Роднёю он был сладкозвучному Фету,
Почувствовал рано себя он поэтом,
Творцом лёгкокрылых хрустальных стихов,
Шампански – бравурных искристых мазков.
Он ткал кружева томных, нежных «поэз»,
Воспеть мог фарфор и бисквит, и дюшес.
Свои он «поэзы» читал вдохновенно,
И барышни в транс погружались мгновенно.
Нежданно в красавицу Женю влюбился,
Взаимности полной он быстро добился.
Её, златокудрую, Златой он звал,
На лодке катал и в стихах воспевал.
Но вдруг оказалось: ждёт Злата ребёнка …
Так быстро, некстати! Заботы, пелёнки?!
Ему восемнадцать! Какой он отец?
Нет денег. Есть дар. Тут немыслим венец!
Ах, Женечка – Злата!.. В родителях нет
Опоры. Не в помощь и юный поэт.
Ребёнка как вырастить сможет одна?
И стать содержанкой решилась она.
Поэт к пятилетию горькой разлуки
Поведал в стихах о раскаянья муке.
Писал, что он – слабый,а может быть, - гений …
Последнее как понимать надо Жене?
У гения – долг перед даром и миром.
Другие долги спишет избранным лира.
И Женя обиды в душе не держала,
Но всё ж свою дочку другому вверяла.
Меж тем, безотрадные шли времена.
Страну сотрясла Мировая война.
И думала Женя, погиб в ней поэт.
Вдруг чудо: стихи на страницах газет!
Он жив! Ему исповедь пишет она.
Поэма «Стремнина» в ответ рождена.
Он помнит, польщён,но …счастливо женат:
Фелиссочка Круут и фея, и клад.
Однажды всего лишь увидел поэт
Прелестную дочку шестнадцати лет.
В эстонской он Тойле с Фелиссою жил,
Об « эсточке» дивной в стихах говорил.
Писал о заливе, сосновых лесах,
Убитых, загубленных близких друзьях,
Отрыве от Родины, русском житье …
Конфетные темы смело бытие.
Расставшись с Фелиссой, он умер в нужде,
В году сорок первом, в забвенья беде.
Закончилась жизнь, но остались стихи
И лучик надежды, что волей стихий
Не прерванный род Северянина – Фета
Подарит ещё раз большого поэта …
|
|