущеньем
Наполнены – и средства нет,
Чтоб погасить огонь расплаты.
На казни бьют врага в ответ
Подпольной армии солдаты.
Фашистов неизбежен крах.
Страшнее краха – мысль о крахе.
Пытались сами сеять страх,
В глубоком пребывая страхе.
И вот, седьмого ноября
Из гетто вывели двенадцать
Семейств – и слов не говоря,
Не стали даже издеваться,
А расстреляли побыстрей –
Мужчин и женщин, малых, старых...
Там смерть и Хорош Моисей –
Отец – святую принял... Жаль их,
Безвинно павших... Жаль отца –
Он никому не делал злого...
Жаль – мало во врагов свинца
Я выпустил... Врагу сурово
За павших партизаны мстят...
За Суражем – большой концлагерь.
Неслышно подошел отряд,
Ударил по врагу в отваге –
И тысяча попавших в плен
Красноармейцев – на свободе
И тоже мерзких в прах и тлен
Пойдут замешивать уродин...
Фронт докатился до Усвят
Восславим героизм бригады,
Простое мужество солдат:
-- За Родину! – держитесь, гады, --
Полковник Федоров ведет
Бригаду в дерзкую атаку...
Сорок второй жестокий год,
Январь... На шаг приблизил к краху
Фашистов славный тот налет –
И освобождены Усвяты.
Атаку поддержать идет
Курсантская бригада... Святы
Те мальчики, что полегли
На той земле, где я родился,
Поклон их мамам до земли...
А я в Москве... И я... женился...
Как все истории любви,
Моя включает тайну встречи –
Как хочешь это назови...
Была Москва. Сентябрьский вечер.
И я к вокзалу провожал
Сестру. Спеша меня увидеть,
Примчалась... Сам не уезжал.
Хоть в Ленинграде должен выдать
Свидетельство военкомат,
Что завершен мой путь солдатский
-- Ну, ладно, Песя... Очень рад, --
Гляжу с взыскательностью братской
На повзрослевшую сестру.
Осиротев, мы стали ближе...
-- Обидят – в порошок сотру!
Смеется:
-- Я сама обижу
Любого, если захочу.
Зачем-то ты застрял в столице...
-- Еще денек -- и прочь помчу...
-- Пора гражданским становиться
И применение искать
Твоим талантам суперменским...
-- Там, в Серпухове... Сестры, мать...
Как вы живете вашим женским
Колхозом? Трудно выживать?
-- Уж выжили в огне вселенском...
Ты знаешь... Надо подождать...
Особым чувством, чисто женским
Предощущаю, что сейчас
Здесь что-то важное случится...
-- Вдруг выйдет та, с которой в ЗАГС
Пойду...
-- Сумей сперва влюбиться!
Вот тут и подкатил трамвай...
Прасковья Яковлевна вышла...
Такую хоть не задевай:
Крупна, громкоголоса, пышна...
А рядом что за существо?
Шатенка с длинною косою...
Глаза в глаза – и душ родство
В них резонансной полосою
Блеснуло... Синие глаза
Распахнутые мне навстречу...
Мерцает чудо-бирюза...
Гадать не надо чет и нечет...
Предчувствие сестры не врет...
-- Представьте, не хотела выйти,
Мол, до Покровских ей ворот...
А вышли, кстати тут и вы, -- Где
Прасковья, там водоворот...
Но мы с сестрой спешим к вокзалу...
Лишь познакомились – и вот:
-- Увидимся! – она сказала...
Да, мы увиделись разок...
Потом я в Ленинград умчался,
Хоть заключен уже в острог
Тех синих глаз, о чем признался
Девице в письмах... А служу
По спорту в университете,
Детей блокады привожу
К подобью нормы... Эти дети –
Герои: выжили в аду...
Превозмогаем с ними вместе
Их незажившую беду...
Добавить сил им – дело чести...
Там я работал до весны.
Весною – перевод в столицу.
Причины – вам они ясны:
Срок ясну соколу жениться.
Московский университет
Меня по эстафете принял
На много, много, много лет...
Сперва меня к филологиням
Определили, где невест
Для партэлиты -- инкубатор .
И здесь на спорте – жирный крест...
Неинтересно так, ребята!
Но повезло: известье вдруг
В газетах появилось вскоре,
Привлекшем асов-журналюг...
О замечательном наборе
Тотчас узнала вся страна:
Филфак откроет отделенье,
Где образованных сполна
Построит журналистов... Мненье
Партруководства, что должны
Пойти сюда скорей мужчины –
И всколыхнулось полстраны...
Ко мне с вопросом: дескать, чьи мне
Приятне созерцать тела,
С кем интереснее общаться...
-- Ну. если б речь о личном шла...
А спортом лучше заниматься
С мужчинами...
-- Тогда – журфак
Мне предложили..
-- Я согласен
И не жалею... Словом, так
В итоге все сложилось... Ясен
И сам спортивный человек,
Меня поддерживал в стремленье
Сдружить тесней со спортом всех...
Пришло вначале поколенье
Солдат, медалями звеня...
Всех загодя предупреждали
Нужна спортформа... У меня –
Не забалуешь... Пришагали
И встали в строй фронтовики...
Кто в тапочках, кто – в сандалетах...
Один – ну есть же чудаки –
В сапожках хромовых...
-- Ну, это
За рамками, в конце концов!
За рамками спортивной формы...
Как ваше имя?
-- Кузнецов
Иван... Васильич...
-- Ладно... Нормы
На стометровке надо сдать...
Вас, Кузнецов, я отстраняю!
-- Могу и босиком бежать...
Ну, что ответить тут? Не знаю...
Иван промчался босиком,
Неплохо в нормы уложился...
Теперь, встречаясь, с хохотком
Все вспоминаем... Он учился,
Один из первых огольцов,
Вот так же самоотреченно...
Смешливый парень Кузнецов
Сегодня – признанный ученый –
Блондин Алеша Аджубей –
Спортивный лидер факультета --
И аргумент, что от вождей
Держаться надо дальше... Это
Его хрущевская семья
Сочла достойным перспективы
И приняла в свои затья...
Фонтаном инициативы
Сперва забрызгал спортсовет,
Энтузиазмом заражая
Весь журналистский факультет
И мне весомо помогая,
А после – лучшей из газет
«Известия» при Аджубее,
Внезапно стали... Факультет
Гордился... Но его позднее –
Вот в чем опасность бытия
К царям придвинутых придворных –
С Хрущевым вместе пнули... Для
Прикрытья подлости – в притворных
Иезуитских словесах
Его же, Аджубея, благом
Обосновали, так, что всяк,
В стране и мире понял махом:
Он из-за тестя пострадал...
Замечу, дочь Хрущева, Рада --
И это каждый отмечал:
В студенческой среде от взгляда
Общественности, как рентген,
Просвечивающего души,
Никто, в ком есть ущербный ген,
Не скроется, глаза и уши
За каждым день и ночь следят...
Так вот, была Хрущева Рада
Скромна, и от других девчат
Лишь тем и отличалось чадо
Диктатора: никто о ней
Не скажет и худого слова...
Замечу: выбрал Алексей
Ее не из-за тестя... Снова
Вернусь к рассказу о семье
Моей... Вошла в семью Маринка...
Я ног не чуя по земле
Ношусь... Дочурочка, кровинка
Всей жизни новый смысл дала...
Мечтаю: и ее спортсменкой
Я воспитаю, чтоб жила
В себе уверенной и цепкой...
С годами становлюсь мудрей:
Не все, горя энтузиазмом,
Хотят потратить столько дней
На спорт, как я... К тому же, разным
Запасом наделил Господь
Всех сил, выносливости, воли...
Но вы по крайности, вашбродь.
Занятья посещайте, что ли...
Стартуем с разной высоты,
Но если честно заниматься,
Полезем вверх – и я и ты...
Ей-Богу, стоит постараться...
Старанье видя, поддержу:
Найду посильные движенья,
Успех малейший награжу,
Приостановим вниз скольженье.
Глядишь – понравится – и сам
Себе понравишься, спортивный...
Порадуемся вместе... Дам
Любому импульс для активной
И вдохновенной жизни... Ну,
А если пропускал занятья,
То я на личность не взгляну:
О всех прогулах без изъятья
Я замдекана доложу...
Ну, Алексеева Марина
Ивановна, я вам скажу,
Журфаку верности мерило...
Ее едва ли на кривой
Козе объедет хитренький прогульщик...
-- Сдавай зачет, не то – долой
С журфака... Вижу: стали гуще
Уже редевшие ряды
Студентов на физвоспитанье ---
Знать, скоро сессия...
-- Лады!
За пропуски -- вам испытанье:
Пять километров по лыжне...
-- Но уложитесь нормативы!
Ползут... Их даже жалко мне:
Без тренировки еле живы
Приходят к финишу...
-- Ну, вот, --
Не премину послать внушенье:
-- С натяжкой ставлю вам зачет...
А посещали б, без сомненья
Мне не пришлось бы прибегать
К таким забегам экстремальным...
Тут начинают понимать,
Что в целом-то я был нормальным,
Не графом Дракулой в трико...
Но были те, в земном поклоне,
Пред коими страна легко
Склоняется, и, как иконе
Их образам свои мечты
Готовы юные поверить...
Спортсмены, звезды... Красоты
Их подвигов размах примерить
Желал бы каждый на себя
И с Белиц-Гейманом Семеном
Сравниться... Славою слепя,
Стал рекордсменом, чемпионом,
Потом студентом... На журфак,
Вступает в ореоле славы,
Нам честь оказывая... Знак,
Что факультет, для них – державы
Спортивных рыцарей и звезд –
Их гордых подвигов не ниже...
Иной, схватив спортивный «хвост»,
Внезапно оказавшись ближе
К Семену, устыдится вдруг –
И ринется на тренировку...
-- Давай, подтягивайся, друг,
Поди и самому неловко...
А дочь Маринка не пошла
Моей, спортивною стезею –
Домашней девочкой росла...
Ее знакомил и с лыжнею,
Водил усердно на каток,
Учил играть с мячом и плавать...
Везде успехов лишь чуток.
Не хочет времени добавить
На тренировки...
-- Не грузи! --
Мне оппонирует и Циля:
-- Не всем рекорды бить!
В груди
Печаль: могла б узнать Россия...
С моей фамилией звезду,
Но точно наседать не буду...
-- Я по душе себе найду
Другое дело... Из под спуда
Пошла торить себе тропу
Любовь к словесности российской...
Быть может, выберет судьбу
Журфаковки Марина – близко...
Журфаковки... Каков сюжет:
Спортсменки и спортсмен-наставник...
Стараюсь с ними тет-а-тет
Не оставаться здесь, при ставнях,
Закрытых, в тренерской... Семья
Мне дорога, работа – тоже...
Но все-таки – не слеп же я –
Такие девушки! По коже –
Мороз, по мышцам – кипяток...
Очаровательная Ия –
Блондинка, Савина... Росток,
Фигурка... Как лишь только выя
Выдерживает? Голова
Следит за ней на автомате...
Не девушка – царевна! Два
Часа летят стрелою...
-- Нате
Подарок: будем танцевать...
Учу девчат простым движеньям...
Такая радость наблюдать
За плавным Ииным скольженьем...
Такой бы надо – в Голливуд...
А впрочем, и «Мосфильм» не хуже.
Уверен, что ее найдут:
Подступит толстый, неуклюжий --
И спросит:
-- Девушка, в кино
Вы не желаете сниматься?
Уж это буде все равно –
И не пристало сомневаться...
Идут студенты сквозь судьбу,
И неумехи и умехи,
Веду с ленивыми больбу
И выдаю им на орехи,
В надежде, что опять звезду
Взойдет однажды над журфаком,
Но кто та зведзочка. Когда?...
Проходят предо мной со страхом,
Неаттестованных ряды...
Средь них затейник факультетский
Розовский Марк... Туды – сюды...
-- Простите раз...
Но вуз – советский,
Не мой... Закон для всех один:
-- Извольте, господин Розовский,
Пройти лыжню...
-- Не господин,
Товарищ я...
-- Посмотрим! –
Ловкий
Затейник трассу пробежал...
-- Теперь вы истинно – товарищ!
Зачетку!
-- Целый день пропал!
И репетиция... Не сваришь
Здесь кашт с вами...
-- Да легко:
Не пропускайте лишь занятья...
Талантлив парень, как никто,
Но нет и для него изъятья...
Но вот -- дождался... Вновь звезда
Пришла к нам в ранге чемпионском...
Галина силою горда
И резкостью... Теперь «баранки»
Забудет надолго журфак
У женщин в плаванье... Надеюсь,
Что неизменно будет так...
Я с Прозуменщиковой целюсь
На чемпионство средь пловчих
В сражениях межфакультетских...
-- Конечно, одолеем их!
В глазах пловчихи полудетских
Уверенность царит... Она,
Как прежде – на разрыв... Галина
Стране, и городу нужна,
И факультету...
-- Вот, Марина –
Хотел бы, чтоб такой была
-- И ты –всемирной чемпионкой!
-- Престранная мечта взросла,
Спортсмен-папаша! У ребенка
Другие – хочет на журфак...
-- Пусть поступает, если хочет,
Своим умишком – только так!
-- А кто поверит? Обхохочет
Вся журналистская Москва:
Мол, Хорош не помог ребенку....
-- Есть у ребенка голова?
Пускай включает в работенку,
Потом экзамены сдает...
...Сдает... едва ль кто знает лучше...
Но режут баллы напролет –
И души обливались жгуче
Обидой...
-- На дневное?
-- Нет,
Заочное мне светит только...
Неважно: будет факультет
Твоим... А эта неустойка
Забудется в один момент –
И ты придешь на Моховую
За гордым званием: «студент!»...
-- Профессор! Дайте расцелую!
В семидесятом дочь журфак –
Дневной – отлично завершила...
Диплок с отличием «за так»,
Случайно – вряд ли получила...
А по журфаку бродит вновь
В восторге пламеное племя,
Выводит песни про любовь...
И самое, поверьте, время...
На спорт решительно нажать...
Пришли вчерашние солдаты...
Еще им предстоит узнать
О спорте много... Быстро даты
Сменяются в календаре...
Семестр приходит за семестром...
«Какое, братцы на дворе
Тысячелетье?
-- Браво, местным...
-- Лишь местным...
-- Чемпионом стал
Каким ты действлвал приемом,
Что взвел тебя на пьедестал?...
-- Понятья не имею... Комом
Стал обозначенный бросок...
Противник подватил удачу...
Что сделал я – понять не мог,
Но зал потом ревел... Я плачу,
Своей победою гордясь...
Но углубляться нет желанья
В борьбу – и низко поклонясь,
Прошу к себе возьмите... Званья
Мне и медали не нужны,
А я хочу быть журналистом --
Спортсменов много у страны,
А я – перед листочком чистым
Хочу свою судьбу начать,
На чуждое не откликаясь...
К себе возьмите...
-- Ладно, взять –
Возьму, но искренно стараясь,
Вы не манкируйте моим
Мужским суровым воспитаньем!
-- На том стоим!
-- На чем стоим?
-- Тренироваться со стараньем...
|
|