Это был небольшой придорожный ресторанчик или просто кафе. Я не знаю, как я попал туда, наверное, просто шел по дороге и решил зайти, так как начался дождь. Мне очень нравится, когда на улице непогода, как говорят люди. Я бы никогда не сказал такого. Я люблю дождь, так как лишь он может стать надежным товарищем или просто приятелем. Лишь он может передать все то, что я ощущаю. Когда он льет, я могу беззаботно сидеть дома и смотреть на асфальт, на котором с каждой секундой становится все меньше сухого места. Люди с открытыми зонтиками разбегаются по улице, не оставляя и намека на то, что они тут были. Я люблю стоять, когда идет дождь, и ощущать, как постепенно становится совсем мокрой моя одежда. Иногда мне кажется, что я и дождь - одно целое чего-то непонятного, но в то же время многозначительного. Будто два совсем разных человека спрятались во мне, а именно это природное явление умело связывает их воедино.
Но почему тогда я решил спрятаться от него в этом месте?..
Не знаю… просто идя, по пустынной дороге и остановившись, напротив этого заведения, я задумался, и вдруг, начался дождь... Знак? Возможно, ведь таких примет за всю мою жизнь было немного.
Сев за столик, я увидел, что здесь немного людей: мальчик, который пристально, наблюдает за каждым моим жестом, женщина, которая сидит рядом с ним (по всей видимости, его мама) почти силой хочет накормить ребенка. За соседним столиком была девушка, которая периодически сводила глаза с двери, но лишь для того, чтобы посмотреть на часы. Определенно, она кого-то ждала.
Но более всего меня заинтересовал парень, которому на вид было не больше двадцати пяти лет. Он был высоким, но не это главное. На его лбу было четко видно несколько морщин, которые были слегка прикрытые черными, как смола, волосами, длиной почти до подбородка. Его взгляд был слегка неопределенным, я бы сказал нечетким. Сначала его глаза выражали жалость, потом обиду, а через минуту мне показалось, что они полны гордости. Интересно то, что выражение его лица ни разу не изменилось, и только по глазам можно было понять, что он ощущает именно сейчас.
На столе, возле него стояла чашка кофе, которую он иногда брал в руки, но лишь для того, чтобы согреться.
Я заказал себе горячий шоколад и начал ждать, когда мне его принесут. Честно говоря, я никогда не любил этого напитка, но от одного слова „ горячий”, мне всегда становилось как-то теплее на душе и я должен был это пить.
„ Странный человек...”, - может подумать тот, кто сейчас читает мои мысли. Да, и именно этим я отличаюсь от других. Я - чудак, искатель, историк, мечтатель... Меня нарекают по-разному, но мне нравится, когда меня зовут Товарищем. Не могу сказать почему. Но, возможно, потому что каждое имя, которым бы я мог назваться, имело бы свою историю, влияние на человека, с которым я встретился. Но и Товарищ - не простой слово. Каждая буква из него значит для меня что-то свое, а те, кому я представляюсь, этим именем, считают, меня просто приятным человеком. Ну что же, пусть будет так...
Мне принесли заказ, я, поблагодарив официанта, с любопытством начал наблюдать за парнем, который, погрев руки чашечкой кофе, стал, что-то нервно доставать из портфеля, который лежал на соседнем стуле. Он вытянул большую груду бумаги, затем начал вырывать оттуда листы, комкать их и бросать в урну. На каждом листке было много пометок от руки, наверное сделанные им самим. Я начал понимать, кто он, и решил подойти к нему.
- Вижу, вы одни... Можно мне сесть к вам?
Его брови поползли ко лбу, он переспросил:
- Вы что-то хотели?
- Могу ли я составить вам компанию? - улыбнулся я.
Парень что-то пробормотал себе под нос. Сразу же стало заметно, что он не в настроении:
- Я не уверен, что вам понравится мое общество. Вам будет намного интереснее с вон той молодой особой, - сказав это, он посмотрел в направлении девушки, которая кого-то ждет. Потом он еще с большей злостью начал вырывать страницы.
- Нет, я уверен - мы найдем о чем поговорить, - я присел за его столик. – Как вас зовут?
- Вячеслав..., - ответил он, не сводя с меня глаз.
- А чем вы занимаетесь?
Он посмотрел на бумагу, которая лежала на столе, и грустно ответил:
- Вот чем...
- Вы писатель. Точно, я сразу подумал про это, увидев вас.
- Нет, я не писатель... То есть, я хотел им быть, но это не мое, точнее... они говорят, что это не мое. И, вообще, вам лучше пересесть, так как я совсем не интересная личность, - Вячеслав посмотрел на мои руки, потом на стол, под конец он остановил свой взгляд на чашке кофе - он потянулся к ней, но я отодвинул ее на край стола:
- Я могу вам помочь. Вы не...
- Слушайте, как вас там? – не дал договорить он.
- Товарищ.
- Так... ну хорошо, Товарищ, я буду вам очень признателен, если вы не будете лезть туда, куда вас не просят, и вообще..., - Вячеслав начал собирать свои вещи. Я обратился к нему:
- Друг, я не хотел тебя обидеть, правда. Просто, я такой человек, если я вижу, что у кого-то проблемы, то я обязательно предлагаю ему свою помощь. Прости...
Вячеслав, поставил портфель на стол, сел напротив меня и сразу же спросил:
- Почему вы вообще просите у меня прощение? Это не вы меня обидели, а я вас. Я не знаю, что со мной, просто...
Мне показалось, что он был в отчаянии. Все время, которое мы провели вместе, Вячеслав нервно перемешивал сахар ,в уже давно остывшем кофе, и порой смотрел в окно. Наверное, он ждал, когда прекратится ливень, но все было, наоборот - с каждой минутой дождь еще больше усиливался.
- Вячеслав, ты хороший человек, и я это вижу, - произнес я, отвлекши его от размышлений. - Говорят, не хорошо лезть в чужую душу, но, может, ты мне расскажешь, в чем дело? Хотя я не настаиваю...
Он улыбнулся впервые за весь разговор:
- И правду говорят! Вы не похожи на других людей, которых я раньше встречал, - он перестал перемешивать сахар в чашке. - Кто вы?
Люди, с которыми я общался, всегда первым вопросом задавали, именно этот, и каждому из них я отвечал по-разному. Но никому никогда я не сказал неправды... Просто я говорю то, что человек хочет услышать именно от меня и именно сейчас. Случайным людям я рассказываю невиданные истории, но каждая из них настолько уникальна, что временами человек даже не допускает и мысли, что это случилось на самом деле.
Вячеслав мне сразу понравился. Что-то в нем было такое, чего я не видел уже давно - дивный блеск в глазах, юмор, который возникает из неоткуда. Все это было где-то, когда-то, у кого-то и именно этот человек был первым, кому я рассказал одну из своих историй. Именно этот человек дал мне стимул идти дальше и не останавливаться на достигнутом.
- Интересный вопрос, друг. Даже не знаю, что и сказать.
- Может, вы сначала скажете, какое ваше настоящее имя?
- Мое имя не скажет тебе ничего нового. Зови меня Товарищем.
- Вы какой-то чудной! Это точно!
- Так оно и есть. Я не такой, как все, и даже в некоторой мере горжусь этим!
- Вы так просто об этом говорите! Я бы, наверное, половину своей жизни отдал, за то что бы стать таким, как вы.
- Поверь мне, друг, я отдал всю жизнь ради этого.
- Вы, наверное, многое достигли? У вас есть семья?
- У каждого она есть. Все зависит лишь от человека…
- Что вы имеете в виду?
- Это уже тебе решать...
- Вы так и не ответили, кто вы, - напряжённо произнёс парень.
Я улыбнулся:
- Я тот, кто поможет тебе написать книгу.
- Каким образом? – по его интонации мне стало заметно, что он не воспринимает меня всерьез.
- Иметь цель и найти путь к ней разные вещи.
- Да, я это знаю. Цель есть, но путь, он... его нет, у меня просто нет выбора. Таковы обстоятельства…
- Выбор есть всегда. Иногда мы его просто не видим, или не хотим увидеть. Понимаешь, иногда наши эмоции мешают нам увидеть что-то. Именно это и есть тот путь. Но тебе пока что тяжело воспринимать все это. Я кое-что расскажу тебе, если ты не против.
Вячеслав пожал плечами.
- Я расскажу тебе историю. Случилось это лет двадцать назад, с близкими мне людьми, - я сделал незначительную паузу, так как заметил, что парень стал чувствовать себя как - то неуютно. С ним определённо было что-то не так, и это « что-то» не было похоже на присущую молодым людям неуверенность в себе. Что-то было там, в глубине души, но пока даже я не мог понять, что именно его беспокоит.
- Я не знаю.… За каждую книгу, за которую я брался... Слушайте, я бездарный писарь. Мои работы смотрели талантливые люди, а им они никак не понравились. Вам надо найти человека, который был бы, хоть немного похож на вас.
Я заметил, что дождь затих, поэтому мне нужно было спешить, ведь Вячеслав мог уйти в любой момент:
- Слушай, я знаю, что не всегда все так просто, как хотелось бы, но у тебя еще все впереди. Сколько тебе лет?
- Двадцать семь, - ответил он, посмотрев в окно.
- Когда мне было столько, сколько тебе, я был полон надежд и идей. Моя душа жаждала новых открытий. Я, даже, не хотел ложиться спать, так как боялся, что мимо меня пройдет какой-то миг, что-то необыкновенное, а я этого не увижу. Знаешь, друг, даже сейчас, когда прошло столько лет, я не теряю надежды на лучшее.
Вячеслав молчал. Было видно, что он хочет что-то сказать, что-то крикнуть... Эмоции переполняли его душу, но он не давал им даже малейшей надежды вырваться на волю.
Я подвел итог:
- Если бы я считал, тебя неинтересным человеком, я бы никогда не предложил тебе своей помощи.
- Вы поняли это по тому, как я разрываю листки? - нахмурился он.
- И по этому тоже! Но знаешь, каждая работа, даже если она не совсем удачная, никогда не должна попадать в ведро для мусора.
- Возможно, вы правы, но какова вероятность, что произведение, которое я напишу по вашей истории, не ждет такая же участь?
- Все зависит лишь от тебя, и только ты вправе сделать так, что бы об этом рассказе узнал мир.
- А как же судьба?
- А ты в нее веришь?
- Все верят в судьбу. Это как предопределение свыше или рок.
- Не спорю, хотя знаешь, один мой давний друг любил повторять, что те люди, которые говорят « Ну, значит, не судьба» или « Во всем виновата судьба», просто неудачники и боятся открыть себя миру, во всем полагаясь на то, что за них все уже решено. Вячеслав, а теперь подумай, ведь под простым словом „судьба” чаще всего думают о чем, верней о ком?
- О Творце?..
- Да.
- Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что ты сам уже знаешь...
- Нет, нет!.. Довольно с меня ваших загадок, говорите открыто.
- Так никаких загадок тут и нет! - засмеялся я. - Просто я хотел сказать то, что ты, наверное, уже знаешь. Каждый из нас по-своему исключителен и неповторим, каждый создан для чего-то особого, и в каждого из нас Бог вложил что-то необыкновенное, присущее только ему. В период жизни человек ищет себя, свое призвание. В определённый момент Творец дает шанс, чтобы открыть себя, а вот дальше и начинается то, о чем мы с тобой говорили.
- То есть, вы хотите сказать, что кто-то плывет по течению, рассчитывая, что ему повезет, а кто-то использует все шансы, чтобы достичь успеха?
- Именно так, но далеко не все это понимают...
Вячеслав утвердительно кивнул и снова о чем-то начал размышлять. Смотря на него, я видел что-то особое, характерное только ему. Его мимика, манера разговаривать, он очень много и напряженно размышляет, додумывая каждое слово.
- Знаешь, ты талантливый, парень у нас выйдет отличная книга! - сказал я, не скрывая своей благосклонности к нему.
Вячеслав закачал рукава рубашки, достал небольшой блокнот и, четко проговаривая каждое слово, обратился ко мне:
- Ну что ж, Товарищ, я вас внимательно слушаю.
- Эта история случилась, как я уже говорил, лет двадцать назад, и ты, Вячеслав, понимаешь, что не только мир, но и люди были совсем другими, нежели теперь. Но и тогда были чудаки и гении, писатели и критики. Главного героя нашей истории зовут Архип. Этот человек был сыном известного в те, временя адвоката Саввы Юрьевича Новикова, поэтому в их доме всегда было много народу. Кто-то приходил за советом, кто-то просто по работе. Жили они в небольшом городке, название которого я упущу, назовем его просто буквой К... В семье был еще один ребенок - младшая сестра Архипа - Мария. Разница в возрасте между детьми была всего один год, поэтому они почти с самого рождения были вместе.
Родители Архипа были зажиточными людьми, они могли позволить себе не только большой дом, но и прислугу в нем. Когда мать Архипа, Анна Владимировна, узнала что ждет второго ребенка, она сразу сказала мужу, что они всей семьей должны переехать в деревню, чтобы дети росли дальше от городской суеты. Савва Юрьевич тоже хотел, чтобы его детвора была ближе к природе, но он знал: если они переедут в село, то ему придется продавать большой дом и переносить свою адвокатскую контору неизвестно куда. Поэтому было принято решение остаться жить в городе, а каждое лето проводить в гостях у матери Анны Владимировны, которая жила в деревне.
Архипу легко давалось обучение. Учителя еще в начальной школе заметили, склонность мальчика ко всему прекрасному и необыкновенному. Он мог часами после занятий неподвижно сидеть, вглядываясь куда-то вдаль или внимательно слушая пение птиц. Архип был молчаливым ребенком. Сначала родители боялись, что он замкнётся в себе, ведь ребята, которые его окружали, были совсем другими. Никто из одноклассников Архипа не допускал даже мысли, что можно просто послушать щебетание птиц вместо того, чтобы стрелять в них из рогатки. Никто из ребят не любил наблюдать за тем, как ветер развеивает тучи или за тем, как на небе мерцают звезды. Никто не мог понять, почему у Архипа поднимается настроение и появляется волшебный блеск в глазах, при виде того, как на землю потихоньку начинают спадать капли дождя или когда в небе начинает мерцать звездопад.
Иногда мальчик старался поговорить с другими детьми, но им он казался весьма умным и непонятным. Не смотря на довольно юный возраст, у Архипа было много идей. Мальчик жил своими мечтами. Ему хотелось перевернуть весь мир, изобрести что-то новое. И убедить людей в том, что жизнь - это не только то, что мы видим перед собой, жизнь - это то, как мы воспринимаем то, что есть вне реальности. Архип хотел рассказать всем о своих планах и услышать мысли других людей по этому поводу, но для родителей он всегда оставался лишь ребенком, а для учителей - воспитанником. Одноклассники всегда говорили, что он неинтересный собеседник, если не может поддерживать с ними одну и одну и ту же тему, не добавляя к ней ничего из собственных рассуждений.
Архип очень любил рисовать. И именно в своих рисунках он передавал все то, что ощущал, и то, что хотел сказать людям. И это были не просто размазанные фигурки посреди листа, а красивые эскизы. Мальчик рисовал необычно, передавая чувства, используя разные краски, тщательно подбирая цвета. Хотя, порой Архип изображал людей на фоне природы или просто звезды, небо, дождь. Сначала у него выходило неплохо, потом лучше, но через небольшой промежуток времени даже те люди, которые не имели ничего общего с искусством, повторяли в один голос, который у мальчика настоящий талант и его надо отдать в художественную школу.
Отцу эта идея, мягко говоря, не понравилась. Если кто-нибудь говорил об этом, Савва Юрьевич начинал злиться и объяснять, что это напрасная трата времени и только.
- Сын адвоката, продолжатель рода должен стать гордостью всей семьи, читать политическую литературу, интересоваться историей, правом, а не тратить время на бесполезную мазню! - постоянно повторял тот.
Анна Владимировна всегда и во всем была согласна с мужем, даже если у нее было на эту тему собственное мнение.
Так и прошли школьные годы Архипа - без душевных разговоров с друзьями и без свиданий. Но мальчик никогда не переживал из-за этого. У него где-то в глубине души, конечно, же, было желание иметь много приятелей, с которыми бы он проводил все свое свободное время, но это желание было лишь на подсознательном уровне. Оно возникало, только тогда, когда он видел улыбки на лицах других людей или просто тех, кто шел рядом - парня и девушку. Но на том же подсознательном уровне Архип знал, что его ждет что-то большее и ему следует просто жить, ожидая этого момента.
Хотя нельзя сказать, что юноша вообще ни с кем не общался. У него был вечно не имеющий свободного времени отец, мать, которая постоянно занималась рукоделием и садоводством, прислуга, старый пес, ну и, конечно же, сестричка Мария. Она и стала лучшим другом и первым советчиком Архипа, хотя на первый взгляд они были полными противоположностями друг друга. Девушка с раннего возраста была веселым ребенком, все свободное время проводила на улице в окружении многочисленных подруг. Она не любила, когда кто-нибудь плакал или долго и напряженно о чем-то думал. Мария была совсем не похожая на своего брата, но именно это их и сроднило. Они долгими вечерами после того, как родители ложились спать, могли вести разговор, повествуя о своих впечатлениях, но у каждого они были разными... Сестра рассказывала Архипу о своих друзьях и планах на будущее, а он декламировал ей стихи и читал отрывки из любимых книг. Если у Марии было скверное настроение, то он рисовал ей смешные карикатуры на кого-то из ее обидчиков. Но главное, чем Архип мог порадовать сестру - это новой картиной. Девушку всегда захватывало, то, что он делал, и она всегда повторяла: чтобы там не говорил отец, а брат должен стать художником.
- Я не знаю, Маша... Я боюсь того, что просто не смогу отстоять свою позицию, и мне придется плыть по тому потоку, который выбрал для меня отец, - сказал Архип в один из зимних вечеров.
- Так чего тут бояться? – напряжённо спросила сестра. - Отец захотел стать адвокатом, он им стал. Ты здесь причем? Это его жизнь, а не твоя. И вообще, человек сам выбирает себе судьбу, а родители только наставляют ее на правильный путь, а не пихают ее всю жизнь на ту дорогую, по которой шли сами. Отец боится, что ты допустишь какую-то ошибку или, возможно, того, что тебе просто придется на ней учиться.
- Не знаю, время покажет.
- Хм, ну и что покажет твое время? А, кстати, его то у тебя и нет, ведь через месяц у тебя собеседование в институте, который выбрал для тебя папа, - девушка сделала небольшое ударение на последнем слове.
- Я не хочу его разочаровывать, ведь он с самого моего рождения мечтал о том, что я стану его помощником, а со временем займу его место.
- Я хочу, чтобы ты был счастливым. Но поверь мне, Архип, если ты сейчас не настоишь на своём, то другого шанса больше не будет! Неужели ты хочешь просыпаться каждое утро и, идя на работу, предаваться размышлениям о том, что это не является твоим призванием?
- А что оно такое это призвание? Счастье?
- Люди иногда целую жизнь сжигают, да именно сжигают, не найдя себя. А Бог с самого детства тебя почти носом пихнул туда, где есть то, что нужно именно тебе. Каких доказательств тебе еще надо? Ты сам не раз говорил, что жить, занимаясь не своим делом - это просто существовать и только.
- Иметь мечту и знать путь, чтобы получить ее - разные вещи.
- Твой путь вне этого дома...
- Что?
- Сам знаешь…
- Лучше бы не знал. Иногда мне кажется, что я их насквозь вижу, даже знаю, что они скажут...
- Ты о ком?
- О тех, кто меня окружает. Они все какие-то другие, не такие, как я.
- Но в мире нет одинаковых людей.
- Есть.
Девушка растерянно:
- Но ты же сам говорил...
Архип, взяв ее за руки, сказал:
- Да, говорил, и я уверен в правоте тех слов. Но я хочу найти ту, в глазах которой я увижу не только себя, а то, что вижу я, что, ощущаю я. Я не хочу видеть реальность, внешний мир, меня это утомляет, оно не дает сил, оно убивает меня.
- Слушай, я не понимаю, к чему ты ведешь. Как это связано с отцом?
- Он и есть та реальность, тот внешний мир. Он не спрашивает у меня, какой свет ближе мне, он просто констатирует факт. Это тяжело, тяжело постоянно ощущать то, что на тебя все время давят и не дают право выбора. Но же у людей всегда есть выбор!
- Так сделай его.
- Выбор - это граница между теми, у кого есть власть, и теми, у кого ее нет.
- У кого нет власти, у того нет выбора?
- Есть. Но тем, кто при власти, удобнее убивать в человеке стремления к выбору.
- Ты же сейчас не об отце говоришь?
- Извини, я не должен был…
- Сделай правильный выбор. Это единственное, что сейчас является важным для меня.
Архип покачал головой, улыбнувшись:
- А когда мы понимаем правильность выбора?
- Наверное, тогда, когда мы его сделаем.
- Нет, сестричка. Правильность выбора мы начинаем понимать лишь тогда, когда нам приходиться повторить его снова, уже зная настоящую цену, того, что ты выбрал. И я совсем не имею в виду нашего отца.
- Знаю, только... иногда проходить через что-то дважды - это большая плата.
- Не бери в голову, так как это лишь слова.
- Они являются началом поступков. Боюсь, что непонимание со стороны отца не последнее, что тебе придется пережитое - это лишь начало.
- Начало... главное, чтобы оно не стало началом конца, а все остальное меня уже мало волнует.
- Еще пятнадцать минут назад ты был неуверен ни в чем. Что произошло?
- Что-то изменилось.
- Что именно?
- Не знаю, но я уверен - все будет хорошо.
Я замолк, посмотрев на Вячеслава.
- Это что, все?
- Как ты думаешь, почему я рассказал эту историю?
- Вы сказали, что я интересная личность…
- Да, Вячеслав, но почему именно эту?
- Я не знаю, - растерянно ответил он. - Извините, но вы же ее не закончили, как я напишу книгу, вы почти ничего не рассказали.
- А что тебе интересно?
- Все: основная часть, вывод. Вы дали мне лишь...
- …идею, - помог ему закончить я, - а выбор, что написать, как закончить, какой приговор вынести главному герою… друг, это уже тебе решать.
Вячеслав посмотрел на меня, но потом отвел взгляд в сторону:
- Вы что-то недоговариваете. Это слово « выбор», оно режет мне слух.
- А так и должно быть.
- Как так?
- Ты должен был сделать выбор, когда я сел за столик: разговаривать со мной или нет - ты его сделал. Сейчас ты колеблешься в его правильности, так вот: сделай этот выбор снова, чтобы понять, действительно ли он правильный.
- Но что именно мне нужно для этого?
- Ничего, лишь то, что всегда было, есть и будет вместе с тобой.
- Что же это?
- А это уже тебе решать, друг. У каждого из нас есть то, чего нет у другого человека, тебе лишь нужно найти в это себе.
- Вы же сейчас не о книге говорите?
- Я говорю обо всех тех, кто сомневается, боится, и вообще о тех, кто не знает, что делать. Знаешь, когда-то я сам таким был.
- Вы же говорили, что в моем возрасте были переполнены идеями.
- Чуть позже да… Но, в начале, именно, идеями, а не поступками. Затем, что-то изменилось, я сделал свой выбор так же, как и ты должен сделать свой.
- Архип…, - он посмотрел на меня, - вас зовут именно так?
- Почему ты так решил?
- Не знаю. Дайте мне ответ, это очень важно.
- Для кого это важно? Для тебя? Мое настоящее имя не скажет тебе ничего нового. Все, что тебе нужно знать, ты уже знаешь. За тобой еще один выбор - верить мне или нет.
- Как же мне его сделать?
- Ты его сделаешь, - улыбнулся я. - Возможно, ты еще не ощущаешь этого, но поверь мне... Не теряй то, что ты получил. Сейчас я говорю не о книге, не о себе и не о возможном будущем... Если ты это понял, то твой выбор уже… сделано.
Дарья Шуляренко 2005
|
|